Растет число преступлений, совершенных с особой жестокостью.
Это - симптом нашего неустройства?
Гость точил ножики
 |
«Убей его, Макс! - закричал старик и внезапно приставил пистолет к голове Макса. - Убей!» Напряжение достигло наивысшей точки. Еще немного, и с Максом началась бы истерика. Но через несколько секунд его палец все-таки нажал на спусковой крючок. Пуля разворотила лежавшему на полу человеку голову... И снова мы слышим закадровый голос Макса: «До этого я не был убийцей. Я не делал никому ничего плохого. Учителя говорили, что я бездарен. Мать говорила, что я плохой. Думаю, я такой же, как все, - ни хороший, ни плохой. Просто слабовольный»...
Это фантазия сценариста, покадровая запись фильма - одного из тех, известного свойства с непременными кровавыми атрибутами, что ежедневно можно найти на телеканалах. Так сказать, неизбежная, как реклама, виртуальная принадлежность нынешней жизни.
А вот и сама жизнь в ее крайнем реальном, отнюдь не киношном проявлении. Самый ее пограничный момент, если позволительно так обозначить ту грань, где обрываются нити разумности и вообще все, что сделало из существа человека. Представьте молодую женщину и поздний вечер, почти ночь. В ее жилище приходит парень, с которым она «состоит в фактических брачных отношениях», рука его перевязана грязной тряпицей. Следом заходит его приятель с какой-то довольно объемистой коробкой. Оба они строго-настрого запретили хозяйке и ее гостье, у нее еще подружка как раз оказалась, смотреть, что в коробке, и даже спрашивать об этом. Чем, понятно, только разожгли любопытство девиц. Хозяйка знала, что ее сожитель Глеб Чернев, мягко говоря, балуется наркотой, что насчет работы у него полный провал. Вспомнила с неприятным чувством, что накануне вечером у них сидел еще один приятель ее так называемого мужа, кстати, старше его лет на пятнадцать Игорь Субботин. Да не просто сидел, а ножики точил и приговаривал, что идет «на дело». Особого значения этим словам она тогда не придала, легла спать. И вот проснулась, а в квартире какая-то странная коробка, явно опасная.
Девицам удалось растормошить гостя. На вопрос, что же все-таки он принес, тот небрежно бросил: «Человеческие головы». Чем привел их в испуг и недоумение - разве так шутят, да еще глубокой ночью! А он, похоже, и сам не был уверен. Содержимое коробки не видел, ляпнул со слов Глеба, когда встретил его ночью у подъезда дома. Тот нес эту самую коробку и попросил помочь. Но и для него, и для девиц все сомнения скоро разрешились, и шутка превратилась в невообразимо страшную, непредставимую правду. Непредставимую, если бы не «вещдок» - эта самая коробка, перевязанная веревкой, которая мозолила глаза: от нее исходила физически ощутимая опасность...
«Мы пошли прогуляться»
Ни девицы, ни дружок-наркоман никуда не побежали сообщать, что сотворено Глебом, да не им одним. Не те у нас времена, не те нравы... Одно у всех было на уме - избавиться от коробки. Дальнейшие события напоминают «черную комедию», что, пожалуй, и не каждому сценаристу пришли бы в голову. Рассказывает сожительница Чернева: «Мы с Глебом пошли на улицу прогуляться, он взял коробку и сбросил ее с моста в речку Тулку». Но сопричастность подруги, нет, не к преступлению - к помощи в укрывательстве на этом не закончилась. Она, как «верная супруга», как «надежа и прикрытие» на следующий день пошла с Глебом в ту квартиру, где произошло злодеяние и где еще оставались останки двух стариков. Но дверь им главный злодей - сорокалетний Игорь Субботин не открыл. Бежать бы «фактической супруге» без оглядки... Но нет, она с сожителем снова приходит в ту квартиру «на третий или четвертый день после убийства». (Представляете - не помнит!) На этот раз пьяный Субботин их впускает и сообщает, что «еще не разделался с трупами». Она это видит собственными глазами и... остается в квартире. А далее сногсшибательная подробность в показаниях женщины(!) в суде: «Я прошла в комнату, села в кресло и смотрела телевизор». Столь «выразительная» деталь, пожалуй, не по плечу рядовому сочинителю боевиков...
Что же произошло? То, что все чаще встречается в криминальной хронике, - жестокое убийство, расправа над беззащитными, слабыми, не сумевшими даже криком позвать на помощь. Да и кто ныне особо откликнется на крик?
Игорь Субботин, наркоман со стажем и незаконченным высшим образованием, холостой отец двоих детей, узнал, что его дядя-фронтовик с женой продают трехкомнатную квартиру. Или уже продали и вроде получили задаток. Для него было важно, что в квартире должны быть деньги, много, чуть ли не миллион. То ли зелье так действовало, но этот миллион отшиб остатки совести, страха и родственных чувств. Говорят, что наркоманы не идут на «мокрое» дело. Теперешние идут на все. Субботин посвятил в свои «грандиозные миллионные планы» Глеба Чернева и получил его согласие. Кстати, «посвящение» и обсуждение проходило, как положено, под изрядное количество спиртного. Организатор тут же в квартире у подельника и подготовился - наточил ножи.
