Картинки с натуры
 |
Начало отопительного сезона в нашем ЖЭУ похоже на последний день Помпеи, утро стрелецкой казни и взятие снежного городка одновременно.
В углу большой комнаты, бывшего красного уголка общежития водителей большегрузных самосвалов, стоит огромный стол. За столом восседает начальник ЖЭУ Мария Спиридоновна, женщина необъятной стати и пудовых кулаков. Вдоль стены, на лавочке, потупив глаза, устроились четверо мужичков-слесарей. По левую руку от начальницы, мрачный, словно на похоронах, хмурит брови инженер Захарыч - мужчина средних лет в сером костюме, зеленой рубашке и черном галстуке. Прямо у входа, за столом, покрытым красной бархатной скатертью, явно прожившей нечеловечески долгую и бурную жизнь в президиуме разных собраний, сидит диспетчер - пожилая женщина с затравленным взглядом, поминутно отвлекающаяся на телефонные звонки. У стола диспетчера - жильцы из домов, обслуживаемых ЖЭУ: ветеран войны, молодящаяся дама в потертом пальто с лисьим воротником и я. Время - восемь тридцать пять утра дня начала отопительного сезона.
- Мать твою за ногу, Петров! - Мария Спиридоновна, продолжая начатый разговор, ударяет по столу своим кулаком так, что подскакивает и жалобно звянькает черный допотопный телефон, помнящий на своем веку лихих наркомов тридцатых годов. - Я тебя, паразита, спрашиваю - сколько домов вы вчера с Семеновым подключили?
- Восемь, - мрачно буркает Петров, не поднимая глаз.
- Что-о? - лицо Марии Спиридоновны медленно багровеет. - Я ж... Ты же... - от возмущения она жадно ловит ртом воздух, наливаясь, словно перезрелый помидор. - Ты гад! Ты сволочь!
Вся ее ненависть выплескивается наружу в очередном оглушительном ударе по столу пудового кулака. Бухгалтеры в углу пугливо озираются.
- Восемь? - к управдому возвращается нормальная речь. - Какого ж хрена восемь, когда в двенадцать вы с Семеновым сидели у ларька, а в два уже лыка не вязали! Вон - Тамара Иванна вас видала!
- У, стерва, - бубнит вполголоса Петров. - Гадина глазастая!
- Ты у меня еще поворчи, скотина, когда о тебе говорят. - Мария Спиридоновна приподнимается над столом. - Мне вчера на городском штабе что сказали? Гнать таких, как ты, к едрене ... - перехватив ошарашенный взгляд чересчур интеллигентного вида посетительницы, она прихлопывает рот ладошкой: - Согрешишь тут с вами! Вчера сам мэр задачу поставил - за неделю во все дома дать тепло! А таких, как Петров, - под зад коленом!
- Чё, прямо так и сказал - Петрова под зад коленом? - Петров поднимает глаза. - Он чё, меня знает, что ли?
- Заткнись! - кулак вновь обрушивается на стол. Инженер Захарыч подхватывает на лету соскользнувший телефон и бережно ставит его ближе к себе, от греха подальше. - Мэр сказал - гнать к чертовой матери всех саботажников! А вы и есть саботажники! Сколько в нашем ЖЭУ домов? Восемьдесят семь! Это в день сколько надо подключать? Люба, - кивает она бухгалтеру, - подсчитай там.
Люба старательно корпит над калькулятором.
- Двенадцать целых и четыре десятых, Мария Спиридоновна.
- Это ты за семь дней взяла?
Люба согласно кивает.
- Поняли? Почти по тринадцать домов в день! А вы только можете водку пить! Захарыч, у нас с трубами как - есть на замену? И что там с задвижкой в сорок втором доме?
Напряжение спадает, и наша очередь к диспетчеру, с интересом прислушивающаяся к утреннему разносу, оживает.
- Я вете-еран войны, - стоящий первым дедуля трясущимися руками сует диспетчеру прямо под нос свое удостоверение. - И мне-е положено, чтобы мою квартиру подключили к теплу бе-ез очереди!
- Да мы не подключаем квартиры! - теряет терпение диспетчер. - Наши слесаря обходят и включают сразу весь дом. В крайнем случае - поподъездно! А квартиры мы не обслуживаем!
- Я ветеран войны, - гнет свое старик, но, посуровев лицом, Тамара Ивановна уже обращается к следующей посетительнице.
- Женщина, что у вас?
