Каждый год 30 октября в стране вспоминают жертв политических репрессий. В этом году печальный юбилей 70 лет отделяют нас от 1937 года
Аресты по разнарядке
1937 год. Забыть про него невозможно. По некоторым данным, с апреля
По данным всероссийского опроса, проведённого
По данным историков, сталинская репрессивная политика стала сказываться на развитии Новосибирска и региона
Во время массовой насильственной коллективизации погибли тысячи крестьян. Первый секретарь крайкома ВКП(б) Роберт Эйхе, не раздумывая, давал санкции на применение высшей меры наказания за «саботаж в хлебосдаче». После убийства Кирова в 1934 году размах политических репрессий усилился. Теперь чистки распространяются на саму коммунистическую партию.
1618
В нашей стране всё делалось планово, даже уничтожение «враждебных элементов». На основании предложений с мест был разработан общий план ликвидации. В нём устанавливались восемь категорий граждан, подлежащих репрессиям, и ориентировочное их число по каждому региону.
Объектом особого внимания органов НКВД были кадры Красной армии.
Волна репрессий коснулась всех национальных групп, проживающих на территории края. Москва требовала арестовывать поляков, немцев, латышей, литовцев, эстонцев, китайцев, японцев, иранцев и др. Их вычисляли по домовым книгам, ловили на улицах, проводили облавы в деревнях.
Другим
«Мы-то
Сегодня в нашем городе существует Новосибирское областное
Мы встретились с председателем координационного совета общества Леонидом Соломоновичем Трусом, который четыре года провёл в сталинских лагерях по обвинению в сионизме. Далее шли антисоветская агитация, диверсия и даже террор. Якобы он хотел совершить покушение на Сталина. К счастью, расстрел заменили 25 годами лишения свободы, и молодой специалист направился в Норильск.
К тому же довелось встретиться с множеством людей, попавших в эту систему. Вот Пётр Никитич Фомич, например. Очень характерная для тех лет трагедия одной жизни. Он работал бухгалтером в Керчи на пивоваренном заводе. Однажды туда сослали старую
В результате в течение десяти лет строил Фомич канал Москва Волга, работал в угольных шахтах на Печоре, валил лес.
Трагедию ещё не осознали
Чем сегодня занимается общество «Мемориал»? Вроде бы обо всём написано и всё рассказано
Наша задача содействовать тому, чтобы общество осознало свою причастность к той национальной трагедии, которая выразилась в политических репрессиях, начиная с семнадцатого года и далее, собирать сведения об этих репрессиях, о их жертвах, о палачах, о тех условиях, в которых это происходило, систематизировать, анализировать эту информацию, самим
Наша работа направлена и на увековечение памяти жертв. В Нарымском сквере при нашем непосредственном участии и по нашей инициативе был создан памятник жертвам политических репрессий. Камень из искитимского карьера, где работали заключённые, стал его основой.
Готовится к изданию при нашем участии Книга памяти жертв политических репрессий. В этом году должны выйти очередные два тома. Всего предполагается не менее десяти томов. Будет ещё отдельная Книга памяти жертв коллективизации и раскулачивания.
«Страх не причина, а результат»
Большинство нынешних граждан России 55 процентов считают, что организаторами и исполнителями репрессий двигал «страх самим попасть под репрессии». Так ли это?
Это часть правды. Если она выдаётся за всю правду, то получается ложь. Для того, чтобы был страх, надо вначале устрашить людей. Слово «террор» означает ужас: довести людей до такого состояния, чтобы они в панической реакции доносили на людей, дабы самим не попасть под репрессии. А чем их довели? Как раз массовыми репрессиями. Страх был не причиной репрессий, а их результатом. С другой стороны, немалая часть этих доносов была простым сведением счётов: месть, корысть. Но контролировался весь этот поток репрессированных совсем в другом месте. На списках людей, приговорённых к смерти ещё до ареста, стояли подписи Сталина, Ворошилова, Молотова, Кагановича, Маленкова, Жданова.
Конечной целью было сделать наш народ покорным, нерассуждающим, причём довести покорность и послушание до степени энтузиазма. Есть такое понятие, как «стокгольмский синдром», когда жертвы солидарны с захватившими их террористами. Вот и у нас был такой «стокгольмский синдром», но в масштабах всей страны. Жертвы террора горячо приветствовали своих палачей. Это называлось советским патриотизмом.
Забыть и простить?
Как относиться сейчас к организаторам и исполнителям репрессий, оставшимся в живых, осуждать, простить или оставить в покое за давностью лет?
Как не хочется быть судьёй по отношению к тем тысячам, десяткам тысяч охранников, исполнителям судебных приговоров Большей частью это были просто мерзавцы, но в то же время и жертвы того, что произошло. Им система не только позволила, но и дала власть над другими людьми. А власть развращает.
Страшно то, что на их месте мог бы оказаться любой другой. Тяжело приходилось весьма высокопоставленным лицам, директорам заводов, фабрик. Подчинённые знали их как талантливых, заботливых организаторов, но положение обязывало подписывать приказы, обрекавшие людей на смерть. Как их осуждать? Но если подняться в высший эшелон власти, тут не может быть и тени сомнения: эти люди не заслуживают снисхождения. Как могут быть оправданы эти люди? Как можно их простить? Единственно я могу посочувствовать их детям и внукам.
Но тут есть одно но: это уже стало историей. Главное нужно понять, осмыслить, что происходило в те годы, в чём был смысл репрессий. Проблема не в прощении кто мы такие, чтобы судить, а в понимании. А вот этого в обществе как раз нет.
Вина тяжёлое бремя
Как же быть с чувством вины? Должно ли государство признать свою ответственность за массовый террор? Нужно ли покаяние?
К сожалению, сейчас «самокопание в прошлом считается контрпродуктивным». Из преамбулы Закона «О политических репрессиях» вычеркнули упоминание о моральном вреде, который нанесён людям. Раньше хоть слабая тень была того, что государство принимало на себя моральную ответственность за эти репрессии, предоставляя выжившим жертвам льготы как некую компенсацию за ущерб, причинённый им. Сейчас закон рассматривает это как благотворительность, как меры социальной поддержки для малоимущих граждан. Ответственность государства окончательно снята. Но главная проблема сегодня в том, чтобы сделать всё от нас зависящее, дабы этот кошмар не смог повториться.