Быть новосибирцем — мы, разумеется, имеем в виду жителя любого уголка нашей области — это, прежде всего, судьба. Старое, но не очень-то заезженное русское слово. Сейчас больше в ходу — фатум, предназначение, рок и т. п. Мы предпочитаем говорить судьба.
Здесь ты родился, или уже давненько приехал и основательно осел. Если здесь появились на свет твои дети и внуки, а умерли родители, то ты давно уже коренной новосибирец. Если талантлив, богат и удачлив — тебя и убеждать не надо, как это здорово жить в нашем городе. Если пока живёшь не очень хорошо, но надеешься на лучшее, дай бог тебе удачи, сил и настойчивости. Если ты даже стар или по каким-то другим причинам немощен — вряд ли ты всё равно покинешь этот малый уголок большой Родины, который зовётся Новосибирской областью, — привык. А привычка, как известно, для российского человека дело крепкое, всё равно, что вторая натура.
Чем же особенным так отличаются наши город и область в ряду 89 субъектов Российской Федерации? Бывает, достаточно сказать где-нибудь в далёких гостях, даже на берегу Красного или какого-нибудь другого цветного моря, откуда ты, как сразу возникает интерес: «Вы из Новосибирска? Ну, и как там у вас? Что с Академгородком? Оперный на месте?» И любой незнакомый собеседник вдруг становится ближе, назовёт ещё дюжину знаковых вещей, как будто он только что сам приехал из вашего города. И ты, конечно же, расскажешь обо всём, что знаешь, немного гордясь, но нимало не привирая, потому что, во-первых, ни к чему, твой город и без мелкой хитрости хорош, а во-вторых, врать нельзя — святое.
Автору этих строк пришлось немало поездить некогда по Союзу, России и миру, и он с некоторым удивлением наблюдал, как физически крупный человек становился ещё значительнее в глазах окружающих, расправлял плечи, называя себя новосибирцем, а неказистый подбадривался и тоже будто подрастал: сибиряк, понимаешь, это само по себе звучит гордо, а уж новосибирец — тут и говорить нечего. Недавно, открыв свою электронную почту, с удивлением прочёл письмо аж из самого Вегаса: немолодая дама, знакомая ещё по молодым летам (как её туда занесло?), вычислила меня по «Живому журналу» и чиркнула записочку: «Как ты там? На месте ли Оперный и цел ли пивбар на Восходе?»
Обстоятельно ответил, что театр очень неплохо отремонтировали, а вот пивного бара на Восходе давно уже нет, правда, выбор сортов велик, но того самого, бочкового жигулёвского — увы...
В другой раз, в Хургаде, зашёл в кафешку с русским названием. Молодые хозяева, новосибирцы, он и она, налили холодного лимонаду.
— Зачем вы здесь?
— Да вот чувствуем, что Красноморское побережье скоро будет для русских доступнее Черноморского! Есть перспектива. Ну а как там на пляже около Октябрьского моста?
— Пляж на месте, но тепла маловато!
— Хорошо, прохладно...
У каждого свой взгляд.
Пожалуй, сведущий человек не очень-то рад факту, что, к примеру, промышленность нашего города за два десятилетия сократилась в разы, и в общем объёме валового регионального продукта её доля едва набирает четверть вместо прежних 60 процентов. Наверняка найдётся немало людей, кто с тоской вспомнит былую мощь нашей оборонки, радиотехнику в «почтовых ящиках», микроэлектронику, приборы СВЧ, патроны, реактивные снаряды и не эскадрильи, а полки «сушек», что вылетали из «ворот» авиационного завода ежегодно.
Но вряд ли кто мог двадцать лет назад представить себе, что гигантская барахолка, в которую, сначала превратился Новосибирск в первые годы новой экономики, так быстро начнёт приобретать черты цивилизованного рынка. Разумеется, нам ещё далеко не только до Франкфуртской ярмарки, но и до собственной «агитплощадки» — Сибирской, но всё же, всё же...
Перекрёсток дорог, наука, старый задел дали Новосибирску возможность не только выжить, но и послужили основой для развития логистики, экономики нового типа. И, заметьте, мы, несмотря на отсутствие серьёзных природных ресурсов, не превратились в муравейник полубезработных торгашей, некий филиал «Черкизона», — занятость населения полезным делом не уступает богатейшим регионам. И даже по уровню средней зарплаты мы не самые последние в Сибири.
Разумеется, «средняя по палате» нас не может удовлетворять. Хотелось бы жить лучше. И приходит понимание, что жить можно лучше только тогда, когда уровень производства будет и технологически, и организационно соответствовать современному. Подзасиделись мы без конкуренции сначала в развитом социализме, потом сгоряча ухнули в яму непродуманной конверсии, и вот лишь сейчас от лапши и бутылок вместо серьёзной техники, которую некогда выпускали наши заводы, снова переходим к чему-то путному, типа промышленной керамики или литий-ионных аккумуляторов.
