«Героическая симфония в камне»

6 ноября 1968 года — почти сорок лет назад — торжественно открыли один из самых величественных памятников Новосибирска — монумент Славы

Так принято именовать его в народе. На самом же деле он называется несколько длиннее — мемориальный ансамбль «Подвигу сибиряков в Великую Отечественную войну 1941–1945 гг.». Это памятник мужеству и боевым заслугам сибиряков. Чтобы почтить память своих родных и близких, погибших на фронтах, сюда приезжают из разных городов и со всех районов Новосибирска, порой украдкой подкрашивая серебряной или бронзовой краской родную фамилию в нескончаемом списке, выбитом на пилонах.

Каждый год 9 Мая здесь собираются ветераны войны, вспоминая военные годы. По праздникам у Вечного огня замирают в почётном карауле школьники. Кстати, Пост N 1 появился не сразу, а лишь спустя два года после открытия монумента.

30 апреля 1970 года бюро Новосибирского горкома ВЛКСМ постановило: «В целях улучшения военно-патриотического воспитания учащихся установить с 9 Мая 1970 года почётный караул на Посту N 1 у монумента Славы героев-сибиряков. Почётное право несения караульной службы на Посту N 1 предоставить лучшим комсомольцам и пионерам школ города Новосибирска».

Здесь бывает многолюдно не только в праздничные дни, но и в будни. Самые частые посетители — дети. «Пойдём на «огонёк», — клянчат дети и тянут за руку своих мам и бабушек в сторону монумента. Не понимая значения и величия памятника, они просто любят посмотреть на огонь и бросить в чашу монету. А может, с этого незначительного эпизода и начинается патриотическое воспитание? Со временем вопросов у них становится всё больше: «А кто такие фашисты? А зачем они напали? Расскажи про войну». Наверное, это и есть Память.

Две стороны медали

Автором проекта мемориального ансамбля является известный художник-монументалист Александр Чернобровцев. В создании памятника участвовал также скульптор Б. Ермишин. Он создал горельеф Скорбящей Матери, стоящий возле Вечного огня. В этом образе он наиболее точно сумел выразить и огромное горе, и одновременно силу и стойкость русских женщин. Свой вклад в проект мемориала внесли и архитекторы М. Пирогов и Б. Захаров.

Памятник расположился почти на двух гектарах земли в большом сквере Славы возле кинотеатра «Металлист». Композиция монумента очень необычна. Если подниматься по одной из пяти дорожек с улицы Станиславского, то вначале видишь огромную площадь, вымощенную квадратными светлыми плитами. В одном ряду таких плит 28, каждая размером девять квадратных метров. Это площадь Торжеств, или Подвига. Она ведёт к пяти высоким десятиметровым пилонам, символизирующим пять раскрытых книг летописи войны: «Призыв», «Тыл», «Трудные испытания», «Победа», «Мир«. На них фигурные рельефы, атрибуты, строки из песен военных лет, слова наказа трудящихся Новосибирска воинам, фрагмент солдатской клятвы, выдержки из фронтовых писем.

Центральный пилон чуть выдвинут вперёд: с одной стороны на фоне языков пламени выбиты даты — «1941–1945», с другой — скульптура Скорбящей Матери. У подножия пилонов — четыре квадратные урны, приподнятые каменными основаниями. В них хранится пропитанная кровью земля с мест сражений 24-й Сибирской армии, 19-го гвардейского Сибирского добровольческого корпуса — с Бородинского поля, Мамаева кургана, из-под Ельни.

А на обратной стороне пилонов монумента Славы 30 тысяч фамилий жителей Новосибирской области, погибших на фронтах войны. Тогда это было что-то новое. Нигде таких памятников не было.

Самое интересное, что никто не знал точно, сколько человек погибло. Говорили, 10–15 тысяч. Списки составляли и корректировали работники военкоматов города и сотрудники Кировского райисполкома. Результаты потрясли всех — 30 тысяч имен!

У подножия скульптуры Скорбящей Матери в круглой чаше был зажжён Вечный огонь. За ним — могила Неизвестного солдата-сибиряка. На чугунной могильной плите каска и надпись: «Сибири сын. Родины неизвестный солдат». Здесь уже другая площадь — Скорби и Печали, Памяти и Покоя.

Сам Чернобровцев о своём детище рассказывал так: «Новосибирск не воевал, но тысячи новосибирцев не вернулись с фронта. Так что мемориал здесь оправдан, нужен. Но иметь он должен какой-то свой образ, отличный от тех памятников, которые есть у нас в стране, — на местах боёв, в тех городах, по которым прошла война. Нужно искать какое-то эпическое решение. Здесь должно быть, наверное, больше философии, чем эмоций. Думаю, это должно быть что-то вроде медали. С одной стороны — рассказ о подвиге, с другой — горестное повествование о гибели людей. Одна — торжественная сторона: большая белая площадь — место для манифестаций, митингов. А другая — интимная: там фамилии погибших, фигура Скорбящей Матери, и Вечный огонь, и берёзовая роща, символизирующая родную природу…»

Монумент Славы мог быть на набережной Оби

Но мало кто знает, что этого памятника могло не быть на этом месте, его могло не быть вообще. Не сразу поняли городские власти идею мемориального ансамбля — слишком он был нестандартным и непривычным для тех лет. Председатель горисполкома Новосибирска Иван Севастьянов объявил городской конкурс, и место под мемориал отвёл не в Ленинском районе, а на набережной Оби. Чернобровцев представил на конкурс не макет, так как он в силу многочисленных переделок просто не выдержал бы переезда, а фотографию макета. И место менять не стал. Его монумент Славы оставался в Ленинском районе.

