Известно, что лазерный луч в любом качестве и любом диапазоне имеет свойство быть только прямолинейным и обнаруживать или поражать цели с высокой точностью. Примерно так же действовало и прошедшее общее собрание Сибирского отделения, научная сессия которого была посвящена 50-й годовщине создания лазера. Можно сказать, что на этот раз лазерная тематика академического собрания очень конкретно обозначила проблемы российской и сибирской науки, хотя научная дискуссия протокольно не предусматривает этого.
В прошлый четверг мы уже рассказывали о том, что огромный вклад в развитие лазерной физики внесли российские учёные, лауреаты Нобелевской премии Николай Басов, Александр Прохоров (создание квантового генератора) и другие, в том числе и сибиряки. В частности, первые сверхточные оптические часы и эталонное время (тоже на основе лазера) были созданы именно в Академгородке в 70—80 годы. И до сих пор, несмотря на известные «отягчающие» обстоятельства, наука о лазерах не просто является одним из ведущих направлений деятельности институтов физического профиля СО РАН, но здесь по-прежнему сохраняются многие ведущие позиции мирового уровня.
Заминка на финише
Уже под занавес дискуссии, когда принимали решение общего собрания СО РАН, как это нередко бывает, стали подыскивать подходящие формулировки для обозначения ситуации. Структура Сибирского отделения — огромная, самая большая в РАН из региональных, и поэтому от того, что скажут по обозначенным темам и проблемам сибиряки, зависит многое в отношении к науке и власти, и коллег — отечественных и зарубежных.
Главный докладчик директор Института лазерной физики академик Сергей Багаев подчеркнул, что необходимо донести до руководства РАН и страны следующие мысли: во-первых, наука о лазерах в Сибирском отделении не только не умерла, но и — несмотря на известные экономические трудности — развивается. Лазерная тематика в научных исследованиях с каждым годом получает всё более широкое распространение, лазер как метод научного познания играет всё большую роль в смежных направлениях физики, с его помощью проводятся исследовательские работы в биологии, медицине и т.д., а лазерные технологии могут и должны быть одной из приоритетных ветвей в инновационном развитии промышленности России.
Вместе с тем сибирские учёные озабочены состоянием нынешнего уровня научных исследований в данной сфере. Средств на эти цели выделяется явно недостаточно, и недавнее обращение руководства РАН в правительство с просьбой обратить на эти вопросы внимание пока остается без ответа. Предполагается, что декабрьское общее собрание Российской академии наук, также посвящённое 50-летию лазера, ещё раз заострит внимание руководства страны на этих проблемах.
Академики — народ вежливый, они не привыкли к жестким выражениям, и получившаяся заминка в обсуждении проекта решения — какие слова употребить — «мы встревожены» или «озабочены» — лишь подчеркнула суть: могли бы иметь в России и Сибири значительно большие успехи на этом направлении, но известно, что мешает...
Луч интегрирующий
После вступительного слова председателя СО РАН академика Александра Асеева и обзорного доклада академика Сергея Багаева «Актуальные проблемы лазерной физики и её фундаментальные приложения» было сделано около десяти научных сообщений по различным направлениям лазерных исследований.
Все они были по-своему содержательны, но одним из самых интересных был доклад академика Геннадия Кулипанова «Новый этап развития лазеров на свободных электронах: от терагерцового до рентгеновского диапазона». (Имеются в виду частоты, на которых работает ЛСЭ, то есть от очень высоких до относительно низких, — в этом одна из самых интересных и перспективных особенностей лазеров на свободных электронах). Примечательно, что такой лазер создан в Институте ядерной физики. На его постройку ушло много лет и около двух десятков миллионов долларов, львиную долю которых зарабатывал сам ИЯФ и вкладывало СО РАН из «привлечённых источников». Идея реализации подобного мегапроекта родилась ещё при академике В. А. Коптюге. И работы начались в труднейшие для науки годы, то есть в ущерб «сфере потребления», зарплате, которая в 90-е была и без того мизерная.
Непосвящённый человек может сказать, что, мол, неверно это, и без того жили впроголодь, но в СО РАН понимали: если не делать самостоятельных шагов вперёд, не ставить перед собой и правительством крупные стратегические цели, то завтра наука потеряет свои лидирующие функции (если вообще наступит это «завтра»). Далеко не все в Москве понимали и понимают авангардную роль науки в экономическом развитии вообще. Учёные хорошо помнят, как один из министров в своё время заявил, что в России «слишком много науки». Затем положение улучшалось, вместе с «нефтедостатком» повышалась зарплата учёных. Но за минувшие десять лет уже при новом руководстве России происходило и много малопонятного. (О прежнем и говорить не хочется).
Преодолевая один виток реформирования за другим, фундаментальная наука Сибирского отделения постепенно выходит не просто на утраченные рубежи, но и завоёвывает новые позиции, — в той же лазерной физике, которой занимаются сразу несколько структур СО РАН, помимо специализированного института.
В кулуарах собрания мы позже спросили академика Кулипанова:
— Геннадий Николаевич, несмотря на то, что Государственную премию за создание ЛСЭ получил доктор физико-математических наук Винокуров, мы знаем, что вы один из создателей этой уникальной установки...
