Новосибирск 3 °C

Анатолий Сычёв от 13.09.2007

13.09.2007 00:00:00

Профессор СО РАН, доктор физико-математических наук, вице-президент и академик Петровской академии наук и искусств, руководитель Сибирской научной школы по геометрической теории функций, учитель и воспитатель многих докторов и кандидатов наук, большой мастер (и даже чемпион Европы) шахматной игры. Казалось бы, чего не хватает этому невероятно одарённому человеку? А чего не хватало земскому доктору Антону Чехову? А инженеру-путейцу Гарину-Михайловскому? А актёру и режиссёру Василию Шукшину? Масштаб личности зачастую не приемлет рамок профессиональной деятельности, вынуждая браться за перо людей, казалось бы, далёких от литературных изысканий. Профессия непременно привносит в творчество не только специфический жизненный опыт, но и особенные мироощущение, черты характера, темперамент, непременные при служении определённому делу, придавая результату «лица необщее выражение». Что же касается Анатолия Сычёва, то первопричина его обращения к поэзии видится не только в некоей богоданности, включающей и прирождённый талант, и неизгладимые впечатления от природы Горного Алтая, уроженцем коего он является, но и активное неприятие катастрофических перемен, происшедших в Отечестве за последнее двадцатилетие. Как учёный-аналитик, он не может не сознавать, что у нынешнего плачевного состояния некогда могучей страны — объективные причины: злонамеренность сил, не заинтересованных в её процветании, а также продажность и вопиющее невежество многих из тех, кто сегодня у руля. Как выходцу из села, ему нестерпимо видеть деградацию и умирание деревень. Как гражданину — невозможно смириться с обрушением «эффективными собственниками» промышленности, с падением нравов, с разгулом преступности. Как патриоту — с той незавидной ролью полуколонии, отведенной России мировым правительством. На извечные русские вопросы: «Кто виноват?» и «Что делать?» — профессор ответы знает. Они не определяются математическими формулами. Выстраданные сердцем ответы эти читатель может найти в книге Анатолия Сычёва «Родина моя», изданной в нынешнем году, юбилейном для учёного. Первая, но, вероятно, не последняя. С почином, Анатолий Викторович!

Руководитель городского литературного объединения «Молодость»
Евгений Мартышев

Вновь предо мною…

О, бедная родная деревушка.
Как хмарь невзгод ты пережить смогла?
А ветхая отцовская избушка
Давно уже в бурьяне полегла…
И вот моей закатною порою,
Склонив седую голову на грудь,
Стою я вновь печально пред тобою,
И прошлых лет мне вспять не повернуть.
Вновь предо мною ожило былое,
Всё те же виды душу бередят,
Всё та же жизнь вершится предо мною,
И тот же в ней старинный светлый лад.
Свой счёт годам ведут в лесах кукушки,
По галькам с писком скачут кулики,
Кишат в траве знакомые букашки,
В узорах дивных кружат мотыльки.
Лениво лают добрые дворняги,
Из труб дымятся сизые дымки,
На речке малыши резвятся наги,
И плёсом невод тянут рыбаки.
Вдали петух, нарядный сельский вестник,
Раздольно песню звонкую поёт.
Всё как в былом. Всё как в далёком детстве.
И лишь меня никто не узнаёт.

Глухари

Сюда я ехал издалёка долго,
Потом, волнуясь, по тропе шагал…
Давным-давно
мальчишкой босоногим
Свой путь по жизни здесь я начинал.
Гляжу вокруг. Но что же предо мною?
Безлюдье. Глушь. Бескрайние леса.
Всё заросло бурьяном и травою,
И буйно хмель стремится в небеса.
И вижу: предо мною на полянке,
Где над трубой наш домик дым струил,
Раскинув в танце крылья, спозаранку
Токуют в упоенье глухари.
Неужто здесь я рос, купаясь в росах,
Дивился чудным таинствам весны,
Ходил с отцом дурманящим прокосом,
Мечтал и видел голубые сны?
Всё схоронила дикая природа,
Заполонила, спрятала следы.
И что ей до того, что плачет кто-то,
Чей лик почтен и волосы седы.

