Это проверили на себе люди, у которых есть модное хобби — историческая реконструкция
День календаря: День Бородина в последние годы приобрел статус военно-исторического фестиваля
Пусть будет все у нас как встарь, держи удар — и сам ударь! Ролевая игра — викинги под НовосибирскомЕсли мне покажут человека, который в детстве не играл в трех мушкетеров, не сражался с «врагами» на деревянных шпагах, не мечтал перенестись в эпоху средневековых рыцарей, не хотел побыть древним викингом, поносить шлем с рогами и тяжелый железный палаш, я очень удивлюсь. Однако, узнав, что в Новосибирске есть вполне взрослые люди, которые не просто играют в викингов и рыцарей, но воссоздают древние костюмы, оружие, предметы быта и живут в этом созданном ими мире, я тоже удивилась.
То, чем занимается мой собеседник Юрий Ермолаев, называется «историческая реконструкция». Увлеченные люди объединяются, берут за основу различные свидетельства: находки археологов, старинные описания, исследования ученых — и реконструируют историю, заставляют «дела давно минувших дней» повторяться сейчас. Бывает, что только путем реконструкции удается выяснить какие-то исторические детали.
«Не сохранилось никаких свидетельств о том, как древние викинги крепили на головы шлемы, — приводит пример Юрий. — Мы много экспериментировали, примеряли эти шлемы на себя. В конечном итоге пришли к выводу, что это могло быть только так, а не иначе. Еще мы выяснили, что те художники и историки, которые изображают викингов исключительно в шлемах с рогами, ошибаются. Такие шлемы использовались только для ритуалов. Боевое обмундирование древних воинов было очень лаконичным, там не могло быть ничего, что могло помешать в давке корабельного боя — ведь викинги были мореходами».
Настоящих реконструкторов в Сибири всего-то человек 30–50Профессиональных историков, по словам Юрия, среди «реконструкторов» (так они себя называют) немного. В основном этим занимаются люди среднего возраста самого разного статуса. Они расценивают это скорее как хобби, нежели как какие-то научные изыскания. В последнее время в реконструкторские клубы приходят студенты и школьники. Но они больше интересуются ролевыми играми по историческим сценариям, настоящая реконструкторская работа не всем по плечу. Тем не менее почти каждый реконструкторский фестиваль приносит что-то новое: «До нас дошло не так много информации о древних эпохах. Поэтому, если кто-то реконструирует какую-то одежду и докапывается до деталей: вот так пришивались пуговицы, вот так выкраивался воротник — это открытие для всех, в том числе для историков».
Юрий Ермолаев увлекся исторической реконструкцией лет десять назад: «Все началось с ролевых игр, в которые мы играли студентами, — рассказывает он. — Я учился на электромеханическом факультете одного из технических вузов. Потом мы почти случайно попали на реконструкторский фестиваль, который устраивали „Волки Одина“ — так называется Новосибирский реконструкторский клуб. Они занимаются эпохой викингов. Поддержку проекту оказывала писательница Мария Семенова, автор романов „Волкодав“, „Валькирии“. Прочитав ее книги о викингах, я просто „заболел“ ими».
По подсчетам Юрия Ермолаева, настоящих реконструкторов в столице Сибири человек 30–50. Это весьма дорогое и хлопотное увлечение. Например, чтобы воссоздать по музейным экспонатам и описаниям древний ткацкий станок, понадобилось несколько лет кропотливого труда. На освоение технологии плетения тесьмы, которой викинги украшали свою одежду, у Юрия и его друзей ушло два месяца. «Взять, например, кожаную обувь, в которой ходили викинги, — рассказывает Юрий. — В те времена она наверняка ничего не стоила. Но представьте, как сейчас выделать кожу по рецепту, которому десять с лишним веков, сшить по лекалам, которым тоже десять веков… У нас в городе есть два человека, которые серьезно этим занимаются. Один — скорняк. Он шьет из кожи обувь, одежду, доспехи. Другой — кузнец, вручную выковывает оружие. Знаете, сколько стоит реконструкторский железный шлем древнего викинга? Двести долларов. Правда, в Новосибирске заработать на этом практически невозможно. Бывает, изделия наших мастеров покупают московские коллекционеры или члены реконструкторских клубов Москвы и Питера. Но в основном то, чем занимаются реконструкторы — филантропия».
На исторические фестивали (в Новосибирской области они периодически проходят на станции Кошево Мошковского района) собирается людей гораздо больше, нежели 30–50 человек. На последнее мероприятие, как вспоминает Юрий, приехало человек 750 — любители ролевых игр. Кто-то играет по Толкиену, изображая эльфов и хоббитов, кто-то реконструирует реальные исторические события.