— ...Это работал большой коллектив, но лидирующая роль заведующего лабораторией нашего института Николая Александровича Винокурова бесспорна!
— Хорошо, но почему возникла идея создания ЛСЭ?
— Кто не идёт вперёд, тот отстаёт. ЛСЭ — это по существу один из центров коллективного пользования всего Сибирского отделения и не только. На его основе стало возможным проводить многие междисциплинарные исследования. И реализация данного проекта позволила нам сразу сделать рывок вперёд. Сейчас разворачиваются работы по созданию общеевропейского ЛСЭ в рентгеновском диапазоне. Свой лазер подобного типа имеют американцы. То есть создание ЛСЭ в СО РАН позволило нам удержаться на передовых позициях современной науки.
— Сейчас много говорят о применении научных разработок на практике. Можно ли ЛСЭ использовать в промышленности?
— Безусловно. Другое дело, готова ли наша промышленность к этому? Ну, например: мощный лазер на свободных электронах может существенно ускорить получение чистого изотопа кремния-28, который необходим в дорогостоящем производстве полупроводников. Он может в корне менять качества полимеров и т.д. Понимаете, в чём дело: чтобы развивать инновации, то есть зарабатывать деньги, нужно иметь научный задел, опережающую научную мысль. Вот здесь значение ЛСЭ трудно переоценить.
Лазер — диагност, терапевт, хирург и т. д.
Любопытные вещи открываются непосвящённому человеку, когда он хотя бы вот так, на юбилейной сессии слушает новосибирских учёных. Того же доктора физико-математических наук Александра Ражева. Автор этих заметок на секунду даже усомнился, что слушает не врача широкого профиля. Судите сами: мы много наслышаны о применении лазера в медицине, у всех на слуху имена профессора Лантуха, Фёдорова и т. д., но мало кто знает, что многие приборы, которые они использовали в практике, рождались здесь, в ИЛФ СО РАН.
Вот лишь краткий перечень применения лазерных приборов в медицине, разработанных с участием лаборатории Института лазерной физики: лазерная флуоресцентная диагностика; диагностика состояния сердечно-сосудистой системы, идентификация бактерий. В терапии: фотодинамическая терапия, стоматологическая терапия. В хирургии: полостная лазерная хирургия (лапароскопическая и эндоскопическая), лазерная нейрохирургия, лазерная офтальмология, кардиохирургия, стоматология, косметология и т. д.
Впечатляет? Нас тоже. А. Ражев дотошно рассказывает и показывает на слайдах, как лазерным лучом бескровно режут ткани, «пришивают» сетчатку глаза, удаляют опухоль. Честно говоря, это производит даже более сильное впечатление, чем рассказ другого доктора наук Анатолия Оришича о том, как мощный уникальный лазер легко режет пятисантиметровый лист стали.
Или внешне скромный доклад сотрудника Института автоматики и электрометрии доктора физико-математических наук Сергея Бабина о волоконных лазерах, благодаря созданию которых, помимо всего прочего, мы сегодня обеспечены устойчивой связью. Или экзаваттные лазерные системы из доклада кандидата физико-математических наук Ефима Пестрякова, позволяющие в квантовых импульсах достигать фантастической мощности — созидающей или разрушающей в зависимости от поставленной цели. (На научной сессии ни слова не было сказано о «лазерном мече» — применении квантового луча в вооружении. Но разве непонятно даже неспециалисту, что не будь научных лабораторий, не было бы даже оптических лазерных прицелов, не то что куда более серьёзных вещей).
Вместо послесловия
В силу своей специфики лазер как будто создан самим Всевышним для развития новой техники и новых технологий. В данном случае — да простят нас учёные — он действует через пытливый ум человека. Современную жизнь уже невозможно представить без лазерных систем и технологий. Зародившись в виде многотонных установок, нынешний «потомок» первых лазеров легко умещается на ладони в виде дисплея или ещё какой-нибудь нужной «игрушки», в основе которой идеи полупроводниковых гетероструктур нобелевского лауреата академика Жореса Алфёрова.
Один небезынтересный штрих: в минувший понедельник после официального открытия инновационного форума в Сколково «Россия, вперёд!» состоялась встреча молодых инноваторов с руководством Фонда «Сколково», Роснано и бизнес-школы. Вопросы из зала были самые разные, в том числе и не очень лицеприятные. Научный сотрудник Института экономики и организации промышленного производства СО РАН Елена Гвоздева спросила следующее: что нужно сделать, чтобы власть, наука и бизнес нашли, наконец, общий язык?
Помощник президента РФ Аркадий Дворкович отшутился:
— Для этого нужно, чтобы власть хорошо понимала науку и бизнес, наука — власть и бизнес, а бизнес — власть и науку!
Наверное, когда-нибудь мы доживём и до этого. Но сегодня учёных явно тревожит положение, когда основной, фундаментальной науке на словах отдаётся приоритет, а на деле она нередко находится в тени шумных кампаний по развитию новых инновационных структур, придания самостоятельного статуса университетской науке и т. д. — вещей, безусловно, нужных, но всё-таки вторичных по отношению к её величеству Большой науке. Впрочем, переживали времена и несравненно худшие...