Письмо к брату

Как ты живёшь, мой добрый старший брат,
В родном краю, где ветхие избушки
Ещё хранят добротный старый лад
Забытой Богом нашей деревушки?
Какие бури ветром пронесло,
Что в жизни этой было-перебыло!
А вот стоит она. Ещё дарит тепло,
Как будто время здесь, в тиши, застыло.
И ты пригрелся у родных корней,
Живёшь в ладу с землёю. Так и надо.
Святое это дело для людей,
И для души опора и отрада.
Не прожигаешь дни по пустякам.
Всегда в труде. Всё мастеришь и ладишь.
Поклон твоим мозолистым рукам!
На том и стой. Тем люб для Бога будешь.
Меня ж судьба сорвала с якорей
И бросила в совсем иные дали.
Горю и маюсь средь таких людей,
Каким не зря руки не подавали.
Отсюда родом рьяный «демократ»,
Что развалил великую державу,
Вся та продажная гнилая рать,
Что за кордон за шмотками сбежала.
Ни дел моих, ни дум тебе не знать.
Тут всё не так. Мы по-другому жили.
Тут те, что учат сеять и пахать,
А сами в креслах жалко дни влачили.
Но и в плену всех нынешних тревог,
В гнилом кругу чужой по духу дряни
Остался я, о право, видит Бог,
Как прежде, с головы до пят крестьянин.
Всё грезится мне отчая земля.
Здесь мой исток, душа моя и сила.
Добро и зло познал не тут ли я?
И не она ли дух мой укрепила?
Вот вижу вновь. Иду я поутру,
Когда окрест ещё не спала дрёма,
По твоему просторному двору.
Всё любо мне. Всё мне здесь так знакомо!
Над речкой конь застыл на берегу.
Жуёт лениво пук травы корова.
Стоит густой туман в сыром логу.
Спешит с уздечкой мужичок: «Здорово!»
Твой двор — как храм, как радостный музей
Старинного крестьянского уклада,
Как отзвук отгоревших наших дней,
Их радостей, и горестей, и лада.
Касаюсь вил, косилок и граблей,
Колокольца валдайского литого,
Дуг расписных, наборных узд и шлей,
И… потекли видения былого.
Вот дружным строем, с утренней зари,
Пока лежат на травах стылых росы,
Размеренно шагая, косари
Ведут по лугу ровные прокосы.
Вот бабы при погожем летнем дне,
Припав к земле, жнут тучный хлеб серпами
И следом споро ставят по стерне
Суслоны с колосистыми снопами.
Вот ночью молотилка на гумне
Ревёт, как зверь лесной, страша кого-то.
Забыли тут об отдыхе и сне —
Идёт работа до седьмого пота.
Тот высоко с вилами на скирде,
Тот в жоркий барабан снопы бросает,
Тот веет, ворошит зерно в бурте,
А тот коней по кругу погоняет.
А это светлый праздник молодым!
Зашлась весельем над деревней горка.
Поют гармошки звонкие лады.
Гуляет вольно сельская вечёрка.
Та жизнь всегда со мной. В меня стучит.
Порой во тьме проснусь в поту от стона
И слышу: гулко носятся в ночи
Над молотилкой крики коногона.
Но почему, прошло уж столько лет,
Каких страстей давно развеян пепел,
А льётся всё оттуда тёплый свет?
Что я за далью этих лет приметил?
Была нужда и был тяжёлый труд,
Война безжалостно людей косила,
Стучалось в двери горе там и тут,
Но память прежде вот что сохранила:
Крестьянской жизни вековой уклад
Был ясен, прост, размерен и прекрасен,
Хранил ещё былой семейный склад,
Добром, трудом и правдой был он красен.
Здесь знали всё, чем крепок человек,
А что в нём — ложь, корысть, позор и смута,
И если всё ж какой случался грех,
То говорили, каясь: «Бес попутал!»
Не унывал в нелёгкой доле люд,
Жила в нём светлая живая сила.
Здесь песня звучная вела на труд
И в праздники с гармоникой ходила.
Теперь совсем иные времена!
Не те, не те уж ныне стали люди.
Не та уж стала ныне и страна.
И шепчет бес: «А то ли ещё будет!»
Повсюду зримы тления следы,
И всё больнее видеть год от года,
Как гибнут дел отрадные плоды,
И гибнет первозданная Природа.
Где мощные гиганты-кедрачи,
Что кронами полнеба полонили?
Где светлые целебные ключи,
Что нас водой целебною поили?
Где топи те, в которых журавли
Из года в год заботливо гнездились,
И крики их призывные «курлы!«,
Как эхо, над округою носились?
Загадили те светлые ключи,
Болота те бездумно осушили,
А кедрачи те люди-палачи
Давно уже под корень порубили.
Порушили дремучие леса —
И вот настали пагубные сроки:
Всё тише птиц певучих голоса,
Слабее и мутней речные стоки.
Беда, брат мой, над Родиной кружит!
И у тебя, вишь, в доме телеящик.
С его экрана наглый бес бубнит
И люд честной с ухмылкой в яму тащит.
В Кремле теперь совсем чужая власть —
Пришествие антихриста свершилось!
Ты погляди, какая нынче мразь
По городам и весям расплодилась.
Ворам в законе и почёт, и рай.
Растлили ложью, злом и блудом души.
Везде твердят одно — «купи-продай»,
А лодырь рад и просто бьёт баклуши.
Пока мы тут ведём неравный бой.
Как на войне, нас бьют и больно ранят,
Когда ж над этой подлою ордой
По воле Божьей гром небесный грянет?
Что светит нам в неведомой дали? —
Всё думаю я горько и печально.
Тревожа криком небо, журавли
Уж не о нас ли плачут так прощально?
Однако прочь непрошеную грусть!
Водиться с ней нам, русским, не пристало.
Восстанет вновь святая наша Русь,
Как уж не раз с колен она вставала.
Ну, вот и всё. Привет мой всей родне
И нашим поседевшим старожилам.
Я рад, что часто вижу их во сне,
Что кровь ещё течёт в их стойких жилах.
И ты теперь и немощен, и стар,
Давно уж выбрал место на погосте…
Как я хочу, ты если б только знал,
Ещё хоть раз к тебе приехать в гости!

Вам было интересно?
Подпишитесь на наш канал в Яндекс. Дзен. Все самые интересные новости отобраны там.
Подписаться на Дзен

Новости

Больше новостей

Новости районных СМИ

Новости районов

Больше новостей

Новости партнеров

Больше новостей

Самое читаемое: