У каждого города две истории. Одна официальная, очевидная, бесспорная. Другая известная, как правило, лишь специалистам. Официальная история «большой литературы» в Новосибирске не очень богата несколько громких имен, которыми мы гордимся. Что осталось в тени? «Вечёрка» начинает серию публикаций о «тайной литературной истории» нашего города. Ниточки, связывающие Новосибирск с судьбами известных писателей, разматывает литературовед, доцент кафедры русской литературы НГПУ Игорь Лощилов.
Почти все упоминаемые в связи с нашим городом известные писатели оказывались здесь в результате репрессий: по пути в «места не столь отдаленные» здесь проездом были и Мандельштам, и Заболоцкий
Родная сестра Михаила Булгакова, Варвара Афанасьевна Карум, прожила в Новосибирске с тридцатых годов до самой своей смерти в 54-м. Она похоронена на Заельцовском кладбище. И она живет на страницах романа «Белая гвардия» под именем Елены Турбиной вместе со своим мужем, любовь к которому стала причиной как ее переезда в Сибирь, так и полного разрыва отношений с братом.
Супруг Варвары Афанасьевны, Леонид Сергеевич Карум, ставший прототипом малосимпатичного персонажа романа «Белая гвардия» Тальберга, был арестован задолго до знаменитых катастрофических волн репрессий конца тридцатых годов. В 1917 году он был председателем совета офицерских депутатов Киевского гарнизона, в 1919 по семейным преданиям адъютантом гетмана Скоропадского. Карума арестовали сразу после «года великого перелома», в 30-м году, и он как «враг народа» отбывал срок в Новосиблаге. Варвара Афанасьевна узнала, где находится муж, только в 32-м году. И в 1934-м, когда Карума освободили, она переехала к нему в Новосибирск.
В последние годы могила «Елены Прекрасной» ветшает и зарастает травой. Фото Катерины КОРОСТЫЛЕВОЙ
После освобождения Леонид Сергеевич Карум, как многие люди того времени, оперативно отреагировал на перемену обстановки и взял курс на «новую социализацию», рассказывает Игорь Лощилов. Имея диплом юриста, будучи этническим немцем и в совершенстве владея немецким с детства, зная древние языки, он поступил на отделение иностранных языков нашего пединститута и сел вместе с «рабочей молодежью» учить немецкий с азов чтобы получить бумагу, удостоверяющую, что он имеет право преподавать. И одновременно прошел знаменитый советский «ликбез» исторический материализм, основы марксизма-ленинизма, сполна вооружился этим канцелярским лексиконом. Этим «языком» он в совершенстве владел до конца жизни, насколько позволяют судить его воспоминания, написанные очень казенно. Карум закончил институт, преподавал в школах, потом в медицинском институте, где через некоторое время стал заведующим кафедрой иностранных языков. Варвара Афанасьевна тоже преподавала немецкий в медицинском институте и в одной из школ: 42-й, которая сейчас стала 1-й гимназией.
С братом она не общалась. Прочитав в 25-м году роман «Белая гвардия», Карумы очень обиделись на Булгакова и порвали с ним всякие отношения. Первая жена Булгакова вспоминала, что Варвара Афанасьевна прислала писателю ужасное письмо: «Какое право ты имел так отзываться о моем муже
Ты вперед на себя посмотри. Ты мне не брат после этого». Между тем, еще с начала XVII века в Европе были популярны «романы с ключом» к некоторым из них авторы даже «ключ» прилагали: «кто есть кто», кто из персонажей на кого «похож» в жизни, притом что действие могло происходить и в древности. В русской литературе XX века есть несколько знаменитых «романов с ключом», и отчасти «Белая гвардия» к таковым относится. Брюсовский «Огненный ангел», все романы Константина Вагинова, «Скандалист» Каверина, «Алмазный мой венец» Катаева
И ситуация всякий раз непростая этически: с одной стороны персонажи, с другой реальные люди, знакомые или даже родственники автора. Обиды и недоразумения здесь вполне объяснимы, хотя, если разобраться, писатель, если ему удалось создать «живой образ» человека, как бы «прописывает» прототипов в литературной истории. Похоже на коллекцию бабочек или жуков: чтобы «спасти», необходимо «умертвить». Часто прототипы героев больших писателей обижаются, узнавая себя в образах искусства «карикатурных» или просто малосимпатичных. Пастернак писал, что искусство «интересуется не человеком, но образом человека. Образ же человека, как оказывается, больше человека».
