Снег лег окончательно, мороз начинает уже по утрам пощипывать за все неприкрытые места — скрывать больше нечего: зима! При всех прочих многочисленных достоинствах зимы, есть два, которые больше всего греют душу. Первое — за зимой наступает весна. Второе — в эту пору случается не меньше презабавных историй, которые потом с удовольствием можно рассказать для поднятия настроения своим близким. Ну, например.
Импортная фуфайка
Середина зимы. Мороз под сорок. В полупустом заледенелом троллейбусе редкие пассажиры кутаются в шубу, куртки, пальто. На очередной остановке в салон вваливаются два развеселых молодых человека. По внешнему виду — рабочие стройки. Вязаные шапочки, рабочие фуфайки, грудь нараспашку.
Ворчливая кондукторша недовольно бормочет:
— В рабочей одежде
— Да где же — «рабочая»? — деланно обижается один из парней. — Обижаешь, мамаша!
Он поворачивается к кондуктору спиной, и всем пассажирам становится видна аккуратно сделанная
Ваш автобус ушел…
Автобусная остановка с вечно до блеска накатанной посадочной площадкой: того и гляди — поскользнешься, упадешь.
Подходит автобус, и люди, осторожно ступая по обледенелому насту, протискиваются в салон. Издалека к автобусу спешит женщина: в обеих руках — сумки, пакеты, свертки. Торопится,
А водитель автобуса ничего этого не видит. И вот когда несчастная женщина докатилась на животе почти до самых дверей, водитель их захлопнул, и автобус тронулся.
Распростертая женщина, с обидой глядя ему вслед, сокрушенно окликает:
— Эй! А я?..
Мамины уроки
Вечер. Люди спешат с работы домой. Торопится и молодая мамаша. В одной руке у нее пакет, другой она держит за ручку малыша: наверное, ведет из детского садика.
Мама усталая, а малыш нет. Ему все интересно, он вертит головой по сторонам и получает за это беспрерывные замечания.
— Не вертись! Не крути головой! Смотри под ножки! Гляди — получишь у меня!
Не вертеться скучно, и малыш продолжает егозиться. И случается то, что не могло не случиться: он поскальзывается и падает.
Мама тут же за руку поднимает его с земли, «награждает» шлепком:
— Сколько раз можно тебе говорить!
Но вот беда: сама поскальзывается и тоже оказывается на снегу.
Малыш наклоняется к ней и произносит, не выговаривая некоторые буквы:
— Не вельтись! Сколько лаз тебе говолить?!
Замечала на улице и в транспорте
Л.И. БЕРЕЖНАЯ
Первый трофей
— Ух ты! — воскликнул я, любуясь здоровенным зайцем, которого поймал Минька. И без того высокорослый Минька при наших восторгах и безудержной похвальбе подрос еще не менее чем на вершок. Он с неподдельной радостью и чувством собственного достоинства непрестанно гладил вислоухого, вытянувшегося вдоль лавки.
— Минька, — обратился я к нему, — научи меня ловить зайцев, а?
— Хоть ты еще и малец, да ладно — научу, — ответил важный Минька, хотя он был старше меня всего лишь на два года.
Он сделал из проволоки петлю. У себя в ограде научил меня, как надо ее устанавливать, и посоветовал далеко в лес не ходить, а так как на дворе февраль и у зайцев начался гон, то они, наделав троп, жируют даже в наших огородах.
Немедленно встав на самодельные лыжи, я помчался ставить петлю. Пробежав метров двести, достиг прясла — ограждения из жердей. Следов было
Ночью я спал беспокойно. Постоянно снились зайцы. В конце концов, когда в петлю залез заяц величиной с барана, я уснул.
Утром, чуть свет, к нам забежал Минька: «Чего дрыхнешь? Давай собирайся проверять петли. Я побегу в березник, заодно проверим и твою».
Еще не доходя до места шагов пятьдесят, я заметил рыжее существо. «Неужели лиса? Вот это добыча!» — подумал я. Сердце затрепетало, готовое выскочить наружу и вперегонки бежать к добыче. Подъехали. И — как серпом по щекотливому месту: в петле сидел Шарик, Минькина дворняга. Не метался, не вырывался. Это его и спасло. Он спокойно сидел и печально смотрел на нас, как бы говоря: «Эх вы, охотнички лопоухие!»
Дм. КАПЕЛЮК
