Середина мая в Кыргызстане — время, когда в стране традиционно благоухают розы. Именно на этот период пришелся в нынешнем году приезд в республику представительной делегации парламентского сообщества ОБСЕ, которые воочию смогли убедиться: нынче розами в стране не пахнет...
Да и не только розами. Удручающие картины Бишкека, застывшего в оцепенении после массовых апрельских погромов, вспышки ожесточенного противостояния между сторонниками оппозиции и изгнанного президента Бакиева на юге страны — все это не внушало оптимизма и категорически исключало возможность именовать романтическими эпитетами глубокие социальные катаклизмы, последствия которых, увы, обещают быть затяжными и драматичными...
Визиту делегации Парламентской ассамблеи ОБСЕ во главе с ее председателем Жоао Соарешом в Кыргызстан предшествовало крупное мероприятие в Алматы — Трансазиатский парламентский форум «Евразийское измерение ОБСЕ», организованное казахстанским председательством в организации. К слову, рассмотрение ситуации в Кыргызстане было в экстренном порядке внесено в повестку дня мероприятия после известных апрельских событий. Однако на упомянутый форум в Алматы парламентская делегация Кыргызстана приехать не смогла в связи с новыми конфликтами на юге страны...
Между тем ситуация в республике была детально рассмотрена на специальной сессии форума, в ходе которой парламентское сообщество ОБСЕ высказало собственное видение будущего Кыргызстана и попыталось спрогнозировать некоторые сценарии развития событий. Единого мнения в позициях ораторов не наблюдалось. И основные разногласия участников встречи имели отношение к главному вопросу нынешней «киргизской философии»: быть ли республике парламентской или президентской?
Как известно, по данной альтернативе жителям страны предстоит определиться в ходе всенародного референдума, назначенного на 27 июня. И, к слову, этот демократический жест временного правительства, любезно предоставившего гражданам государства возможность самим решить свою судьбу, многие представители Старого Света расценивают, с одной стороны, как мощный импульс «прорыва» из цепких лап затяжного политического кризиса, с другой — как повод воплощения самых смелых ожиданий в контексте демократического строительства. Потому в риторике парламентского сообщества ОБСЕ явно превалировали определенные ожидания: выбор народа будет сделан именно в сторону парламентской республики.
Похоже, точку зрения западных коллег на этот счет разделяет и сама Роза Отунбаева. По крайней мере, она стремится демонстрировать это в ходе многочисленных интервью, последовавших за ее «временным» назначением на президентский пост, резюме которых совершенно однозначно: пересмотр конституции будет предусматривать превращение Кыргызстана в парламентскую республику.
Однако заявления, которые с учетом нынешнего политического расклада вполне можно трактовать как предвыборные, — это одно, а реалии жизни — совсем иное. Что, кстати, и подтверждает опыт предыдущей «тюльпановой» революции, имевшей место в Кыргызстане в 2005 году. На ее фоне события, разворачивающиеся нынче, явно отдают душком «дежавю». Тем более что и главные действующие лица спектакля под названием «демократический путь Кыргызстана» остались теми же.
Вспомним, пять лет назад та же Роза Отунбаева после изгнания Аскара Акаева утверждала, мол, все беды многострадального киргизского народа состоят в неуемных аппетитах его семейства и в клановой структуре им созданной вертикали власти.
И в тот период риторика революционных демократических преобразований предполагала алгоритм, активно муссируемый нынче: изменение конституции, создание многопартийного парламента, проведение глубоких экономических реформ. Однако время показало: риторика заканчивается там, где начинаются интересы кланов. Смена их лидеров у руля государства не привнесла изменений в жизнь простых людей. Вернее, привносит, но отнюдь не позитивные...
В этом смысле интересно мнение, высказанное по поводу нынешней ситуации в Кыргызстане членом ПА ОБСЕ, депутатом от парламента Финляндии Киммо Кильюненом. Будучи опытным наблюдателем за выборными процессами на пространстве многих государств СНГ и ярым приверженцем парламентской демократии, он вынужден был признать, что демократия в ее классическом европейском понимании — явление не совсем приемлемое на постсоветском пространстве и, в частности, в государствах Центральной Азии.
Развивая дискуссию о «добрых» диктатурах и «навязанных» демократиях, общественный деятель отметил, что азиатский менталитет существенно отличается от европейского оного, поскольку «азиатская концептура» лидерства, сложившаяся на основе исторического опыта, предполагает гегемонию сильной личности, способной принять на себя ответственность за будущее страны на переломном этапе развития.
По мнению Кильюнена, в подобной позиции, если она обоснованна, нет ничего плохого. Это даже не есть диктатура, но легитимация авторитета лидера, которой народ безоговорочно доверяет. Кстати, подобная модель развития позитивно зарекомендовала себя в соседних с Кыргызстаном республиках региона — Узбекистане, Таджикистане и Казахстане (Туркменистан — отдельная тема), нынешние лидеры которых являются представителями еще советской партократии, успешно адаптировавшими свой стиль руководства к новым реалиям. Их алгоритм преобразований зиждется на простой аксиоме: приоритетности экономических реформ, которые являются базисом поступательных и эволюционных по своей сути политических преобразований.
Когда люди живут в условиях стабильности, материального достатка и гарантий сохранения мира и согласия, они вообще мало задумываются над нюансами политического устройства государства. Потому президентская форма правления, и это подтверждает опыт многих развитых государств, не есть ущербная система. Напротив, с учетом некоторых традиционных, исторически определенных предпосылок, о которых уже было сказано выше, это зачастую есть единственная возможность обеспечить стабильное развитие государства.
Из вышесказанного закономерно вытекает вопрос: готов ли сегодня Кыргызстан к реальному изменению государственной политической структуры?
Во-первых, уровень демократической зрелости общества, представленный в контексте теперь уже двух революций, явно свидетельствует о том, что политические силы, те самые, которым предстоит формировать новый «не марионеточный» парламент, складываются сегодня, как и ранее, не на основе идеологического единства, но на основе клановых интересов. В итоге формирование многопартийного законодательного органа, скорее всего, на деле выльется в узаконивание перманентного противостояния различных группировок и лишь усугубит царящий в стране политический хаос.
Во-вторых, критическое состояние экономики государства, истощение государственной казны, практически изничтоженный инвестиционный климат и безвозвратное бегство капитала требуют в настоящее время принятия мер по восстановлению ситуации в стране. А это возможно лишь при условии максимальной централизации власти.
Не политические дебаты, но конкретные решения необходимы нынче Кыргызстану. Иначе в путине демократической полемики, даже несмотря на заявления мирового сообщества и международных финансовых институтов о готовности оказать всестороннее содействие развитию страны, ситуация в республике грозит перейти в русло латентного конфликта по типу «афганского синдрома». А это чревато тяжелыми последствиями.