«Устраивали ролевую игру на тему Третьего крестового похода. Мы, „старички“, изображали сарацин, а молодежи уступили роли рыцарей. Они не хотели быть сарацинами, потому что считали их отрицательными героями. Вообще, у наших новосибирских реконструкторов наиболее популярна скандинавская тема. Хотя есть люди, которые реконструируют наполеоновскую эпоху. Их клуб называется „Третий гусарский полк“. Они сейчас в Москве готовят представление по случаю очередной годовщины Бородинской битвы. На самом деле, исторические реконструкции — международная забава. В Польше, например, ежегодно проходит реконструкторский фестиваль викингов. На него собираются немцы, шведы, поляки, чехи. Очень хорошо реконструкторская работа поставлена в Казани. Там ее поддерживает правительство Татарстана — предоставляет площадку, распространяет информацию. Ежегодно зимой под Казанью проходит крупнейший реконструкторский слет, собирается порядка двух тысяч человек. Сейчас они вплотную изучают монгольское нашествие — один из самых загадочных периодов истории Руси, вызывающий наибольшее количество разночтений».
Самые крутые реконструкторские фестивали, как говорит Юрий Ермолаев, проходят в Москве, Питере и под Минском. Люди полностью переносятся в атмосферу VIII-X веков. Современная посуда, вилки там запрещены. Ходить можно только в домотканой одежде, готовить только на костре. «В прошлом году мы соорудили драккар — так назвались лодки древних викингов — и ходили на нем по озеру, — продолжает Юрий. — Я не могу описать ощущения, которые тогда испытывал, потому что это очень сложная гамма чувств. Возникает особая энергетика. Ты по-другому мыслишь, по-другому веришь, по-другому чувствуешь, по-другому ощущаешь себя и других. У людей открываются неведомые им ранее способности, обостряется интуиция, ускоряются реакции. Городские жители — гиподинамичные жертвы урбанизации — показывают чудеса силы и ловкости во время охоты или битвы. Лично для меня реконструкция — увлекательное хобби, которым я занимаюсь по выходным. Я нормально чувствую себя в современной реальности. Но есть люди, для которых это образ жизни. Они в быту пользуются древними предметами, дома носят древнюю одежду (по себе я, кстати, могу отметить, что бегать по лесам в одежде викингов гораздо удобнее, чем, скажем, в камуфляже), молятся древним языческим богам. Был, например, случай, когда у драккара сломалось весло. Кто-то сказал, мол, это случилось потому, что мы не принесли жертву соответствующему богу. В соседней деревне купили двух баранов и принесли их в жертву. Но это было один раз. А вообще жертв мы не приносим. Не варвары все-таки. Тем более, в обычной жизни многие придерживаются христианских религиозных убеждений. Согласитесь, не пристало православному христианину приносить жертвы языческим богам. И сражаемся не железным оружием, а деревянным или текстолитовым — во избежание травм. Достоверность, конечно, важна, но безопасность важнее. В этом году последнее мероприятие у нас пройдет в сентябре под Красноярском. Там будут бои на железе. Потом сезон заканчивается. А следующий начнется в мае с ролевой игры „Огнем и мечом“ по книжке Сенкевича. Это будет юбилейный десятый проект».
Единственное, что вызывает легкую досаду: у нас практически не реконструируют историю Сибири. Виной тому не только и не столько скудость исторических материалов о том, что происходило в древности на территории нашей малой родины, сколько отсутствие административной поддержки проектов исторических клубов. «Что такое возрождение казачества? — рассуждает Ермолаев. — Такая же историческая реконструкция, игра. Тем не менее в Ставропольском крае, например, есть комитет по делам казачества. Почему бы в Новосибирске не создать подобный комитет, который занимался бы вопросами возрождения исторических традиций? Ермак, между прочим, был казачьим атаманом».
Можно по-разному относиться ко взрослым дядям и тетям, бегающим в шкурах по лесам и сражающимся на деревянных мечах. Можно сказать, что это люди, не выросшие из детства, не сумевшие приспособиться к действительности и что их игры — такой же уход от реальности, как компьютерная игромания или фанатизм спортивных болельщиков. Можно сказать, дескать, с жиру бесятся, выкидывают по 200 долларов на железные горшки, которые сэры-рыцари надевали себе на головы. Лучше б помогли сиротам. А можно, как это и происходит в Европе, поставить супермодное хобби небедных людей на административные рельсы и предложить его молодежи в качестве альтернативы наркотикам и ночным клубам с экстази и стриптизом. Лучше бегать по лесам в шкурах, чем валяться в подворотне со шприцем в руке. Наиболее продвинутые студенты придерживаются такого же мнения. За последние три года количество участников реконструкторских клубов в нашем регионе выросло в два раза.
Фотографии к материалу предоставлены Юрием Ермолаевым.
