Идет работа над 20-томным полным каталогом работ художника
Вместо предисловия
|
| Фрагмент из одной из картин Николая Грицюка, найденной в процессе работы над каталогом. «Без названия», холст, темпера, 1960 |
В историческом центре Красноярска есть замечательный памятник художнику Андрею Поздееву. «Сибирский Митисс» изображен практически без постамента, что создает впечатление, что он просто вместе со всеми движется в толпе,- обыкновенный прохожий, шагающий по тротуару. Зонтик в руке художника делает его очень «домашним» и немного человеком «не от мира сего», а широко распахнутые «нездешние» глаза невольно заставляют замедлить шаг всех спешащих и суетливых, деловых и прагматичных... Художник-затворник, стеснявшийся своей славы, творец без титулов и званий, не заслуженный, не лауреат, просто Художник... Памятником Поздееву Красноярск навсегда вошел в анналы отечественной истории как город, в самое непростое для творческих людей время «увековечивающий» их в камне и металле. Мало того, красноярцы намерены продолжить начатое и поставить еще один памятник живописцу - своему соотечественнику Василию Сурикову...
|
| Так выглядит памятник Андрею Поздееву в Красноярске |
Надеемся, что создание полного каталога работ художника (удивительно, что это не было сделано до сих пор), которое позволит собрать воедино разлетевшееся по всему миру наследие нашего именитого земляка, будет новым, обнадеживающим витком в развитии отношений Города с Художником...
«Синенькие папочки», которым суждено сыграть
свою историческую роль
|
| Анатолий Грицюк |
Инициатор создания каталога - Юрий Щепочкин и возглавляемая им галерея «Модерн». В качестве научных консультантов и экспертов выступают искусствоведы НКГ. В авторскую группу также включен и сын художника Анатолий Грицюк.
Директор галереи любовно снимает с полок и показывает пронумерованные «синие папочки», в них - весь собранный на сегодняшний день каталожный материал - репродукции с более чем тысячи работ художника. Число «папочек» уже достигло количества двух десятков и еще будет увеличиваться. Сбор материала планируется закончить уже в этом году. Далее его предстоит систематизировать - распределить по годам и сериям, - и уже в следующем году составители каталога обещают закончить и выпустить свой многотрудный 20-томный научный труд. Издание будет раритетным - увидят свет всего пять экземпляров. Один будет подарен Третьяковской галерее, второй - Русскому музею и три каталога останутся в городе - в семье художника, в НКГ и галерее «Модерн».
- Начали с самого простого, - рассказывает о работе директор галереи, - с того, что уже было репродуцировано, с альбомов и каталогов с выставок художника.
|
| Юрий Щепочкин |
Но самая большая проблема, говорит Щепочкин, с работами художника, распыленными по многочисленным частным коллекциям. По натуре Грицюк был человеком очень щедрым и подарки делал по-королевски - и именитым гостям, посещавшим его мастерскую, - Симонову, Окуджаве, Высоцкому, Володину, и своим друзьям, и просто хорошим людям, зашедшим на огонек и понравившимся художнику. Именно эти работы найти сложнее всего...
- Это процесс, который будет длиться до бесконечности, - говорит директор галереи, - сейчас мы закладываем только основу каталога ...
В процессе работы сделаны приятные находки. В библиотеке НГТУ (НЭТИ), например, обнаружены три холста с видами Новосибирска 60-х годов - заказные работы, выполненные художником через художественный фонд к открытию Новосибирского электротехнического. Прежде они никогда не репродуцировались. Собрано и большое число документов - материалы из СМИ, статьи о творчестве, архивные материалы, стенограммы обсуждения выставок и проч.
К вопросу о концепции личности
Если все, что касается составления каталога, вопросов не вызывает, то трактовка личности художника Юрием Щепочкиным некоторые сомнения все же рождает. Он, например, утверждает, что Грицюк был человеком «исключительно счастливой творческой судьбы», и в доказательство приводит факт, что при жизни художник принял участие в 71 групповой выставке и имел 20 персональных. «Никакого идеологического давления он на себе не испытывал», «с выставок его работы снимались не чаще, чем у других художников, и это был вполне естественный процесс, и трагедию из этого делать не стоит...». И разные точки зрения на его творчество, по мнению составителя каталога, это опять же «только хорошо - плюрализм мнений - это то, чего нам как раз не хватает».
- Я внимательно просмотрел всю периодическую литературу 50-60-70-х годов с обзорами выставок, и только в одном источнике, в журнале «Коммунист», нашел статью, где говорится, что Грицюку необходимо пересмотреть свои позиции по отношению к творчеству. К стану нонконформистов он никогда не принадлежал, был человеком совершенно иного склада и умел находить общий язык и с коллегами по цеху, и с чиновниками. В 65-м году он был председателем Союза художников, должность номенклатурная, не член партии на такой должности быть просто не мог, а Грицюк, хотя членом партии не был, но председателем выбран был. Это тоже говорит и о большом его авторитете среди художников, и о лояльном отношении к нему чиновников.
Однако многочисленные свидетельства людей, близких художнику, говорят как раз об обратном. В воспоминаниях вдовы художника Валентины Эдуардовны, например, читаем: «Ему давали дышать, работать и даже выставляться, но каждый раз с непременной унизительной проверкой, со звонками из обкома или специальными «проверяльщиками». Не могу сказать, что Николай Грицюк жаждал «официоза», но, наверное, были случаи, которые больно и не бесследно били по самолюбию...». И Замира Ибрагимова, журналист и писатель, хорошо знавшая Грицюка, которую он считал своим личным другом, тоже много говорит о непонимании, которое часто окружало художника, о его беспомощности перед «слепотой зрячих, поносивших его за «не копировальную» живопись», и воинствующим невежеством зрителя «злого и надменного, слепого и грубого, для которого все, что «не похоже», было «мазня»... И если Грицюк, как утверждает создатель каталога, «благополучный художник», то откуда его первый инфаркт в 69-м? Его депрессии, творческие тупики, из которых он выбирался с большим трудом? И как вообще объяснить трагический исход его жизни? Достаточно просто посмотреть его работы, чтобы понять, насколько он был открыт, доверчив, насколько он был внутренне независим и свободен, насколько в выражении своего «Я» смел. И уже только по всему по этому с регламентом и системой ценностей официозного времени мало совместим...
Впрочем, вступать в серьезную полемику с составителем каталога имело бы смысл, если бы Юрий Щепочкин выступал и в качестве автора литературной биографии художника, как это предполагалось изначально. Однако теперь, по его словам, он от этого занятия намерен отказаться - «я не писатель, пусть этим занимаются специалисты» и ограничиться сухой биографической справкой.
Над очерком же о жизни художника, который предполагается издать отдельной книгой, по просьбе семьи художника работает Замира Ибрагимова. «Если такая книга увидит свет, - говорит вдова художника Валентина Эдуардовна - то я буду считать свой долг перед Николаем Демьяновичем выполненным».
