Практически в каждом квартале, в каждом дворе Новосибирска живут бездомные собаки. Официально они именуются бродячими, но они обычно не бродяжничают, потому что место обитания у них, как правило, постоянное — там, где добросердечные люди им позволяют жить, нередко подкармливая. Собаки эти кусают людей во много раз реже, чем их собратья в ошейниках и при хозяине, но зато практически каждый такой случай становится достоянием гласности — бездомное животное опасно уже тем, что может быть носителем инфекций. Я уже не говорю о том, какое возмущение вызывает у мам и пап вид облезлого пса, греющегося на солнышке в детской песочнице.
И все-таки много новосибирцев считают, что каждое «ничейное» животное — это живой укор нам всем. Ведь кто-то эту собаку бросил как ненужную вещь, кто-то ее потерял и не ищет. Даже те дворняжки, которые родились «под забором», они тоже — расплата за чей-то бездумный, безответственный поступок. И мы с вами, конечно же, прекрасно понимаем, что проблема бродячих животных — это побочный эффект нашего конституционного права относиться к «братьям нашим меньшим» как к живым игрушкам. Собака в российском законе — это вещь, которую человек имеет право потерять, забыть и т. д. Таким образом, на проблему собачьей безнадзорности существуют два взгляда. Первый — надо что-то делать с бездомными собаками. Второй — надо что-то делать с людьми.
По первому пути пошла богатая Первопрестольная, где десятками создают приюты для безнадзорных животных, но в Новосибирске, как и в любом другом городе России, денег на это нет — об этом надо говорить прямо. Кроме того, запихать собаку в клетку под честное слово, что ее там кто-то будет содержать долго-долго, — это сказка для детей. Поэтому рядом с идеей собачьих концлагерей более привлекательным выглядит вариант «на себя оборотиться». Речь идет о понуждении горожан к тому, чтобы они ограничили себя в действиях, порождающих бродяжничество и безнадзорность домашних животных.
Лично мне кажется, что этот путь предпочтительнее не только потому, что дешевле. Во-первых, нам в России не привыкать к запретам и ограничениям. Во-вторых, это нравственно. В-третьих, — и это самое главное — в Новосибирске полно собаководов и просто сочувствующих, которые обеспокоены состоянием дел в этой сфере. Им просто надо объединиться и составить некую партию, которая должна предложить властям муниципальное законодательство о собаках.
Размышляя о букве и духе этого закона, нам всем стоит, прежде всего, заглянуть в истоки собачьей безнадзорности — туда, где щенок еще только ждет своего хозяина. Мне кажется, следует подробно расписать порядок приема щенка в семью. Профилактика — это процедура, точное соблюдение которой в состоянии исключить нежелательное развитие событий. В этом смысле надо быть готовым к тому, что, например, подобранный из жалости щенок не сможет стать членом вашей семьи только потому, что вы этого хотите. Что поделаешь, у всего есть неприятная сторона! Но зато можно будет уберечься от самых распространенных причин собачьей безнадзорности.
Как показывает практика, от людей, решивших взять себе щенка, требуется, прежде всего, осмысленный план действий на ближайшие два года. А для этого новоиспеченный хозяин обязан понимать, каким щенок станет, когда вырастет? По размерам? По характеру? Сколько он потребует средств (денег и времени) на свое содержание? От чего придется отказаться ради него? Чем придется пожертвовать, чтобы он вырос таким, как надо? Какова гражданская, административная и уголовная ответственность за жизнь пса и за его поведение в людском обществе? Процедура призвана провести человека через эти вопросы, отрезвить, чтобы он получил возможность без иллюзий взглянуть на свое будущее в неразрывной связи с хвостатым и лающим существом.
Как можно видеть, речь идет о регистрации собаковода (нервных просим дальше не читать) на уровне акта гражданского состояния. И в этом нет ничего противоестественного. Каждый, кто держал в квартирных условиях собаку, знает, что выражение «член семьи» — не метафора. Особенно в отношении крупных собак, у которых просто нет другого способа выживать в городских условиях, как только стать членом семьи без кавычек и соответствовать своим поведением нормам человеческого общежития. Поэтому запись в паспорте о наличии собаки была бы идеальным решением в борьбе с собачьим бродяжничеством.
Наряду с узакониванием места собаки в человеческом социуме новый закон должен помочь нам расстаться с некоторыми анахронизмами типа: «собака — друг человека». Не удивляйтесь, нежные! Если, например, ризеншнауцер или немецкая овчарка у вас просто «друг» — это значит, что он опасен для людей, а вы — преступник. Собаки такого рода обязаны все время находиться в роли вышколенного слуги. Если вы считаете своего слугу другом — ваше дело, но пес обязан беспрекословно подчиняться всем командам, которым его обучил хозяин. А хозяин обязан обучить всему, без чего невозможен комфортный выход в огромный город, кишащий транспортом и людьми.
Набор команд, на самом деле, может быть и не велик (запрет, подход, сопровождение, остановка, посадка), но исполнение должно быть безукоризненным. Будущий закон в этом месте не должен допускать двойного толкования, и это может стать огромным шагом вперед. Ведь вопрос социализации животного до сих пор решался исключительно за счет намордников, поводков и прочих атрибутов отношения к собаке как к «другу».
Но для того, чтобы покончить с устаревшей формой собаководства, надо решить некоторые принципиальные вопросы. В частности, уже давно стоит дать ответ на вопрос, который буквально «вертится на языке» у многих жителей города. А угодны ли городскому сообществу люди, которые обучают своих питомцев защитно-караульной службе или просто развивают в них агрессивность в отношении человека или животных? Конечно, изначально собака — защитник, охотник, но речь идет не о сельских и не о служебных собаках, а об обыкновенных городских псах, условие жизни которых предполагает многочисленные контакты с людьми. В том числе с неадекватными людьми — ничего не поделаешь.
Лично мне кажется, что право превращать собаку в оружие в условиях современного города должно быть резко ограничено и четко регламентировано. Более того, я считаю, что новый закон в отдельной норме должен оговорить обязанность собаковода обеспечить дружелюбие своего питомца к окружающим людям, в том числе чужим — вне зависимости от породы. Если, например, «кавказец» или питбуль не хотят становиться дружелюбными, то это значит, что в городе этим прекрасным породам делать нечего — только и всего. Практика показывает, что добродушный пес, свято верящий в неопасность незнакомых ему людей, не становится от этого хуже. Во всяком случае, в квартиру с таким псом воры все равно не захотят лезть — оставшись один в доме, «друг человека» вполне может позволить себе оказаться опасным, и это, кстати говоря, тоже надо как-то зафиксировать в новом законе.
В заключение хочу напомнить слова Экзюпери о том, что «мы в ответе за тех, кого приручили», потому что в них — не только приглашение к порядочности. Если через призму этой фразы посмотреть на муниципальный закон о собаках, то мы легко сможем увидеть в нем закон о людях.
Актуально, не правда ли?