Но здесь надо еще отметить тот факт, что в момент написания романа Булгаков достоверно не знал, где находится Карум, и выдумал Тальбергу биографию, которая навсегда увела его в эмиграцию; в действительности вышло по-другому.
Литературная судьба Карумов как-то повлияла на их жизнь?
Я думаю, что они, как многие люди этого поколения и этого «круга», скрывали или, во всяком случае, предпочитали не особенно афишировать свое прошлое и свои связи, тем более что Булгаков долгие годы был в каком-то смысле персоной нон-грата в СССР: «литературный белогвардеец», «внутренний эмигрант».
С другой стороны, может быть, это прозвучит жестоко, но если бы не Булгаков и не его роман, то мы сейчас имели бы меньше шансов вспомнить об этих людях. И, как мне кажется, даже могилу Варвары Афанасьевны сейчас посещают только те люди, которые интересуются ею именно в связи с Булгаковым.
***
Могила «Елены Прекрасной» действительно находится в печальном состоянии. Она не числится в списке наших официальных литературных достопримечательностей, к ней не водят экскурсий
даже просто подойти к ней сложно приходится пробираться по кладбищенским тропинкам кругами, обходя груды мусора. Калитка высокой ограды намертво закрыта, завалена валежником, могила зарастает бурьяном. Но на камне еще не стерлись имя, даты и портрет женщины. Очень красивой женщины.
Все это находится в странном противоречии с тем околобулгаковским ажиотажем, который был изрядно «подогрет» сериалом по «Мастеру и Маргарите». Единственное, пожалуй, место в Новосибирске, имеющее прямое отношение к жизни и творчеству Михаила Афанасьевича Булгакова. И ни поклонников писателя, ни школьников или студентов, изучающих русскую литературу
Невольно вспоминается Санкт-Петербург, знаменитое Волково кладбище та его часть, которая называется Литераторскими мостками. Музей-некрополь, где похоронены Писарев и Добролюбов, Тургенев и Гончаров, Блок и Андреев
Педагоги частенько приводят туда своих «подопечных» и люди, выросшие на таких экскурсиях, говорят, что начинали совершенно по-другому относиться к литературе, к жизни русских писателей. Они переставали быть листками учебника, становились, как это ни странно
живыми. Близкими.
Волею судеб оказалось, что у нас похоронена часть литературной истории XX столетия, говорит Игорь Лощилов. Все-таки это прототип Елены Турбиной. По опыту работы в том же самом педагогическом институте (ныне университете, на филологическом факультете) я могу сказать, что этот роман студенты читают. Хоть и меньше, чем «Мастера и Маргариту», но читают, и он производит сильное впечатление, при этом достаточно «оторванное» от того контекста, в котором он возник. Тем не менее всем кажется, что это очень далекая реальность, не имеющая к нам никакого отношения, какая-то совсем другая история и другая жизнь революция, гражданская война, Апокалипсис
Булгаков ее специально «отдалял». И нынешние молодые читатели в Сибири часто не сразу догадываются (или не задумываются), что «Город» с большой буквы это Киев, что фамилия гетмана (ни разу Булгаковым не называемая) Скоропадский
Что стихи из юмористической газеты «Чертова кукла» пародируют «Советскую азбуку» Маяковского, что прототип Шполянского Виктор Шкловский, ну и так далее
Сфера «реалий» сегодня от нас безвозвратно ушла, чтобы её реконструировать, требуется профессионал-историк. Кажется, что всё это нечто очень далекое и (плюс подогретый сериалом ажиотаж, «бум» и не столь давно обретенный статус «классики») очень «высокое». Могила Варвары Афанасьевны Карум на Заельцовском кладбище шанс воочию убедиться, что мы живем на той же самой земле: «Я на земле, где вы живете», как сказано в одном стихотворении Пастернака. И то, что какая-то часть этой классики связана с нашим, не очень «засвеченным» в истории большой литературы городом, конечно, может произвести сильное впечатление и как-то изменить восприятие творчества Булгакова. Для школьников или студентов это, наверное, было бы полезно.