Шутки в сторону! от 24.09.2005

На повестке сегодняшнего дня… А, впрочем, что на повестке? Да наша жизнь! Точнее, отдельные ее проявления, которые традиционно рассматриваются авторами под особым — сатирическим, юмористическим — углом. Представлять их сочинения особого смысла нет — лучше читать. Отметим лишь, что нынешняя подборка является дебютом для двух из них: Ирины Яковлевой и некоего С. А., на дальнейшую творческую дружбу с которыми очень рассчитываем.

В общем, читайте, улыбайтесь, поднимайте себе настроение!

Переусердствовал…

В нашей строительной фирме есть закон: пей да дело разумей. Другими словами, качественная работа — это главное, а как и в каком состоянии ты ее выполняешь или принимаешь ли «на грудь» после смены — нашего начальника не волнует. Сам он тем не менее человек непьющий, но понимающий и нередко подшучивает над кем-нибудь из строителей, видя, что тот мается с похмелья. Кстати, и деньгами не раз выручал, когда случалась в том необходимость.

А прошлым летом к нам устроился новенький — классный, надо сказать, мастер. И кирпич класть, и штукатурить, и шпатлевать — все мог. Проработал он несколько дней, и тут пришла «беда» — день рождения в бригаде, причем юбилей — тридцатилетие. После смены сорганизовали «стол» (застелили верстак газетами), накрыли его, поздравили именинника. Наш начальник приехал с подарком — набор слесарных инструментов подарил. Посидел с нами с полчаса, пошутил вместе со всеми, и тут его по «мобильнику» жена вызвонила, и он уехал.

А работали мы тогда на строительстве его коттеджа. Супруга начальника была, прости Господи, стервой порядочной: капризная, сумасбродная. Мы из-за нее по нескольку раз проект переделывали и одну и ту же работу по два раза выполняли. Об этом обязательно нужно упомянуть, потому что момент ключевой в истории.

А день рождения прошел на славу. В коллективе у нас как-то не водилось, чтобы кто-то надирался донельзя. Но новенький чуток перебрал. И на следующий день на работу не вышел. А мы — ничего, работаем себе, как раз принялись стену класть между кухней и гостиной. Но в конце рабочего дня приезжают с ревизией начальник с супругой. Походили, посмотрели, и она вдруг говорит: «Я передумала. Не будет между кухней и гостиной стены, а кухня, как это принято на Западе, будет отделяться от гостиной ступенькой, и пол в ней надо будет немного поднять».

Мы уже привыкли к ее выкрутасам, поэтому только плечами пожали: надо — значит, надо. Тем более что начальник — человек не скупой и всю работу оплачивает сполна. Но, уезжая, он подозвал бригадира и спрашивает: мол, где новенький? Тот, конечно, закладывать не стал. «Только что ненадолго отошел — жена его вызвала для чего-то», — говорит. Начальник, конечно, не дурак, понял, в чем дело. Покачал головой и ушел.

А мы стенку стали разбирать. Она уже наполовину была выложена, но что тут поделаешь, раз хозяйка против? Разобрали почти полностью — рядка три-четыре от пола осталось. И тут приходит новенький. Смотреть без слез на него нельзя. Видно, тяжело человек выходит из похмельного состояния, но видно по всему — старался. Виноватый такой и напуганный: как, мол, начальник отреагировал?

Мы ему по-честному все рассказали: был, спрашивал, мы выгородили, но он качал головой. А в таком состоянии любая тревога перерастает в настоящую катастрофу (знающие люди подтвердят). Вот и новенький запаниковал ужасно. Говорит: «Завтра приду с утра, за троих вкалывать буду!». Мы над ним посмеялись еще немного — знали же, что ничего страшного в его прогуле нет, и разошлись по домам.

