Новосибирск 3.3 °C

Я — царь, я — раб... от 27.05.2010

27.05.2010 00:00:00
Я — царь, я — раб... от 27.05.2010
Я — царь, я — раб... от 27.05.2010

Мы до сих пор учим историю по Марксу: первобытное общество — рабовладельческое — феодальное — капиталистическое — коммунистическое. Каждый из этапов прогрессивней предшествующего. Правда, заглянув в коммунизм (точнее, в его первую фазу — социализм), мы относительно быстро вернулись обратно в капитализм. И начали его с самого дикого начала. Точнее, с конца.

Дело в том, что капитализм, согласно Максу Веберу, — это рациональная организация труда с целью получения регулярной планируемой прибыли. А мы вернулись в капитализм, начав с деления прибыли, а про организацию труда пока забыли. Так что капитализм у нас не дикий, а перезрело-ретроспективный. Настолько ретроспективный, что мы его проскочили, попали в феодализм и даже ринулись в рабовладельческое общество. О торговле женщинами и гастарбайтерами я уже не говорю — это настолько очевидно, что даже незаконно. Мне думается, что в век монетократии мы скатываемся туда все вместе. (Правда, если принять образ спирали, по которой развивается общество, можно представить прелестную картинку, где первобытно-коммунистические люди идут вперед с лозунгом «Да здравствует рабовладельческий строй — наше светлое эксплуататорское будущее!»)

Я недавно присутствовал на конференции, где обсуждался вопрос о том, как сделать молодых специалистов товаром, который пользуется спросом на рынке труда. И серьезные люди, которые об этом говорили, вроде бы даже не были работорговцами. Но продать свой товар хотели. И пригласили тех, кто хотел этот товар купить.

В данном случае в качестве работорговца выступал университет. Раньше университет считался учебным заведением, который давал людям знания, транслировал культуру... Теперь логика его существования иная: университет продает услуги, а покупатели — студенты — потребляя эти услуги, превращаются в товар. Т.е. молодые специалисты (по мысли реформаторов, которые делают университеты коммерческими учреждениями) становятся ценным товаром за счет прибавочной стоимости и могут продавать себя или лично, или через соответствующие агентства. А прибавочная стоимость — компетенции. Чем больше компетенций — тем дороже.

Еще один признак рабского общества — матерщина. Дело в том, что бранная («инвективная», как говорят лингвисты) лексика имеет свою специфику. Она всегда обращена против того, что в данном обществе дороже всего. Так, в Испании она обращена против Бога, в Польше — против Богоматери, у нас — просто против матери. Против женщины-матери, именно она в этой лексике — самое униженное существо. Раб, по своей природе, человек, которому чуждо общество господ, вот он и ругает то, что здесь дороже всего. Неважно, осознается это или нет. Но как не быть обществу рабским, если оно прямо признает, что является объектом манипулирования, и признает отсутствие гражданственности.

Так что современное рабство проявляет себя не обязательно в том, что кто-то насильственно вынуждает другого на него работать, но все больше и больше в том, что человек ставит себя на место раба и считает, что это его естественная жизненная позиция. Поэтому рыночная экономика у нас может рассматриваться не как инструмент капитализма с его либеральными ценностями, а как инструмент мягкого внедрения рабского сознания.

Вам было интересно?
Подпишитесь на наш канал в Яндекс. Дзен. Все самые интересные новости отобраны там.
Подписаться на Дзен

Новости

Больше новостей

Новости районных СМИ

Новости районов

Больше новостей

Новости партнеров

Больше новостей

Самое читаемое: