Новосибирские первопроходцы contemporary art отметили некруглую дату выставкой
Тридцать лет — много или мало? Для истории, в том числе и истории искусства, — мгновение. Но для конкретных людей, отражающих мир в цвете, это может стать целой эпохой.
Место встречи не изменить
Многие, если не все, любители изобразительного искусства в Новосибирске хорошо помнят такое художественное событие конца 80-х годов, как «Выставка восьми». Ее уподобляли взрыву — в реалиях времени и удаленности от столиц она произвела настоящий фурор.
— Выставка оставила незабываемое впечатление, — вспоминает известный художник, в ту пору только что окончившая худграф пединститута Елена Бертолло. — Первая свежая волна, которая пошла на нас с перестройкой, появление свободно мыслящих художников. Выставка принципиально отличалась от тех, что в этих залах проводились. Ее участники показали не просто живопись, графику и декоративно-прикладное искусство, они показали впервые и какие-то междисциплинарные вещи, первые инсталляции и вообще работы, которые в принципе не могли быть представлены на традиционной выставке. Восемь разных художников, восемь разных взглядов. Объединяла их свежесть высказывания, а девизом могли служить слова «Свобода и творчество».
Кстати, под этим брендом — «Выставка восьми» — с 1987 по 1992 год прошло несколько экспозиций, все они вызывали неизменный интерес у публики. И вот сейчас, спустя 29 лет, в Городском центре изобразительных искусств (те самые, но реконструированные залы Союза художников) вновь появилась афиша с подобным названием.
— Мы хотели напомнить, что был такой проект, — продолжает Елена Бертолло, — что он «запустил в жизнь» многих известных художников, которые сегодня делают погоду на этой территории, делают великолепные работы и хорошие проекты. Сейчас много говорят о традициях. Так вот, это наша, новосибирская традиция в сфере современного искусства.
Восемь смелых
В возрождении резонансного, а теперь уже, можно сказать, исторического проекта приняли участие четверо первопроходцев — Александр Шуриц, Сергей Мосиенко, Михаил Казаковцев, Тамара Грицюк, тогда молодые, сейчас именитые мастера, а также не менее известные сегодня художники Елена Бертолло, Сергей Гребенников, Сергей Беспамятных и недавняя выпускница художественного училища Аврора Жуковская. Кстати, это традиция и прежних, и нынешней выставки — дать старт молодому таланту.
…На вернисаже, шумном, радостном, несколько эйфоричном, сам собой возник не озвученный впрямую вопрос: можно ли сегодня в той же степени привлечь и, скажем так, удивить зрителей, которые за прошедшие десятилетия много чего нового увидели и узнали? Оказалось, можно, если ты талантлив и если импульс движению задан. Художники все эти годы не стояли на месте (на счету у каждого из мэтров множество интересных проектов в России и за рубежом), к тому же подрастали молодые, делавшие свои открытия.
Олег Жуковский. Фото Яны Колесинской
Спрашиваю у Михаила Казаковцева, как далеко он от себя молодого, образца 1987 года, ушел в творчестве. Художник поправляет: не ушел, а изменился. «Другое время — другие работы». Действительно, начинал он как тонкий пейзажист — критики называли его стиль советским импрессионизмом. Изысканные пейзажи, натюрморты есть и на этой выставке, но уже в собственном стиле. А две работы, которые, вопреки музейным правилам, разрешалось трогать руками, так называемые интерактивные кинематические объекты, в буквальном смысле никого не оставили равнодушным. Прикосновение к ряду больших, покрытых абстрактной росписью вращающихся цилиндров, похожих на молитвенные цилиндры буддистов, на глазах рождало эффект меняющейся реальности, зыбкости и краткосрочности бытия.
О серьезном по-своему
В арт-проекте Елены Бертолло с забавным названием «Пока я не располнела» пространство организовано так, что висящие рядами огромные черные платья становятся хозяевами ситуации: публика, рассматривая сюжеты принтов на подолах, движется между ними как между колоннами какого-то необычного храма, и наша безотчетная зависимость от материального, черного, может быть навязываемого извне, становится очевидной. Автор, взявший за идею историю из детства (непонятых тогда отношений взрослых людей), объясняет: «Проект достаточно агрессивный, задевающий — об отношениях между людьми, о предметах и людях». То есть в экстравагантной форме опять же о вещах весьма серьезных.
Как всегда искусно колдует на территории потаенных устремлений и романтических мечтаний в своих картинах Александр Шуриц. Его погруженные в себя ангелоподобные блондинки излучают витальность и одновременно, как свойственно нашим современницам, стопроцентную целеустремленность. К разделу высококлассной магии можно отнести и графику Сергея Гребенникова, и серию работ Сергея Мосиенко «Креатуры», где ювелирно выписанные диковинные кракозябры окружены парадоксальными юмористическими изречениями. На первый взгляд простодушно многоцветна и декоративна серия работ Сергея Беспамятных «Психомеханическая Сибирь». Однако есть в ней сила набата, рвущихся к зрителю эмоций и месседжей. В том числе социальных. У прекрасной дамы (или верного рыцаря?) абстрактной живописи Тамары Грицюк, напротив, острие эмоций и исканий повернуто внутрь, в самое себя, и мощь этой рефлексии, выплеснутой в краски, не может не восхищать.
Не потерялись в блестящей компании профессионалов живописные работы дебютантки Авроры Жуковской — вполне себе прозвучали и запомнились. Кроме того, на их фоне замечательный артист, руководитель театра La Pushkin Олег Жуковский осуществил little performance на тему любви к искусству и своей жене Авроре: «Я учился у нее не рисунку линий, я учился думать цветом и в результате начал играть свои спектакли совершенно по-другому». Это было трогательно и добавило в общую палитру звонкую лирическую краску.