Получилось так, что наутро я подошел к коттеджу одновременно с подъехавшим автомобилем начальника. Его жене опять взбрело в голову проверить, как идет перестройка? Заходим втроем в помещение, и я еще ничего не вижу, но слышу истерический женский вопль: «Что это?! Как?! Почему?!». Захожу и вижу: стена выложена под потолок, а перед ней стоит ничего не понимающий новенький, который ожидал чего угодно, только не истерики…

«Кто это сделал?!» — опять спрашивает жена начальника. Новенькому ничего не оставалось, как признаться. «Вон!!! — заорала жена. — Сегодня же его здесь быть не должно! А стену сегодня же убрать! И не оплачивай им!» — это она уже мужу отдала приказ.

Тот кое-как уговорил ее поехать домой. Новенький еще понять ничего не мог. А когда мы ему объяснили, вообще впал в уныние. «Все, — говорит, — уволит меня немедля!».

А начальник приехал к обеду. Конечно, веселым его настроение назвать быть сложно, но и убитым он не был. «Ну что, — говорит, — понаделали делов?». Новенький говорит: «Я хотел как лучше»… «Переусердствовал», — усмехнулся начальник и протянул ему сверток. «Что это?», — спросил новенький. А начальник опять усмехнулся и отвечает: «Конспирация! Жены — народ взбалмошный, а мне классные специалисты нужны. Будешь теперь так работать».

Новенький развернул сверток и вытащил парик и бороду! И ведь так и работал все оставшееся время на коттедже.

С. А.

Сибирские особенности итальянской плитки

Шла как-то женщина по Красному проспекту. Красивая такая, в шубке, сапожках, все при ней. И вдруг поскользнулась и упала…

Понимаете, у нас в городе недавно вместо нормального серого асфальта положили на тротуары итальянскую плитку. Летом-то ничего, красиво даже. А вот зимой… Сибирь у нас все-таки, климат резко континентальный, ну и покрываются пешеходные дорожки льдом, а сверху снегом. Там, где узор на плитке шершавый, там снег намерзает, а где плитка гладкая — лед.

Люди, чтобы не упасть, идут как по минному полю: строго соблюдая узор итальянской плитки. А эта, видно, не соблюла итальянской красоты, вот и поплатилась. Упала. Но это было полбеды. Оказалось, что в сумке у нее была бутылка с водой, а крышка была плохо закручена.

Да, да, да… Вода вылилась под нее. То есть под шубку ее роскошную. Она и прилипла на морозе к плитке этой итальянской.

Сначала дама встать пыталась, но поняла, что не сможет. То есть она могла встать, но без шубы. А кому охота за просто так шубу бросать?

Что делать? Достала она из сумки сотовый телефон. Лежа, конечно. Устроилась поудобнее и звонит мужу. Объясняет. Тот никак врубиться не мог, где она лежит и почему. Но начало фразы «Я тут лежу» понял по-своему и кричать на нее стал, что всегда догадывался о ее неверности, но не ожидал, что в этом еще и шуба участвует. Дама устала объяснять и убрала телефон обратно в сумочку.

Тут мимо мужчинка проходил. Видит, женщина лежит ничья и не встает. Он к ней.

— Разрешите, помогу встать.

— Спасибо, не надо.

— Ну, тогда я полежу рядом, чтобы вам не скучно было?

— Мне одной лучше. И потом я мужа жду.

— Как! И здесь?! Жаль.

Ушел ни с чем.

Бабулечка возвращалась из булочной, увидала, подошла и говорит: «Милая, что ж ты тут на ветру лежишь? Откатилась бы хоть во двор, там у нас тихо и народу меньше ходит».

Вздохнула дама, достала из сумочки сигаретку, закурила. Лежит и курит себе, а народ вокруг нее скачет по узорам итальянским. Всяк по своим делам.

Милиционер на перекрестке заметил, решительным шагом пересек проезжую часть, подошел и спрашивает: «У вас закурить не найдется?». Деловито так спросил, спокойно. Как будто у нас везде дамы на проспектах лежат, курят и ничего особенного в этом нет.

