Что год грядущий нам готовит?

Министр образования и науки РФ Андрей Фурсенко — о первоочередных изменениях в системе образования

Андрей Фурсенко: «Наша система образования оторвана от мирового рынка труда»

Слова «образование» и «реформа» (или «модернизация») в последние годы воспринимаются как синонимы. Изменения в образовательной системе происходят непрерывно, порой напоминая старый анекдот о попытках сохранения поголовья кур. «Мрут? А мы выкрасим стены курятника в желтый цвет! Все равно мрут? А если нарисовать синие квадратики? А давайте проведем еще оранжевые полосочки! Как, кур уже совсем не осталось? Какая жалость, у нас было еще столько интересных идей!»

Интересных идей в области образования тоже хватает. Из масштабных экспериментов, начатых в последнее время, можно перечислить хотя бы ЕГЭ, профильное обучение, государственные именные финансовые обязательства. И все это — эксперименты на людях, на детях. Тех, которые наше будущее. Впрочем, если экспериментов не проводить — будущего у этих самых детей не будет.

Образование сегодня: вещь в себе

На прошлой неделе корреспондент «ВН» побывал в Москве, где состоялась встреча министра образования и науки Российской Федерации Андрея Фурсенко с представителями региональной прессы. Трехчасовая беседа была посвящена перспективам развития нашей образовательной системы. И министр признал, что сегодняшние выпускники не имеют необходимых навыков, недостаточно компетентны. Иными словами — система образования не справляется со своей основной задачей: подготовкой специалистов. Такого же мнения придерживаются и работодатели (это подтверждает исследование, только что проведенное министерством).

— В девяностые годы государство фактически ушло из образовательной системы, сохранив свое присутствие лишь на уровне лозунгов, — отметил Андрей Фурсенко. — Система сохранилась за счет увеличения самостоятельности, но стала маловосприимчивой к внешним запросам, замкнулась сама на себя. Сама себя контролировала, сама себе ставила оценки. И в результате оказалась совершенно оторванной от мирового образовательного рынка, от рынка труда. И при росте массовости высшего образования произошло резкое снижение его качества.

Увы, но для молодежи студенчество — один из способов отложить на будущее вопрос, «как жить дальше»

Наши образовательные учреждения в массе своей доказали свою неспособность приспосабливать свои программы под рынок труда — в результате предприятиям, принимающим на работу молодых специалистов, приходится их доучивать или переучивать. И разрыв существует не только между образованием и экономикой, но и между образованием и наукой. Российская научная школа пока еще пользуется авторитетом в мире. Но этот авторитет базируется в основном на заслугах «старой гвардии» — новых кадров в науке практически нет.

Выход из сложившейся ситуации один — создание системы профессионального образования, причем ориентированной на внешнюю среду, на потребности общества (промышленности, науки и так далее). Систему, качество работы которой будет оценивать не сама система, а та самая «внешняя среда».

Министерство уже подготовило ряд законопроектов, которые планируется претворить в жизнь в самом ближайшем будущем — в 2005 году, своего рода «пробные шары» программы развития образования до 2010 года. Какими будут эти первые шаги?

Высшее образование: второй сорт — не брак!

Последние три года в нашей стране наблюдается забавная тенденция — в 2000 году число поступивших в вузы сравнялось с числом выпускников школ, а к 2003 году количество первокурсников оказалось на 200 тысяч больше. В таком массовом стремлении к высшему образованию, в принципе, нет ничего плохого — но в то же время вопрос подготовки квалифицированных кадров эти студенческие массы не решают. Как отметил Андрей Фурсенко, у нас есть огромная тяга к получению «высшего образования вообще», и для многих студенчество — один из способов отложить на будущее вопрос, «как жить дальше».

Чтобы, с одной стороны, удовлетворить стремление российской молодежи к получению корочек, подтверждающих наличие «высшего образования», а с другой — все-таки решить вопрос качественной профессиональной подготовки (а качественная подготовка в таких масштабах невозможна), предполагается уже с 2005 года сделать систему высшего образования двухуровневой — бакалавриат (общее высшее образование) и магистратура (специальная подготовка). В сущности, в самом подходе нет ничего принципиально нового — многие вузы еще с 90-х годов практикуют двухуровневую подготовку. Да и в тех, которые продолжают учить «по старинке», специализация, как правило, начинается со старших курсов. Проблема, в сущности, заключается в том, что бакалавриат не воспринимается «в массах» как законченное, полноценное высшее образование (к которому все так стремятся).