Идти пришлось недалеко. Старики - дядя и тетя - жили на той же улице в Кировском районе. Злодеи попросили водицы набрать. Чернев пошел с тетей в ванную комнату. Ударил ее там ножом в живот, но нож сложился, так что сам нападавший порезал руку. Старушка закричала, Чернев ударил ее головой о стену. Старик, стуча костылем и едва перебирая негнущимися ногами, едва различая свет - он почти не видел, поспешил на помощь. И даже сумел замахнуться костыльком. Но дальше - тьма... Зарезал родного дядю - брата отца и его жену племянник. И пока Чернев искал обещанный миллион, отчленил головы от еще теплых тел и отдал подельнику...
Новосибирский областной суд пришел к выводу, что оба виновны в разбойном нападении, но с умыслом на убийство действовал только один Субботин. Суд по первой инстанции приговорил Чернева к восьми годам лишения свободы, Субботина - к двадцати в колонии строгого режима.
Как в аптеке
Сожительница молодого соучастника выступала только как свидетель. Как-то не очень-то принято у нашего следствия привлекать за недонесение, за укрывательство, по букве закона часто доказательств не хватает. Приходят такие «свидетели» на место преступления, смотрят телевизор. Другие и водку пьют с убийцами, и суд все умысла не обнаруживает. То вроде запугивают их, то находятся родственные обстоятельства... Дозированно все очень, как в аптеке... А на мой взгляд, такие сожительницы еще опаснее. Убивцы хоть в «зону» попадут, а они так с грехом и будут жить, еще и детишек рожать...
Откуда такая жестокость? Почему все чаще говорится о возрастающей агрессивности, жестокости и взрослых, и несовершеннолетних душегубов, разбойников, грабителей? «Преступление есть самый характеристичный, бесспорный и для всех обязательный симптом общественного расстройства или неустройства». Сказано теоретиком народничества Николаем Михайловским еще в девятнадцатом веке. Сказано о преступлении вообще, но разве любое из них, начиная с кражонки и скандала в семье с применением сковородок, исключает жестокость? Спросят: а вот хищения, да к тому же бюджетных средств, что тут жестокого? Немного себе «отломил» чиновник, власть имущий от общего пирога, что тут такого? Но недовложенный в детдомовский или больничный котел кусок мяса... Шахтеры, лезущие под землю на черт знает какую черную глубину с пустым желудком... Не будем перечислять...
Жестокость всегда была и, похоже, всегда будет. Где-то прочитано было, что Тамерлан врагов, на которых не хватило стрел, велел живых, но побитых сложить в кучу и обмазать ее глиной. Получился такой курганчик, стонущий, а Тамерлан внимал этим стонам. Может, действительно, легенда, может, вранье. Но жестокости, похоже, предела нет. Симптом и нашего цивильного времени, нашего неустройства?
«Засыпьте пропасть невежества»...
Несколько слов комментария к этой непростой и обширной теме (такое гладкое, скучное слово) сказала нашему корреспонденту начальник психологической лаборатории следственного изолятора Нина Каурдакова.
- Вы понимаете, невозможно двумя словами объяснить, что стоит за нынешней жестокостью. Без ссылок на социально-экономическую ситуацию не обойтись, но это вроде как стало уже общим местом. Я бы не стала так драматизировать, журналисты несколько склонны к преувеличениям, особенно когда речь идет о громких преступлениях. Да, жестокость есть, как и возрастающая агрессивность. Сама жизнь нынешняя требует жесткости, если уж совсем обобщать, а жестокость - это гипертрофированное ее проявление. Сейчас огромное количество людей, и оно все растет, так называемых созависимых, как мы говорим. То есть чуть ли не поколение выросло зависимых от алкоголя и наркотиков, а они спутники и катализаторы жестокости. И это на фоне низкого образовательного уровня - неграмотных преступников становится все больше. А вместе это взрывная смесь. Я как-то прочла у Виктора Гюго: «Засыпьте пропасть невежества, и вы уничтожите притон преступлений». Потому и моральные нормы, привычные нам в прежние годы, которые мы упорно хаем, сейчас весьма расплывчаты. Простите за банальность, но раньше с пионеров, с октябрят детей учили уважать стариков. Теперь, конечно, тоже учат, но нет системы. По тем людям, с которыми мне и моим коллегам приходится иметь дело, видно, что институт семьи сдает позиции: родители зарабатывают, дети предоставлены улице и телевизору. Агрессия в семьях тоже возросла. Понятно, что говорю не о всех. И надо учитывать индивидуальные особенности личности, нельзя сбрасывать со счетов алкоголизацию общества, психические особенности детей, рожденных в это время в пьющих семьях...
К комментарию психолога можно добавить, что в последнее время мы кое-что узнали о таких семьях. Нередко матери в них - деспотичные женщины с властным характером, унижающие детей. Там нередко процветает «двойная мораль». Отец требует от детей честности, но сам не раз арестовывался за воровство. Напивается каждый день, а сынка учит: «Не пей, станешь, как я». У детей нарушается, выворачивается шкала этических ценностей, они совершенно не могут понять человека, разобраться в мотивах его поступков. А отсюда неспособность к общению с другими людьми. Дефицит общения со сверстниками, дефицит родительской любви и ласки, постоянное отсутствие положительных эмоций, неумение понять и выразить самого себя производят необратимые изменения в личности...
