Главное, чтобы «костюмчик» сидел

Новосибирск трудно назвать городом-садом. Иностранцы восхищаются размахом столицы Сибири, тактично умалчивая о некоторых грязных улицах и сером облике «сибирского Чикаго». Яркие заплаты новостроек пока не спасают положения. Но, по мнению Михаила Чаплыгина, имидж Новосибирска можно изменить. Столичный вид, в первую очередь, может придать городу его зеленый наряд — наши парки и скверы.

В поселке Кольцово

Если инфраструктура, промышленность — городской организм, то ландшафтный дизайн — его зеленый «костюм», который при необходимости может скрыть недостатки «телосложения».

Михаил Чаплыгин возглавляет Сибирский центр ландшафтной архитектуры и садово-паркового строительства.

— Мы создаем архитектуру среды, определенное эстетическое пространство. Мы, по сути, проектируем природу.

В советское время ландшафтная архитектура была востребована государством. Пик развития ее пришелся на 50-е годы. И это понятно. В те послевоенные годы люди хотели праздника, красоты. Всенародное празднование вылилось в торжество ярких красок многочисленных цветников. Но в шестидесятые главенствующим стилем становится функционализм, и в ландшафтной архитектуре пышная декоративная форма приносится в жертву «голому» содержанию. Парки, аллеи рассматриваются уже просто как место для гуляния, не более. Зеленое строительство (термина «ландшафтная архитектура» тогда не было) как предмет убирают из программы преподавания в архитектурных вузах. И только сравнительно недавно эту специализацию снова ввели в учебную программу, а профессию «ландшафтный архитектор» включили в реестр профессий, чего раньше не было.

— Чем, на ваш взгляд, обусловлено возрождение интереса к ландшафтной архитектуре?

— Прежде всего, строительным бумом. Застройщики уже начали понимать, что к любой новостройке, как бы хороша она ни была, необходима благоустроенная зеленая зона.

— Кстати, о зеленых зонах. В последнее время с ними в городе происходит что-то непонятное. Вездесущие застройщики проникают на недосягаемую, казалось бы, для строительства территорию Комсомольского сквера, Нарымского. Что происходит?

— Дело в том, что юридические границы городских скверов обозначены нечетко. Хотя, в принципе, строительство объектов сервиса и культуры в парках допустимо, но количество этих объектов должно быть строго ограничено. Существуют нормы соотношения зеленой зоны и объектов застройки, но никто их сегодня не отслеживает. Положение может отчасти спасти постановление о зеленых зонах города, которое готовится в мэрии. В этом документе будут определены четкие границы парков и скверов.

Предыдущим генпланом уже предусматривался проект озеленения Новосибирска с выходом зеленой зоны в пойму реки Каменки, которая выполняла бы роль «легких» городского «организма».

— Ваш центр уже выполнял общегородские проекты?

— До недавнего времени город нам почти ничего не заказывал. Правда, нам предложили выполнить проект благоустройства территории на берегу Каменки, где расположен центр «Хоккайдо». Но реализовать проект не удалось из-за нехватки средств. Однако нет худа без добра, в рамках проекта удалось частично расчистить и озеленить изрядно захламленную территорию.

Вообще озеленение порой понимается весьма своеобразно. На дорожной развязке, например, могут устроить детскую зеленую площадку. Нельзя этого делать!

— Боюсь, что сегодня инвесторы едва ли заинтересованы в ландшафтной архитектуре, которая не может принести им никакой прибыли. Скорее, наоборот, сами зеленые насаждения приносятся в жертву массовой застройке. Мотивируется это необходимостью развития города. На ваш взгляд, здесь возможен какой-то компромисс?

— А он уже найден. Согласно постановлению мэра, заказчик выплачивает городу компенсацию за все уничтоженные им зеленые насаждения. Логично использовать эти средства для реконструкции системы озеленения города. Кроме того, застройщик обязан сам благоустраивать занятую им территорию. Правда, не всегда это условие соблюдается.

— Как вы оцениваете состояние городских садов и парков?