Покурил рядом и на всякий случай спросил, не вызвать ли «скорую». Убедился, что все в порядке, и на свой пост ушел.

Муж тем временем домой приехал, посмотрел, что жены нет, и забеспокоился. Решил позвонить ей сам.

— Ты где?

— Там же.

— Где — там же?

— Где упала, там и лежу. Что ты спрашиваешь, я тебе подробно рассказывала. Я думала, ты за мной уже едешь.

— Ладно, жди, скоро буду.

Дама поняла, что все это время она ждала напрасно, и как-то сразу замерзла, в туалет захотела.

Мимо шла женщина подходящей комплекции и с виду приличная. Дама спрашивает ее: «Извините, вы не полежите тут в моей шубе, а я в вашей в туалет схожу в соседнюю парикмахерскую». Женщина как шарахнулась, испугалась, что за подвох такой. И бежать без оглядки!

Дама заплакать собралась, да тут муж приехал с термосом. Нет, не пить. Он на лед из термоса кипяток налил, шуба отлипла. Жену быстро на ноги поднял, в машину посадил и увез. Вот тут она дала волю слезам! А он, глупый, прощенья просил за свои подозрения дурацкие. Говорил, что сильно любит, потому иногда с ума сходит, как все мужчины.

А плитка итальянская как лежала, так и лежит. Похоже, без нее в Сибири — никак.

Ирина ЯКОВЛЕВА

Орехово, но не Зуево

Наверное, в истории каждой типографии имеется случай с забавными, а то и неприличными, опечатками. Например, в типографии ВАСХНИЛ до сих пор помнят, как лет двадцать назад при наборе фразы «белоголовые бычки» в первом слове поменяли местами первые две буквы. Ошибку совершенно случайно обнаружили уже в печатном цехе. Ну, а забавных переносов окончаний слов на другую страницу можно насобирать целую коллекцию. Мне же вспоминается случай, связанный с особенностью клавиатуры печатных машинок и современных компьютеров, где буквы «з» и «х» стоят рядом, а потому их при наборе текста иногда путают.

Как-то наш НИИ разрабатывал проект для крупного комбината города Орехово-Зуева. И вот однажды поехали мы утверждать проект. Процесс утверждения был многоступенчатым: сначала проект визировался в самом Орехово-Зуеве, потом в московском главке, затем утверждался в министерстве. На предприятии заказчика бумаги смотрел завлабораторией. Быстро, но тщательно изучив наши талмуды, завлаб для чего-то сделал в проектах несколько закладок, и мы пошли с ними к начальнику отдела. Тот весь проект просматривать не стал, но внимательно изучил отмеченные закладками страницы. Затем нам вернули подписанный проект и приложили сопроводительное письмо, в котором указывался перечень тех самых заложенных страниц. Всю дорогу до Москвы мы тщательно изучали эти страницы и никак не могли понять сути их избранности.

Человек, который в главке принимал от нас проекты, первым делом взял сопроводительное письмо и стал просматривать отмеченные в нем страницы. Тут мы не выдержали и поинтересовались, в чем дело? И вот что услышали. Как-то раз подписанные в главке бумаги понесли на утверждение в министерство. И надо же так случиться, что никто не заметил, как на титульном листе в названии Орехово-Зуевского комбината вместо буквы «З» была напечатана буква «Х». Надо сказать, что в министерстве такое уже случалось, и опытная секретарша заметила опечатку сразу. Но по каким-то причинам начальника главка она недолюбливала, а потому, ничего не сказав, положила бумаги на подпись замминистра.

И вот замминистра берет в руки папку и видит на титульном листе крамольную надпись. «Опять мне эту х-ню подсунули«, — гневно сказал он и отбросил папку в сторону. Начальнику влетело по первое число, и с тех пор он издал приказ, чтобы во всех бумагах тщательно проверять те страницы, в которых упоминается слово «Орехово-Зуево». Вот этим и объяснилась эта странная избирательность при подписании наших проектов.

Михаил ЕЛЬНИКОВ