Предполагается, что с введением двухуровневого высшего образования бакалавры начнут считаться полноценными специалистами, и квалификация, которую они получат, должна обеспечить их успешность на рынке труда в качестве менеджеров, специалистов по продажам, администраторов и так далее (те самые специальности, где, принимая на работу, сейчас спрашивают диплом о «высшем образовании вообще», как правило, не уточняя специальности). А магистратура будет ориентирована на подготовку исследователей, управленцев высокого класса, инженеров-проектировщиков, то есть специалистов, профессионалов.

Эти нововведения должны, кроме всего прочего, дать студентам дополнительные возможности для выбора специализации. Например, получить звание бакалавра в одном вузе — и заканчивать магистратуру в другом (или в академическом институте, где, по мнению Андрея Фурсенко, магистратура также имеет право на существование)

Одновременно с введением двухуровневой системы обучения (массовой и элитарной) планируется также создание сети национальных университетов (около 10 процентов от ныне существующих вузов) — статусных учебных заведений, в которых проводятся фундаментальные и прикладные исследования, осуществляются перспективные разработки, решаются практические задачи развития экономики. Национальные университеты должны стать ядром системы высшего образования. Сейчас Министерство образования и науки разрабатывает систему критериев отбора и дальнейшей поддержки этих учебных заведений, причем, как отметил Андрей Фурсенко, «совершенно не обязательно, что все национальные университеты будут располагаться в Москве и Санкт-Петербурге».

ПТУ надо быть ближе к земле

Основные проблемы начального и среднего профессионального образования сходны с проблемами высшей школы. Это утрата связей с базовыми предприятиями, слабая профессиональная подготовка (сейчас выпускники по рабочим специальностям имеют, как правило, второй или третий разряды — в то время как промышленности нужны специалисты пятого и шестого). Как считает Андрей Фурсенко, передача начального профессионального образования регионам значительно облегчает решение этой задачи — появилась возможность более плотного (и взаимовыгодного) сотрудничества производства и профобразования.

При этом, если еще недавно учащиеся НПО вместе с профессиональной подготовкой в обязательном порядке получали еще и общее среднее образование, то теперь они вправе выбирать — будут ли они заканчивать школу в стенах ПТУ или ограничатся профессиональной подготовкой. Андрей Фурсенко считает, что право на получение бесплатного среднего образования у ребят, выбравших «только профессиональное обучение», должно сохраняться — и должна быть создана система, позволяющая молодым рабочим, имеющим за плечами только девятилетку, реализовать свое право. Одновременно с плеч системы НПО будут сняты социальные обязательства. Иными словами, задачей начального профессионального образования станет только обучение профессии. Кто будет заниматься воспитанием «трудных» несовершеннолетних, составляющих изрядную долю учащихся системы НПО, — пока загадка.

Школа: учиться дольше и медленней

Необходимость перехода на двенадцатилетнее обучение (точнее, создание предшкольной системы раннего развития детей) Андрей Фурсенко объясняет тем, что сегодня уровень детей, приходящих в первый класс средней школы, сильно различается — одни уже изучают иностранные языки, а других необходимо учить букве «а». Двухлетняя предшкольная подготовка (три занятия в день по двадцать — двадцать пять минут) по идее должна «выровнять» уровень подготовки будущих первоклашек и одновременно подготовить их к условиям обучения в школе.

Еще одна первоочередная задача — снижение недельной нагрузки на учащихся. Что количество часов надо уменьшать — с этим никто не спорит, но пока еще неясно, за счет каких предметов можно снизить нагрузку. Как отметил министр, ни один специалист сам свой предмет не урежет — и как изучают дети семь видов лишайников, так и будут изучать — потому что, по мнению биологов, эта информация им жизненно необходима. Сам министр сказал, что, с его точки зрения, снижать нагрузку надо за счет… физкультуры. Впрочем, тут же поправился, что надо не уменьшать количество часов, а менять подходы: чтобы физкультура из «нагрузки» стала «разгрузкой».

«Зеленую улицу» предполагается также дать и профильному обучению, чтобы каждый школьник мог сам выбирать себе индивидуальные программы, а от жесткой регламентации содержания учебных предметов и часов в действующем образовательном стандарте необходимо переходить на требования к компетенции выпускников — и к тем условиям, в которых ведется образовательная деятельность.

Андрей Фурсенко отметил, что нововведения в системе образования — тема для многих достаточно болезненная. «Мы не стремимся разрушать сложившуюся систему, — сказал министр, — мы пытаемся аккуратно создавать на ее базе новые возможности».