— Как предельно запущенное. Только в одном Центральном парке (это вам скажет любой дендролог) нужно немедленно заменить 80 процентов деревьев, потому, что многие утратили декоративность. Они затеняют газоны. Более того, мешают друг другу расти. Чиновникам, ответственным за озеленение, и в голову не приходит, что необходимо выдерживать определенное расстояние между деревьями. Если они растут густо, нужна периодическая вырезка. Кто это делает? А деревья как объекты садово-паркового искусства требуют ежегодной коррекции.

В свое время я встречался с директором Рижского ботанического сада, который считает, что от загущенности деревьев вреда больше, чем пользы. А этот человек после войны совершил, казалось, невозможное, восстановив систему озеленения Риги: никто не верил, что ему это удастся.

— У нас деревья нередко рубят под предлогом «болезни»…

— А ведь «диагноз» очень просто установить. У нас есть ученые-дендрологи с мировым именем. Но кто к ним обращается? Решения по вырубке принимают либо в ГУБО, либо вообще на уровне ЖЭУ, где едва ли имеются специалисты по деревьям. И так везде. Нет единой системы. Или другой пример: заложили аллею к 60-летию Победы и приурочили ее к благоустройству метро у Березовой рощи. При этом устроителям не приходит в голову, что аллея — это парадный элемент, ведущий к дворцу, проспекту и т. д. А куда может привести эта юбилейная аллея? Разве лишь к какому-нибудь ларьку?

Вообще, сегодня из всех зеленых насаждений Новосибирска я бы выделил участок перед зданием управления железной дороги. За ним любовно ухаживают уже много лет. Из прочих объектов более-менее эстетично выглядит лишь центральная часть сквера у монумента Славы, и то огромные цветники там сделаны примитивно, «невкусно».

— Как вы относитесь к садово-парковой скульптуре, всем этим бывшим девушкам с веслами и т. д.?

— Как ни странно, я отношусь к ним хорошо. Это памятники-символы прошедшей эпохи. Что касается современной парковой скульптуры, отражающей наше время, то ее просто нет. Я, по крайней мере, таковой не знаю. Еще хуже то, что у нас практически нет красивых парковых вазонов для цветов. Просто не делают, приходится покупать их за рубежом.

— У вашего центра есть композиции, которые можно назвать предметом профессиональной гордости?

— Скажем, у нас есть удачные работы. Одна из них — территория базы «Новосибметалл», на которой находится наш центр. А удалось сделать эту работу благодаря администрации завода, которая доверилась нашему профессионализму. Если говорить о городе, то мы делали две композиции в Первомайском сквере, но, к сожалению, общий уровень оформления сквера оставляет желать лучшего.

В поселке Кольцово

Немало композиций мы спроектировали в поселке Кольцово, с администрацией которого у нас сложились очень хорошие отношения. Она заинтересована в придании поселку знакового облика наукограда. Сейчас по заказу администрации мы разрабатываем для Кольцово проект сада скульптуры.

— Иногда приходится слышать: какое там окультуривание парков, когда люди ведут себя, как свиньи. Можно ли их пускать в культурный парк?

— Не согласен. Наоборот, вандализма меньше там, где все сделано красиво и эстетично. В вышеупомянутой промышленной зоне «Новосибметалла» никто не рвет цветы и ничего не ломает. Люди любят здесь гулять, говорят, сделано, как в Германии. В Кольцово мы и вовсе стеклянные формы поставили, и никто ничего не разбил. Люди тянутся к красоте.

***

Недавно в Сибирском центре побывал ландшафтный архитектор из университета Джорджии (США), который пришел в восторг от профессионального уровня проектов наших студентов.

Однако техническое оснащение наших проектов, по американским меркам, просто нищенское. Но самое главное, американские масштабы нашим «ландшафтникам» и не снились. Их заокеанские коллеги «оформляют» не только парки, но и целые долины. Огромную территорию, например, отвели под мемориальный комплекс памяти павших во Вьетнаме, а оформил его, кстати, на конкурсной основе, ландшафтный архитектор из Вьетнама.