Писательская судьба Михаила Сальникова необычна и поучительна. Его восхождение на Парнас напоминает вертикальный взлёт современного истребителя с палубы авианосца. Всего лишь пять лет назад ни в литературных, ни в окололитературных кругах это имя абсолютно не проявлялось. И вдруг — городской литературный конкурс с щедрой ведомственной премией и… победа в нём никому не известного любителя. Причём победа бесспорная и абсолютная. Жюри отмечает подкупающе чёткую каллиграфию его литературного почерка, завидное владение словом, зрелость суждений и отчётливую перспективу творческого роста.
Успех и одобрение профессионалов окрыляют лауреата. За четыре года (2002 г. — 2006 г.) — шесть полновесных поэтических сборников, свыше шестисот (!) стихотворений, публикации в литературных журналах, и как итог — членство в Союзе писателей России. Причём поразительный спурт этот удался не защищённому синекурой творцу, пишущему от зари до зари
И получается: за внешней аполитичностью скрывается автор — человек не первой молодости, разуверившийся в благих намерениях любой власти, уставший от её произвола, научившийся ценить обычные человеческие радости, свой дом, семью, усадьбу, где, как в скиту, он может разговаривать с Богом, с Космосом, с Вечностью, глубоко осознавший, что «только жизнь на голубой земле способна быть блаженством настоящим». И он дорожит этим настоящим, превращая в поэзию всё, что видит вокруг, радуется обретённому укладу, позволяющему жить в гармонии с окружающим миром с душою чистой, незамутнённой. «И до Рубцова вроде далеко, И возраст не позволит сделать много. Бесспорно, стать поэтом нелегко«, — сетует Михаил Сальников в одном из стихотворений. И напрасно сетует. Ибо поэтом он, несмотря ни на что, стал, сделал немало и успеет ещё больше, ибо самокритичен, лишён тщеславия и невероятно работоспособен. Но главное, ему есть о чём писать и что воспевать — РОДИНА!
«И нет дела до райских земель,Где поют синекрылые птицы.
Мне дороже рябина и ель,
И привычные русские лица».
10 октября у поэта юбилей. Счастья вам и творческого долголетия, Михаил Сергеевич!
Руководитель литературного объединения «Молодость»
Евгений Мартышев
Где теперь те рессорные брички
С мягким ходом железных колёс,
Что катились к чертям на кулички,
На уборку, на сев, на покос?
Где теперь те поджарые кони
С длинной гривой и пышным хвостом,
Что кормил я с открытой ладони
Коркой хлеба и мягким листом.
Нет коней и разобраны брички,
И заглохли в бурьяне поля.
Не могу я теперь по привычке
Прокатиться, как кум короля.
Всё проходит, и жизнь изменилась,
Запустение там, где я рос.
Мне сегодня из детства приснилась
Бричка с мягкой подвеской колёс.
Колышет ветер тюлевую штору,
И в комнате гуляет полумрак.
Остались в прошлом молодые споры,
А время потеряло прежний смак.
Пишу стихи, скучаю вечерами,
Транжирю время в суете пустой…
Мой пароход под лёгкими парами
Теперь плывёт на длительный постой.
Нет жажды встречи с прежними друзьями,
Не строю планов на ближайший год.
Мне не дано отбиться козырями
В игре, в которой козырь не берёт.
«Да никакой вы вовсе не поэт, —
Она сказала
Здесь в этих строчках дельной рифмы нет,
И стиль к тому же выспренний и липкий.
Поэзия должна играть волной,
А стих звучать — как Божье откровенье.
У вас же даже мысли ни одной
Ни свежести, ни веры, ни горенья».
Ну что сказать? Она уже звезда,
А я лишь начинающий послушник.
Да, я согласен, не в коня узда,
Конечно, не Есенин и не Пушкин.
И до Рубцова вроде далеко,
И возраст не позволит сделать много.
