В последнее время в мире становится все более популярным движение «фриганизм» (от англ. free — «свободный, бесплатный»). Его приверженцы стремятся к минимизации потребляемых ресурсов, а потому едят и одеваются со... свалки. В Новосибирске этот образ жизни пока не слишком распространен, но, несмотря на изобилие на прилавках современных магазинов, некоторые наши сограждане не могут равнодушно пройти мимо выброшенной кем-то на свалку вещи, будь то старый стул или громоздкое пианино.
Психологи говорят, что никакой патологии в этом нет. Тем более среди хлама иной раз попадаются по-настоящему ценные, раритетные вещи.
Обмен в Сети
Помойка сегодня — это не обязательно мусорный контейнер у дома. Так называемые блошиные рынки, где продают залежавшийся дома хлам, давно освоили интернет-пространство. «Отдам даром» — так называется один из самых посещаемых разделов доски объявлений популярного сетевого ресурса. Фактически это аналог мусорных баков для ленивых интернетчиков — донести до помойки лень, но хватает сил разместить объявление. Порой очень душевное и близкое почти каждой женщине: «Отдам за спасибо грамм 400 конфет «Птичье молоко». Куплены позавчера, а сегодня я села на диету и они заставляют меня нервничать, а выкинуть — жаба душит. Территориально Родники».
Казалось бы, что можно найти среди такого сетевого блошиного рынка, среди детских вещей «годятся на дачу», диванов — «пошаркан, но еще послужит», дисков, открывашек — «есть трещина, но функционирует» и даже лекарств?
Но однажды я нашла здесь швейную машинку своей мечты. Эта та самая раритетная модель швейной машинки Singer, памятник которой установлен в Новосибирске на улице Серебренниковской у швейной фабрики «Синар».
Напомню, что в середине XIX века производитель швейных машинок Исаак Зингер стал выпускать бытовые швейные машинки. Он был гением торговли — его товар был одновременно престижным и доступным: мужчина, у жены которого была швейная машинка торговой марки Singer, автоматически считался успешным. А купить этот «символ успеха» мог практически каждый — благодаря рассрочке. Один из заводов Зингера был и в царской России — в городе Подольске. Да-да, советские швейные машины ПМЗ — это наследство незабвенного многоженца Исаака Зингера.
Несмотря на то что со дня выпуска самой молодой «той самой» швейной машинки Singer прошло больше ста лет, почти каждая швея мечтает о подобной. Причина проста: «шьет все, ремонта не требует» — Исаак Зингер нечаянно изобрел вечную машинку.
И когда я увидела фото своей мечты среди веселых объявлений «отдам пианину» или «заберите, а то выкину», размышлять не стала: прилично ли тащить в дом то, что другие хотели бы выкинуть, но лень тащить в мусорку? И швейная машинка с сетевой помойки поселилась в моем доме.
От буфета до самовара
Настоящие, не сетевые, помойки честно показывают то ли рост потребления, то ли увеличение благосостояния граждан. Ежедневно выкидывая пакетик с мусором, я давно отметила — теперь «санитаров города» можно отличить от остального его населения лишь по запаху и лицу. Одежда уже не отличается ничем — помойка явно щедра к своим посетителям. Но летом, в пору массовых ремонтных работ в квартирах, вынос мусора порой становится для меня тяжелым моральным испытанием.
Нет, я не конкурирую с «сортировщиками мусора». Скажем прямо — мои страдания вызывает то, что и бывшими владельцами, и потенциальными новыми хозяевами обозначается как «ненужный и громоздкий хлам». Например, буфет с наборными стеклами 40-х годов прошлого века. Или научные издания, за которыми в нашей университетской библиотеке была очередь. Венский стул какой-то местной кустарной артели, изготовленный по редкой технологии. Но, увидев пару самоваров на местной помойке, я не сдержалась и утащила один домой. Он оказался вполне рабочим. После капитальной очистки и дезинфекции этот раритет стал желанным подарком на день рождения.
Но однажды встреча с конкурентом все же состоялась. Возле мусорных баков, в отделении для крупногабаритного мусора, несколько дней стоял столик. Круглый, на единственной точеной ножке. Не то чтобы другие были утеряны — нет, он такой был изначально, по задумке мастера. Но восстановительные работы явно требовали рук столяра, и столик день за днем оставался там же, в окружении своих соседей. Пока не исчез.
Каково же было мое удивление, когда, забежав в гости к соседке, я наткнулась на «старого знакомого».
— У меня папа всю жизнь на мебельной фабрике проработал, — объяснила, смущаясь, молодая интеллигентная женщина. —
Я несколько дней ходила, все смотрела на этот столик… В него же куча ручной работы вложена — не удержалась, забрала.
ФАКТ
Самый «цивилизованный» местный блошиный рынок находится в Березовой роще. Каждое воскресенье по утрам на одной из аллей собираются «любители древностей» — как продавцы и покупатели, так и желающие просто поглазеть. Здесь монеты и столовая утварь, патефоны и самовары и даже оружие. Несколько рядов продавцов с товаром попроще собираются напротив Ленинского рынка, есть ряд и на Октябрьском рынке Новосибирска.
