Ни один российский ученый не застрахован
от предъявления обвинения в разглашении
государственной тайны
 |
Полгода назад в Москве состоялась пресс-конференция, в которой приняли участие известные правозащитники - Людмила Алексеева, председатель московской Хельсинкской группы, и Эрнст Черный, руководитель организации «Экология и права человека». Они выступили в защиту нескольких российских ученых, обвиняемых в шпионаже и разглашении государственной тайны. Деятели науки обвинялись не только по 283-й статье Уголовного кодекса РФ (разглашение государственной тайны), но и по статье 189-й (незаконный экспорт технологий, научно-технической информации и услуг, используемых при создании оружия массового поражения, вооружений и военной техники), и даже по статье 275-й (государственная измена).
Практически все обвинения против ученых строились в соответствии с Законом РФ «О государственной тайне» и сопутствующими документами. Государственная тайна - это некие конкретные сведения, которые специально охраняются, а в законодательстве лишь перечислены категории информации, которые могут подлежать засекречиванию. Ознакомившись со всеми делами, Людмила Алексеева и Эрнст Черный заявили, что считают их сфабрикованными и нелепыми. Между тем предъявления обвинений деятелям науки в разглашении гостайны и подрыве государственной безопасности продолжаются. Вот предыстория одного из таких «шпионских» дел.
В пятидесятые годы началось активное международное сотрудничество по проблемам термоядерного синтеза. Многие советские, американские и европейские ученые стали заниматься тогда изучением плазмы. В естественном виде плазма существует в космосе, поэтому большая часть исследований касалась изучения влияния плазмы на земную погоду, на состояние здоровья человека. В докладах Академии наук СССР публиковались проекты космических обсерваторий, которые измеряли бы параметры плазмы и посылали их на Землю - это помогало бы предсказать и предотвратить климатические катастрофы.
Другой важной частью исследований была проблема взаимодействия плазмы со спутниками. Ей-то и занимался ученый Валентин Данилов. Закончив физический факультет Новосибирского госуниверситета, Данилов поступил в аспирантуру Института ядерной физики СО АН СССР, где и сформировался как специалист в сфере физики плазмы. Потом Валентин Данилов уехал на работу в научный институт Красноярска, пять лет был заведующим кафедрой общей физики Красноярского университета. «Я никогда не конструировал ни ракеты, ни спутники, - говорит Валентин Данилов. - Я не имею никакого отношения к военной технике. Задача, над которой я работаю, сугубо фундаментальная - изучение влияния космической плазмы на спутники и предотвращение ее возможного вредного воздействия».
С 1994 года Данилов начал выступать с результатами своей работы на международных конференциях. Отечественные фонды денег на поездки не давали, но НАТО и Европейское космическое агентство высылали приглашения и оплачивали расходы. Измерение параметров плазмы, условия ее влияния на искусственные космические объекты - этими вопросами интересовались ученые всего мира. Поэтому у Данилова и появилась возможность заключить контракт с Китаем по совместной работе над этой темой. Зарубежные заказы давно стали обычной практикой российских ученых. Они позволяют заработать деньги на обновление лабораторий, закупку новых приборов, поездки на конференции. Поэтому, согласовав содержание будущей работы с руководством Красноярского технологического университета, Валентин Данилов подписал контракт о совместной работе с Китаем.
«В советское время при любом научном институте существовал разрешительно-надзорный отдел КГБ, который решал, что из работ ученого можно публиковать в научных журналах, а что нельзя, - продолжает Валентин Данилов. - Естественно, что до подписания своего контракта я советовался в том числе и с органами ФСБ. Мне все говорили: да, интересная работа, подписывай контракт, заработаешь для института денег. Тем не менее 18 мая 2000 года мне было предъявлено обвинение по 275-й статье Уголовного кодекса РФ - выдача государственной тайны «представителю иностранной организации в ущерб внешней безопасности Российской Федерации».
