О ней размышляет историк Анатолий Ремнев
|
| Анатолий Ремнев |
В свое время, с легкой руки режиссера Говорухина, в стране началась кампания под названием «Россия, которую мы потеряли». Сегодня она переросла в настоящий имперский бум. И дело тут не только в преемственности власти и государственной символике «третьего Рима». Имперская Россия стала практически брендом во всех сферах российской жизни - от культуры до торговли. Термин «императорский», будь то чай или банк, стал почти синонимом хорошего вкуса. Что это - мода, ностальгия или то и другое?
По мнению доктора исторических наук, профессора Омского госуниверситета Анатолия Ремнева, с которым ваш корреспондент встретился во время его приезда в Новосибирск, появление имперской ностальгии именно сейчас далеко не случайно:
- Империя в истории далеко не случайное образование. Все основатели империй, от Александра Македонского до Наполеона, пытались по-своему преодолеть локальность мира. В своей книге «Век империй» историк Эрик Хоксбаум пишет о своих родителях, которые были подданными двух империй. Отец родился в Великобритании, а мать в Австро-Венгрии. Только благодаря обширному географическому пространству этих империй его родители и смогли встретить друг друга. Кроме того, империи - это попытка организовать относительно мирное пространство.
- Как говорил философ-«империалист» Иван Солоневич, «империя - это мир».
- Совершенно верно. Имперская политика - это попытка прекратить войну всех против всех насильственным путем. Но не следует думать, что империя держится на штыках, как нас пытались некогда уверить. Она создается в результате завоеваний, но в дальнейшем начинает выполнять позитивные функции, благодаря которым подданные империи мирятся с ее существованием. Главную имперскую функцию можно сформулировать примерно так: большой в союзе с малым против среднего. Если большой - империя - рушится, среднего некому сдержать. Смотрите, что происходит после распада СССР в Грузии, Азербайджане и т.д. Конечно, в советской империи были национальные проблемы, но в ее пространстве люди могли договориться, чтобы, по крайней мере, не убивать друг друга.
Кроме того, империи, как ни странно, косвенно, способствовали появлению такого демократического института, как Организация Объединенных Наций. Согласитесь, что в XVIII веке в наполовину раздробленной Европе об ООН и помыслить не могли. А географическое и экономическое пространство, создаваемое империями, способствовало развитию торговых и политических связей, и как следствие, демократическим преобразованиям и мирным инициативам.
- Если продолжить вашу мысль, можно поставить знак равенства между современной идеей глобализации и имперской идеологией.
- В какой-то степени. Конечно, всякое сравнение хромает, но мне кажется, что сегодняшняя политика США, навязывающих идею глобализации, - это имперская политика. Вообще, в Америке чувствуется ностальгия по непережитому имперскому прошлому. Америка сегодня - это империя по способу организации окружающего мира.
- Насильственный мир, вплоть до вооруженных конфликтов с несогласными?
- В свое время ведущий радио «Свобода» Сева Новгородцев пошутил, что Советский Союз в своей борьбе за мир не остановится даже перед войной. Американские миротворцы сейчас практически реализуют эту «мирную» идеологию.
- Может, в этих попытках навязать мир любой ценой кроется зародыш распада и гибели «мирных» империй?
- Конечно. Империя распадается тогда, когда перестает выполнять свои полезные функции - обеспечивать безопасность подданных. Тогда и возникают национальные, территориальные проблемы. Империя - живой, развивающийся организм, где (как во всяком организме) действуют центробежные и центростремительные силы. Баланс между ними обеспечивает жизнеспособность государственного организма. Когда баланс нарушен, империя начинает распадаться.
- Вернемся к Российской империи. Насколько в современной России применимы имперские технологии власти?
- Скажем, что они достаточно актуальны. Я не апологет Российской империи, но, на мой взгляд, нельзя не признать тот очевидный факт, что за время ее существования был накоплен опыт решения ряда проблем, прежде всего национальных. Мы почему-то воображаем, что Российская империя была тоталитарным государством. Ничего подобного. Правовое поле империи было достаточно обширным: от жесткой централизации до имперского федерализма. Я понимаю, что последний термин звучит почти абсурдно, но как иначе обозначить статус территорий, которые не укладываются в рамки автономий? Например, входившее в состав Российской империи царство Польское, или Финляндию имевшую свой парламент. В Азии особый статус имели Хива, Бухара. Даже Сибирь имела некую правовую отдельность. Существовало даже особое сибирское законодательство. Конечно, об автономии речи не было. Но Сибирь, являясь частью России, была все же чем-то иным.
- Это то, что сейчас называют сибирскостью?
- Да, если хотите. Особый статус имела не только Сибирь, но и Дальний Восток. Одну свою книгу я так и назвал «Россия Дальнего Востока». Меня упрекали, что это не совсем корректно по отношению к русскому языку. Но вот французский историк Фернан Бродель считает, что нельзя говорить о единой Франции. Надо говорить о Франциях: Северной Бретани, Южном Лангедоке и т.д. А уж нам сам Бог велел говорить о Россиях. Сибиряки хоть и считались русскими, но всегда были несколько иными. И с этой инаковостью в империи считались. Сегодня мы тоже столкнулись с проблемой «иных русских». Это беженцы, прибывающие со всех концов бывшего Союза. Они иные чем мы, но это наши соотечественники.
- Еще во времена Российской империи усиленно муссировалась тема отделения Сибири от России. Существовали ли какие-то предпосылки для отделения?
- Нет. Реальной силы, выступающей за отделение, в Сибири не было. Скорее был некий призрак сибирского сепаратизма, бродивший по чиновному Петербургу. Сибирь даже боялись называть колонией, потому что колонии, рано или поздно, отделяются от метрополии. Вообще, я убежден, что история Российской империи как многонационального государства еще не написана. Официальная история России - это, главным образом, история центра: Москвы и Петербурга. В наших сегодняшних учебниках также абсолютно отсутствует региональная идея. И сегодня политики пытаются использовать противостояние центра и регионов в своих интересах. Но джинн сепаратизма, выпущенный из бутылки, очень скоро станет неуправляем. Мы до сих пор пожинаем плоды бездумной политики «парада суверенитетов».
- Если я вас правильно понял, вы видите идеальную модель государственного устройства современной России в некоем подобии имперского федерализма?
- В принципе, да. Прежде всего потому, что имперский федерализм позволял удачно сочетать централизацию власти с автономией. Как я уже говорил, статус регионов в империи был очень различен. И именно это законодательное многообразие было залогом устойчивости государства.
