У жителей далекого Тайваня март - тоже предвыборный месяц
В это воскресенье на Тайване - день «большой демократии». Одновременно проводятся первый общенациональный референдум и президентские выборы, итоги которых могут существенно повлиять на ситуацию в регионе.
Сначала - о референдуме. С помощью прямого обращения к народу власть придает необходимую легитимность кардинальным реформам во внутренней и внешней политике. При этом если правящую верхушку действительно интересует мнение избирателей (такое иногда случается), то вопросы ставятся четко, понятно, без лишних слов и предполагают однозначные ответы. Если же надо только придать видимость всенародного одобрения, то вопросы намеренно запутываются, а неизбежно расплывчатые ответы затем интерпретируются в нужном направлении профессиональными политтехнологами. Россияне за последние полтора десятилетия приобрели немалый опыт участия в подобных жульнических опросах - типа ельцинской абракадабры «да, да, да, нет»; или наоборот? Кто сейчас вспомнит; зато последствия ощущают все.
Так и многословные формулировки тайваньского референдума внушают сомнения в искренности правительства. Гражданам предлагается дать ответ на два следующих вопроса:
Первый. Народ Тайваня требует, чтобы проблема Тайваньского пролива решалась мирными средствами. Если материковый Китай откажется вывести ракеты, нацеленные на Тайвань, и открыто провозгласит отказ от использования силы против нас, то согласитесь ли вы с тем, что правительству следует приобрести более передовое противоракетное оружие для укрепления возможностей Тайваня к самообороне?
Второй. Согласны ли вы с тем, что правительству следует участвовать в переговорах с материковым Китаем по установлению обстановки «мира и стабильности» для осуществления взаимодействий через пролив в целях создания консенсуса и процветания народов по обе стороны пролива?
Чтобы понять истинное значение этих формулировок, обратимся к истории отношений острова и материка. Дело в том, что Тайвань - название географическое, а не политическое; официально страна называется Китайская Республика (КР). Остров Тайвань стал провинцией Китая достаточно поздно, неоднократно отторгался иностранными державами, последний раз - японцами. Через 50 лет вернулся в состав объединенного Китая в 1945 г. - для того, чтобы снова расстаться с ним в 1949 г. К этому времени руководимая Чан Кайши партия гоминьдан (ГМД) окончательно проиграла в гражданской войне коммунистам и вынуждена была бежать с материка, укрывшись за Тайваньским проливом. С тех пор две части Китая развивались каждая своим путем, при этом пекинские власти называют Тайвань «мятежной провинцией», а тайбэйские лидеры (г. Тайбэй - столица острова) весь материковый Китай считали территорией КР, над которой она «временно не имеет возможности осуществлять юрисдикцию». В последнее время основным стержнем внутриполитической интриги на Тайване стало отношение различных партий и деятелей к вопросу сохранения статуса КР (альтернатива - отрицание политических связей с материком и провозглашение своей собственной Республики Тайвань); а основой внешнеполитических коллизий - отношение руководства КНР к этим отношениям.
Пекин уже неоднократно делал Тайбэю серьезные предупреждения (в том числе и в форме ракетных пусков в близлежащие к острову участки акватории Мирового океана) не увлекаться внешними атрибутами независимости и продолжить экономический и политический диалог. Там готовы и дальше мириться с вольным поведением своей «мятежной провинции», давать ей возможность зарабатывать капитал для «общего китайского дома», но без каких-либо попыток добиваться формального расторжения государственных уз. Развода не будет.
Вернемся к интерпретации содержания вопросов референдума. Первый предваряется одной декларацией и двумя условиями. Если же его упростить, то получится примерно следующее: поскольку КНР, несомненно, откажется выводить ракеты, которых специалисты насчитали около 250 штук, а также сохранит за собой право пугать соседей угрозой применения военной силы, то правительство испрашивает разрешения на экстраординарные военные расходы. Но такое решение вызовет негативную реакцию Пекина, увеличит поток угроз и нацеленных ракет, что, в свою очередь, потребует дополнительных ответных мер и т. д. и, тем самым, приведет к эскалации напряженности на еще более опасном уровне.
Второй вопрос вообще лишен смысла, поскольку вести активную дипломатическую деятельность по достижению «мира и стабильности» - святая обязанность любого правительства. А вот громко требовать этой самой стабильности от другой стороны, используя народное волеизлияние в качестве орудия давления, - не лучшее начало для переговорного процесса.
Таким образом, так называемый мирный референдум способствует не решению действительно сложных проблем Тайваньского пролива, а только их обострению. Это понял даже Джордж Буш-младший, который еще в конце декабря прошлого года осудил идею такого опроса. Позднее свое отрицательное отношение высказали и многие другие страны: от Франции до колоритной Папуа - Новой Гвинеи. Последний факт с особой гордостью комментировался китайским информационным агентством Синьхуа.