- Тепла у нас нет! То есть - тепло когда у нас будет? И вы же знаете, я заявку давала - наш дом старый, летом ремонт делали, а трубу в подвале не заварили. Там сейчас такая дыра, и из нее вода льется. Это двадцать четвертый дом, - торопливо добавляет она.
- Горячая вода? - уточняет кто-то из слесарей, сидящих вдоль стенки.
- Нет, холодная.
- А-а, - равнодушно протягивает тот. - Тогда быстро не починим. Мы сейчас только по горячей воде специализируемся.
Внезапно с грохотом распахивается дверь, и в комнату влетает тщедушного вида мужичонка в отвислых тренировочных штанах, кедах на босу ногу и распахнутой телогрейке поверх застиранной майки.
- Заливает! - мужик бешено вращает глазами. - Кипятком заливает! Отключите отопление! Немедленно!
Интеллигентная дама, так и не решившая свой вопрос у диспетчера, смотрит на него с ужасом и завистью: везет же человеку - у него есть горячая вода!
- Дом какой? - энергично, по-деловому, встряхивается сидевший все это время безмолвно, словно сфинкс, главный инженер.
- Двадцать восьмой! Это за ЖЭУ, следующий!
- Я ж говорил вам, Марьспиридонна, что я его подключил, а вы мне не верили! - воспревает духом сникший было Петров. - Во - есть водичка-то!
По комнате прокатывается волна суматохи и паники. Все начинают бестолково метаться, натыкаясь друг на друга, хватая какие-то вентиля, ветошь, сумки с инструментами и выскакивая за дверь, при этом опасливо поглядывая на всесильную Марию Спиридоновну.
- Слесарь пошел, и вы за ним ступайте, - поворачивается она к ошпаренному жильцу.
Оценив мощь этой женщины, тот молча пятится задом и мгновенно растворяется, едва переступив порог.
- Захарыч, проконтролируй там все, - поступают короткие и четкие указания, как на учениях МЧС, показанных недавно по телевизору. - Тамара Ивановна, заявок на сегодня больше не берем! Люба, если придут с жалобой и заявлением на возмещение ущерба, пошли их... - она косится на интеллигентную дамочку, - в райсовет - пусть там разбираются.
Со своим импортным смесителем, который купил вчера и хотел бы уже сегодня установить в ванной, я чувствую себя белой вороной, случайно оказавшейся в стае черных акул, резвящихся в теплом океане.
- Тамара Ивановна! - я пытаюсь достучаться до сердца диспетчера. - Мне бы кран поставить в ванну...
- Кран течет? Соседей заливает? - в ее глазах возникает неподдельный интерес постоянного зрителя «Дорожного патруля» и «Катастроф недели».
- Да нет, не заливает. Новый кран. Импортный...
- Что вы! Какой кран! - в голосе проскальзывают нотки неподдельного ужаса. Диспетчер осторожно косится в сторону Марьи Спиридоновны, все еще перешептывающейся с главным инженером. - Вы же слышали - приказ есть: бросить все силы на отопление! И пока мы дома не подключим - никаких смесителей вам никто ставить не будет!
Я отлавливаю в дверях одного из слесарей и тяну его за рукав в сторону.
- Слышь, земляк, как насчет кран поставить?
Он опасливо косится на дверь, из которой только что вышел, тянет шею, оценивая, не услышит ли нас начальница, и, убедившись в соблюдении всех правил полной конспирации, что-то мучительно подсчитывает в уме.
- Можно. Только не сейчас. Сейчас - нет. Ни-ни, - он сокрушенно мотает головой. - После шести. Мы к тебе придем. Дом какой?
- Сорок седьмой, квартира тридцать четыре. Слушай, а как там насчет тепла? Когда наш дом подключите?
Слесарь недоуменно пожимает плечами:
- Может, сегодня. А может, через неделю. А чё у тебя, холодно, что ли?
- Холодно, - честно признаюсь я.
- Ну жди, в шесть придем, кран поставим, а заодно, может, и дом ваш подключим. Все равно эта мымра сегодня житья не даст.
Мы жмем друг другу руки, скрепляя наш договор, и я выхожу на улицу. Под ногами звенит асфальт, прихваченный легким морозцем, чуть стынут руки, но зато дышится легко и пьяняще свободно! На часах - девять пятнадцать утра долгожданного и великого дня, любимого всенародного праздника: Дня начала отопительного сезона!
(Имена героев изменены. Все совпадения считать случайными).