Представители Росстроя СССР местоположение на набережной раскритиковали, поэтому все проекты участников конкурса были отвергнуты. Остался проект Чернобровцева. Большую поддержку художник-монументалист получил от секретаря Ленинского райкома КПСС Владимира Волкова. Тот не только загорелся идеей, но и обещал «поднять» на стройку весь район.

Действительно, это была народная стройка, в ней участвовали тысячи рабочих, служащих, студентов. Каждый комсомолец завода «Сибсельмаш» по постановлению комитета ВЛКСМ должен был отработать на сооружении памятника неделю. На стройку приходили и вечерами, и в выходные дни. С 20 августа 1966 года по 1 ноября 1967 года работал штаб строительства. Энтузиазм и самоотдача людей были неимоверны. Когда отливали из бетона пилоны, нужно было готовить специальный раствор. Учитывая все технологические процессы, завод вынужден был простаивать. Но никто не жаловался, что «горели» план и квартальная премия. Бригада отделочников даже отказалась от защитных масок, предусмотренных техникой безопасности, ибо невозможно было контролировать работу. Никто не сетовал на условия и не прекращал работу, все понимали: это святое.

Да и сам Александр Чернобровцев, можно сказать, работал на износ. В качестве мастерской ему выделили бывшую пирожковую на первом этаже жилого дома неподалеку. Там он и жил с утра до поздней ночи. На обед — не более 15 минут, иначе, он говорит, не успел бы закончить монумент. И ночевать ходил к матери, потому что жила поближе. В общей сложности художник год просидел на корточках, выполняя глиняные формы, перетаскал 26 тонн гипса (целый вагон). Потом он вспоминал, что «ощущение было такое, что Бог помогает, что острая сосредоточенность, постоянная мобилизация всех сил и возможностей как будто даются свыше».

Монумент в Москве не понравился

Комиссия Министерства культуры в пух и прах разнесла проект. И площадь-то перед монументом большая, и фигура Скорбящей Матери не понравилась, и предложили сделать бассейн, чтобы «красиво отражался в воде» обелиск, который посоветовали соорудить вместо скульптуры матери.

Тогда Чернобровцев отправился к первому секретарю в Центральный комитет комсомола и убедил его в правильности хорошего дела. Однако на следующий день художник-монументалист со товарищи предстал пред очами министра культуры. «Самодеятельность» их не одобрили и обещали посмотреть после Октябрьских праздников. Однако новосибирские власти на свой страх и риск приняли собственное решение — открыть монумент 6 ноября к 50-летию Советской власти. Ведь для себя же делали, не для Москвы.

Вечный огонь зажгли от печи Чкаловского завода

На торжественное открытие собрались делегаты всех районов города и области. Под звуки оркестра ветераны войны и труда пронесли боевые знамена сибирских частей, знамена, полученные коллективами передовых предприятий за ударный труд в тылу от Государственного Комитета Обороны. Вслед за ними фронтовики несли в касках землю с мест героических сражений сибиряков. Вечный огонь решили зажечь от металлургической печи завода имени Чкалова, которая работала все военные годы. Факел с прославленного предприятия торжественно доставили в сопровождении почетного эскорта в сквер Героев Революции и оттуда на бронетранспортере привезли к монументу Славы. Герой Советского Союза Головачев передал его руководителю городской партийной организации Филатову.

Мемориальный ансамбль открыт. Александр Чернобровцев получил за него премию Ленинского комсомола. Поэт Евгений Мартышев напишет: «С чем сравнить ощущения, охватывающие при посещении мемориала? Пожалуй, с исполнением Героической симфонии, где разные группы инструментов ведут свои партии, искусно вплетаясь в мощную многоголосую тему. Это и вправду симфония. В камне. В честь исторического подвига русского народа».

В 1985 году, в канун 40-летия Победы, в 400 метрах от монумента была сооружена Аллея оружия, на которой представлены образцы военной техники времен Великой Отечественной войны. 9 Мая 2000 года на мемориале открыт памятник единству фронта и тыла — 18-метровый меч (проект Александра Чернобровцева). 3 мая 2005 года появилась Аллея Героев Советского Союза и полных кавалеров ордена Славы Новосибирска и Новосибирской области. На полированных плитах красного гранита, символизирующих победные знамена, имена 279 человек, в том числе ныне здравствующих ветеранов. В настоящее время на мемориале установлены стелы в память о воинах, погибших в Афганистане и Чечне. В конце центральной аллеи построена часовня.