После предъявления обвинения Данилов провел двое суток под арестом, потом на девять месяцев был отпущен под подписку о невыезде, после чего, 16 февраля 2001 года, был снова помещен в СИЗО и выпущен из него только через полтора года. «На допросах я пытался объяснить, что результаты работы по физике плазмы опубликованы в сотнях научных статей. Что то, чем занимаюсь я, было рассекречено больше десяти лет назад и сегодня есть не только в научной литературе, но и даже вошло в учебники. Это в принципе не может являться нашей государственной тайной, так как известно каждому специалисту по физике плазмы в любом уголке мира. Тем не менее мне продолжали твердить, что я-таки разгласил гостайну, не говоря, однако, в чем она заключается».
В «деле» Валентина Данилова двенадцать томов. Три суда, на которых оно рассматривалось, не нашли ни в одном из этих томов четкого определения того, какую именно тайну умудрился разгласить ученый Данилов. Вердикт последнего суда - «обвинение неконкретное, поэтому не подлежит судебному разбирательству». Между тем Валентин Данилов после выхода из СИЗО снова находится под подпиской о невыезде.
В защиту Данилова выступала и российская организация «Экология и права человека», и правозащитная московская Хельсинкская группа. Президент Американского физического общества обращался лично к Владимиру Путину с просьбой изменить Данилову меру пресечения. В деле Данилова есть также письменное заключение 12 ведущих специалистов Сибирского отделения Академии наук, подтверждающее, что его работа не содержит никаких секретных сведений. Никаких признаков секретности не нашла также специальная комиссия РАН, в состав которой вошел и представитель ФСБ - начальник Специального управления РАН. Однако следствие отказалось приобщить их заключение к делу. Следствие опиралось на оценку собственных экспертов, которых никто из специалистов по физике плазмы Академии наук не знает, в связи с чем остро встает вопрос о компетентности экспертизы.
«Академия наук должна бороться за то, чтобы ученые во время следствия находились на свободе, - считает Валентин Данилов. - Ученый в тюрьме есть прямая угроза безопасности страны, потому что лишенный возможности работать ученый - это отсутствие интеллектуальной защиты государства. В таких случаях, как мой, Академии наук нужно инициировать независимую экспертизу, требовать обязательной свободы ученого до суда. Потому что в наших СИЗО дожить до суда - уже непростая задача. Я хочу искренне поблагодарить научную общественность новосибирского Академгородка за участие в моей судьбе. На фоне всего произошедшего у меня были серьезные проблемы со здоровьем, и если бы не моральная поддержка со стороны коллег - не знаю, что бы со мной стало».
Валентин Данилов уверен, что современные российские законы, в частности, закон о гостайне, не ставят никаких препятствий тому, чтобы можно было арестовать всех ученых, имеющих любые контакты с заграницей. Это иллюстрирует не только дело Данилова, но и другие подобные громкие «шпионские» дела, случившиеся в последнее время. Почти аналогичное обвинение было предъявлено сотрудникам Тихоокеанского океанологического института В. Щурову и Ю. Хворостову, которые работали над проектом в области гидроакустики по заказу китайской организации. Обвинен в шпионаже и уже три года ожидает суда в заключении российский ученый Игорь Сутягин. Сердечник Валентин Данилов, которому 60 лет, тоже дожидался суда в СИЗО, несмотря на заключения тюремных врачей о необходимости стационарного лечения.
«Из таких судебных процессов, как мой, нужно извлекать выводы, - подытоживает Данилов. - Если мы хотим жить в гражданском обществе, мы должны биться за наши права постоянно и самостоятельно, потому что государство в правовой защите собственных граждан не заинтересовано. Да, у меня был адвокат, но поскольку последний шпион в Красноярске был пойман тридцать с лишним лет назад, то и уровень адвоката в вопросах разглашения гостайны был соответствующим. Это забота государства - выкупить у меня нужный ему интеллектуальный продукт, пока я не продал его за границу. У нас же такие проблемы пока решаются путем изоляции ученого от внешнего мира. Ученые как класс нашему государству сегодня не нужны - это видно по объемам финансирования науки. Государству нужно лишь произведенное ученым знание, которое без зазрения совести можно отнять у него любым способом».
