Сжечь заживо с особой жестокостью

Жителя посёлка Первомайский обвиняют в покушении на убийство женщины и четверых детей

Свою вину Николай Лекоренко не признаёт

Во вторник в областном суде под председательством Михаила Потапова начался процесс по делу 45-летнего жителя поселка Первомайский Николая Лекоренко, которого обвиняют в покушении на жизнь Татьяны Поляковой и…четверых детей. Прокуратура настаивает на формулировке «с особой жестокостью», так как мужчина хотел сжечь всю семью заживо.

Суд начал выяснять анкетные данные Николая Лекоренко. Оказалось, что он уже дважды судим и последний раз освободился четыре года назад. С мая 2006 года сожительствовал с Татьяной Поляковой, у которой от первого брака имелось четверо детей. Правда, старший сын Иван жил отдельно в городе. Поначалу жили дружно, но затем все чаще стали случаться скандалы с мордобитием. Николай стал выпивать, а Татьяна старалась всегда успевать за мужем. Часто пили с раннего утра, и повод был не нужен. Заложниками в семье пьяниц оказались малолетние дети Татьяны. Им тоже доставалось от «нового папы».

Татьяна несколько раз пыталась уйти от Лекоренко в свой старый домик на соседнюю улицу, но всякий раз оставалась. 29 апреля этого года «молодожены» по обыкновению выпили с утра самогонки от местной шинкарки. В этот день у них был повод — день рождения одного из сыновей Татьяны. Но праздник не удался — муж с женой опять поругались, и Татьяна оказалась избитой. Терпение женщины лопнуло, и она заявила о своем уходе. Решение было окончательным. Николай стал вновь уговаривать ее остаться, умолял, угрожал, но ничего не помогало — женщина ушла вместе с детьми в развалюху по улице Покрышкина.

А ночью, когда Татьяна с детьми мирно спали, дом неожиданно загорелся. Женщина почувствовала неладное и проснулась. Дверь оказалась подпертой снаружи. Она разбудила детей и приказала им спасаться через окна. Дочь Инна, сын Максим и племянница Настя успели выпрыгнуть и почти не пострадали. Но сама Татьяна и ее шестилетний Андрей получили серьезные ожоги. Они оказались в реанимации и долго лечились.

Вскоре по подозрению в поджоге арестовали Николая Лекоренко. Прокуратура предъявила ему обвинение в покушении на убийство пятерых человек с особой жестокостью. Как указано в обвинительном заключении, Лекоренко «понимал, что избранный им способ убийства — сожжение заживо — связан с причинением особых страданий и мучений».

В суде Николай Лекоренко не признал свою вину. По его словам, дом, в котором спали его жена и дети, загорелся без его помощи. Отчаянно путаясь в именах и возрасте многочисленных детей своей жены, он рассказал суду свою версию произошедшей трагедии. Хронику того дня, по словам подсудимого, он помнит по минутам, так как выпил тогда немного. Помнит, что был день рождения у кого-то из детей Татьяны, помнит, как она от него ушла.

— Она, когда выпьет, — говорит Лекоренко, — всегда пыталась уйти от меня. А тут узнала, что к нам придет моя мать, и опять засобиралась. Отношения у них не сложились. Я ее уговаривал остаться, да куда там! Вечером я пошел к приятелю. Смотрю, а обуви нет. Подумал, что Танька забрала. Надел тапочки и пошел. Посидели, выпили. Затем я зашел в гости еще к одному другу. Но так как с утра мне надо было на работу, я много не пил — рюмки две-три. По дороге домой решил зайти в дом к Татьяне и спросить про обувь — не в тапочках же мне на работу идти! Дверь никто не открыл, и я ушел огородами — так ближе. По дороге заметил около дома топящуюся печь, из которой выпали горящие угли. А рядом дрова! Я машинально отпнул угли ногой от дров и ушел.

— Вы же в тапочках были! — заметил прокурор. — Не обожглись?

-Нет. Я машинально это сделал. Ночью слышу стук в дверь. Открыл. Тут мне железной трубой дали по голове, и я потерял сознание. Очнулся почему-то около горящего татьяниного дома. Как я понял, это меня дружки ее старшего сына избили и приволокли к дому. Говорили, что я поджег, но я этого не делал! В этом доме электричество отключили за неуплату. Провода обрезали. Так ее сын грозился самовольно подключиться. Может, и короткое замыкание было. Тогда дождь шел. Может, и от печки дом загорелся.

Затем к допросу Лекоренко приступил судья Михаил Потапов. Судя по всему, он искал брешь в показаниях обвиняемого, которые кажутся вполне объяснимыми только на первый взгляд. В материалах дела имеется заключение экспертов, которые утверждают, что дом загорелся именно в результате поджога, а дверь была подперта снаружи. Есть и другие нестыковки в показаниях Лекоренко. Кроме того, на заседание не пришли многочисленные свидетели и потерпевшие по делу. Суд решил, что раз так, то следующее заседание пройдет уже в Искитиме.