Тем не менее, несмотря на полную внешнеполитическую несостоятельность, референдум проводится. И тут самое время вспомнить о синхронных выборах. На них правящая Демократическая прогрессивная партия (ДПП) во главе с нынешним президентом Чэнь Шуйбянем, претендующим на переизбрание, противостоит блоку из ГМД и «Партии друзей народа» во главе, соответственно, с Лянь Чжанем и Джеймсом Суном. Оппозиционные партии придерживаются концепции «одного Китая»; причем «народники» готовы даже признать формулу Дэн Сяопина «одно государство - две системы». Что касается «прогрессистов», то они в свое время сумели организоваться и прийти к власти на волне лозунга «Тайвань - тайваньцам!» и записали как главную цель в программные документы создание независимой «Республики Тайвань». Однако, став во главе государства, Чэнь Шуйбянь вынужден был считаться с реальностью и в инаугурационной речи взял на себя обязательства не провозглашать независимость, не изменять название страны, не включать в Конституцию пункта о межгосударственных отношениях с Китаем и не проводить референдума по вопросам «независимости от» или «объединения с» материком. Кроме того, он согласился на продолжение работы органов по национальному воссоединению. Программа была названа в китайском стиле «четыре «нет» плюс один». Status quo в регионе устраивал всех: и КНР (во всяком случае, на ближайшие 20 - 30 лет) как сторону, получающую огромные выгоды от тайваньской торговли и капиталовложений (более 30 млрд долларов прямых инвестиций), и островных бизнесменов, зарабатывающих на материке хорошие деньги, и западные державы, снимающие дивиденды по обе стороны пролива, и региональное сообщество, которое не желает еще одного опасного конфликта вблизи своих границ. Поэтому ситуация развивалась довольно спокойно, и известный специалист по Тайваню А. Ларин даже определил ее выразительной фразой «тупик как форма стабильности». Очередное «весеннее обострение» случилось перед выборами.
Дело в том, что в экономических программах между конкурирующими партиями нет (да и, наверное, не может быть в условиях успешно развивающейся страны) существенных отличий. ГМД, правда, привычно обещает усилить социальные ориентиры, а ДПП - пересмотреть конституцию в целях ее большей демократизации, но на этих «скучных» темах массовую кампанию не построишь. Начатая война компроматов окончилась обоюдным поражением, в получении «черного (в смысле незаконного) золота» были уличены оба лидера. По оценкам, накануне выборов правительство поддерживало 32% избирателей, оппозицию - 38%. Борьба велась за голоса той трети электората, который не имеет твердых позиций и может быть привлечен на ту или иную сторону за счет броского, эффектного лозунга.
Понимая ситуацию, нынешнее руководство и задумало проведение референдума, включив его в качестве основного пункта в свою предвыборную программу. Одновременно с помощью тщательно организованных утечек и комментариев обществу дается понять, что «неудача референдума будет победой Китая», а его положительный итог - важным шагом в направлении к независимости Тайваня. Пропагандистски вполне «раскрученная» идея референдума может оказаться привлекательной для молодых избирателей, которые родились спустя несколько десятилетий после окончания гражданской войны и хотели бы одним махом покончить с наследием прошлого. Они же смогут добавить Чэнь Шуйбяню недостающие голоса и переизбрать его на второй срок.
А дальше все будет зависеть от политической воли и гибкости избранного президента. Хватит ли у Чэнь Шуйбяня решимости прогнозировать «волю народа» и фактически дезавуировать собственные обещания, что он с успехом сделал четыре года назад? Кстати, если к власти придет Лянь Чжань, то ему тоже придется либо пересматривать итоги опроса, либо «закрыть» их чисто чиновничьим способом, «положив под сукно». Если же новое руководство окажется заложником внутриполитической ситуации и начнет новый виток гонки вооружений в проливе, то может случиться такое развитие событий, которого не желает никто.
Смаковать подробности возможной операции не место и не время, поэтому оставляем это занятие для любителей компьютерных игр. Выделим лишь несколько существенных моментов. Народно-освободительная армия Китая, экипированная с помощью российских, в том числе и новосибирских оружейников, современной техникой, способна решать любые задачи регионального уровня. Китайское руководство, опираясь на впечатляющие успехи экономического и научно-технического развития страны, проявляет склонность к большой жесткости в международных вопросах и вряд ли позволит провоцировать себя безнаказанно. Последуют новые угрозы и военные демонстрации, которые могут перерасти в открытый конфликт.
Тайваньские вооруженные силы не смогут достойно сопротивляться вторжению, поскольку одно дело - восхвалять независимость на предвыборных митингах и совсем другое - отдавать за нее свою жизнь. Надежды же на быструю помощь США и других западных стран тоже вряд ли оправданны. Запад благополучно пережил «синдром Тяньаньмыня», переживет и «тайваньский кризис».
В заключение хотелось бы выразить надежду, что подобные соображения посещают не только досужих обозревателей, но и практических политиков. Поэтому установка на постепенную мирную конвергенцию, которой до сих пор придерживались обе стороны, в конечном счете, снова возьмет верх над политическими амбициями.
преподаватели кафедры востоковедения НГУ.