Бесспорно, стать поэтом нелегко,
Но судите меня вы слишком строго.
Который день покрыто небо дымкой.
Тревожное безветрие и хмарь…
А солнца шар, как на размытом снимке,
Похож на яркий матовый фонарь.
В дневном затишье кружатся стрекозы,
И бабочки садятся на цветы.
Но желтизна уже в кудрях берёзы,
И жёлтым заштрихованы кусты.
Закрался тихо красный цвет в рябины,
Но вместе с тем, хоть время истекло,
И осень начала писать картины,
По-прежнему
Застыло всё в неясном ожиданье
Грядущих неизбежных перемен.
Начало их в синичьем стрекотанье
И в ворохе сухой листвы у стен.
Мне, не давая целый день покоя,
Над головою носятся дрозды.
И жду я на закатах за рекою
Восходов перламутровой звезды.
Брожу по лесу с суковатой палкой,
Сшибая несъедобные грибы.
Кричат в кустах встревоженные галки,
Привыкшие к превратностям судьбы.
Присяду на пенёк, сложу поклажу,
Достану термос, выпью три глотка,
Следя, как паучок сплетает пряжу
И как дождинки катятся с листа.
Погода переменчива сегодня.
То солнце заиграет, то дождит,
То хрусталём расцветит новогодним,
То в хмурых соснах снова зашумит.
На сапоги приклеились травинки,
Промок и снова высох старый плащ.
Горят рубином костяник крупинки
И слышен дальний ястребиный плач.
Не успели сжечь ботву и листья,
Зарядили нудные дожди.
И теперь, похоже, что амнистий
Ты уже от осени не жди.
В огород не выйти — грязь и слякоть,
У окна сидеть — терпенья нет.
Может быть, к соседу покалякать
Или получить какой совет.
Куры жмутся у дверей сарая,
Старый пёс забился в конуру.
Лишь синицы, стайкой прилетая,
Прыгают, резвяся, по двору.
Телефон молчит, на стёклах слёзы
Падают, сливаются, спешат.
Предвещая скорые морозы,
По ночам снежинки мельтешат.
И фонарь — немой свидетель жизни
Серебрит в ночном окне узор,
Да печально, как на близкой тризне,
Воет ветер, дёргая запор.
Вдали качается фонарь,
Надуло листьев на крылечко…
Пью чай, листаю календарь,
Потом растапливаю печку.
Предзимье бродит по двору
С докучливым дождём и снегом.
Подолгу из окна смотрю
С тоской на пасмурное небо.
На смену слякотной поре
Спешит седая королева.
Начнутся в близком ноябре
Метелей сиплые напевы.
Приходом с севера зимы
Вознаграждается терпенье.
Несут снега, мороз, дымы,
Моей душе успокоенье.
Сметая в кучу жёлтый лист,
Октябрь гуляет в парке старом.
Лес за Ельцовкою бугрист,
Подсвеченный закатом алым.
Мертво цветочное панно,
Пожухли астры и пионы,
И видно, что уже давно
Бездействуют аттракционы.
Открыто лишь одно кафе,
Где продают вино и пиво.
В засохшей лиственной трухе
Над ним склонила крону ива.
Слегка накрапывает дождь,
Унылый,
В кафе гуляет молодёжь,
А на скамейке сторож местный
Плотней запахивает плащ,
И, глядя с грустью в даль аллеи,
Пьёт пиво и жуёт калач,
О молодости сожалея.
Всё те же вечные вопросы
О том, зачем пишу стихи…
А дни, как листья, ветер носит,
И дали за окном глухи,
И солнце
Висит, не грея, в небесах.
Всё уже было в мире старом,
И маятник стучит в часах,
Отряхивая пыль мгновений
В седой вселенский океан,
Где вереницей поколений
Людей единый жребий дан.
Я ж в своём творчестве, как птица,
Душой над буднями кружу.
Зачем? Ответ не нахожу,
Но не могу остановиться.