Каких-то десять лет назад наши бывшие колхозники, птицеводы и свиноводы стонали от засилья импортных курятины, бекона, любых консервов, и казалось, что сибирское село скоро окончательно рухнет, раздавленное бульдозером импорта. Потом к населению пришло понимание, что не весь импорт хорош вообще, а тот, что поступает от соседей — так с ним надо бороться не запретительными мерами, а качеством продуктов. Можно бегло назвать целый ряд новосибирских предприятий по переработке сельхозпродукции или производству продовольственных товаров, которые не выдержали конкуренции. А их место на рынке заняли другие сорта колбас, молочных продуктов, пива, овощей и т. д.
Дикий рынок — конечно же, плохо. Мы сполна хлебнули его прелестей, и до равновесия ещё далеко, но всё-таки власти страны и региона немало сделали толкового, чтобы мы не только выжили, но и утвердили репутацию одного из центров самых передовых технологий — от банковских и научно-образовательных до сельскохозяйственных.
Чего же нам не хватает, чтобы не для дяди, собеседника в далёких краях, а, прежде всего, для самих себя гордиться званием новосибирца?
В экономике дела идут вроде неплохо: восстановили докризисный уровень. На всю страну сделали заявку своим Технопарком, и ведь действительно признают, что новосибирцы в инновационном развитии впереди многих. Сентябрьская «Интерра» — молодёжный инновационный форум — отнюдь не для галочки. Город активно строится: у нас самих глаз изрядно «замылен», но гости из других краёв восхищаются стремительным изменением его внешнего облика. Транспортные артерии прирастают второй взлётно-посадочной полосой в Толмачёво, Северным обходом, третьим мостом через Обь. Наши театры никогда не пустуют, мы стали известны целым рядом прекрасно организованных фестивалей искусств. Лечиться сюда едут из многих других регионов России.
Разумеется, копнуть поглубже — недостатков море, но это в любом другом городе и регионе. Нам кажется, дело не в том, что во многих сферах мы далеки от совершенства, а в том, что далеко не всегда «государевы слова и дела», то есть принятые решения на уровне Федерации, региона и муниципалитета, выразимся по-современному — адекватны, то есть соответствуют одно другому. Это не назовёшь спланированной ложью. Скорее всего, желаемое часто выдаётся за реальное. Но, как бы то ни было, очень часто нам обещают одно, а на деле получается совсем наоборот. Как нехорошо мы прославились недавно с нашей захваленной медициной. Какие серьёзные проблемы у нас в ЖКХ.
Понятно, что прежняя социальная структура общества разрушена, что почти исчезли такие понятия как трудовой коллектив, и вместо него пока в малопонятных одеждах щеголяет корпорация. Что иное значение мы сегодня вкладываем в такие слова как партия и профсоюз. Жизнь вообще стала другая. Но человек-то остался прежним, и его отношение к власти, госструктурам и в целом к общественной жизни никогда не измеришь рублём. Будь ты хоть новосибирец, хоть кто другой, твоё отношение к миру определяется не размером зарплаты, стипендии или пенсии, а правдой, которую нередко от нас прячут, будто мы её недостойны.
А может, прячут потому, что вредит она репутации чиновника, очередного генерального директора предприятия, в котором от прежнего масштаба осталось одно название? На наш взгляд, нас разъединяет сегодня не столько разница в доходах, сколько несправедливое их распределение. Лет пять назад один очень известный человек, из «бывших», при мне удивлялся: «У генерального оклад сто тысяч! Пристрелят где-нибудь в бане». Сегодня сто тысяч уже для начальства не деньги. И вот подводят под банкротство известный завод, и всем становится известно, что разорён он в том числе и неумеренными аппетитами руководства: от генерального до совета директоров.
«Ах, ты справедливости захотел, коммунист недобитый!» — возможно, скажет кто-то сегодня. Захотел. Потому что не могут государство и общество базироваться на лжи и воровстве. Никогда ни в каком народе не будет оправдано слово «дорвался». Более того, они, «проклятые капиталисты», там, на Западе, давно уже поняли, что такое здоровое социальное устройство. У нас пока нет. Пока не будет честной игры, пока каждый второй будет оставаться своеобразным Мавроди или его клиентом, толку не будет и движения вперёд тоже. На нефтедолларах жить вечно не будешь и современную экономику, как мы уже убедились, не построишь, если не будет лада в обществе и душе. Каждый из нас при любом строе хотел бы жить в стране, где если заработок, то честный, а если вор, то в тюрьме.
Новосибирск, куда несёшься ты? Если в такое будущее, где будет главенствовать действительная забота о человеке, не исчезнут окончательно, а укрепятся понятия добра и гуманизма, то нам по пути...
