От уплаты долгов брошенным детям в России бегают два миллиона отцов
Папы без памяти
Папы бывают разные. Небезуспешный юрист радовался появлению ребенка. А потом с женой отношения разладились, вдаваться в подробности не будем, в каждой несчастливой семье они свои, невысказанные… Ушел папа к другой тете. И о ребеночке забыл, уже сто тысяч рублей долга алиментов накопилось, а он и не вспоминает, что дитя есть-пить просит. Судебные приставы с ног сбились, пытаясь образумить отца. Посылали запросы и в банки, и в налоговую службу, и домой приходили. «Тут все мое», — объяснила новая подруга. А у юриста — ну никакого имущества, никаких средств, только на хлеб и воду… Пришлось давать ход собранным документам, чтобы наказать папашку за неуплату алиментов по статье 157 Уголовного кодекса. А он грамотный, выплатил мизерную сумму, вроде как начал долг выплачивать, и снова «обеспамятел». Еще раз та же попытка с уголовным делом была проведена, и снова ребенку крохи достались.
К другому папе пришли приставы в частный дом, а там, как говаривали в старину, лишь вошь на аркане. В потолке дыра в небо, затянутая пленкой, на полу подруга далеко не первой свежести, укрытая ветхим пыльным ковром за неимением одеяла, да пустые бутылки вокруг.
Вот нынешний диапазон алиментщиков, а в России бегают от уплаты долгов два миллиона отцов. Такой теперь у нас мужской «облико морале»: делать детишек с превеликим удовольствием, а «отращивать», как сказала одна маленькая девочка, — да пусть они цветут на другом подоконнике. Если знать, что треть российских матерей — одиночки и всего десять процентов мужчин добровольно и регулярно выплачивают алименты, то о каком счастливом детстве и о какой семье в Год семьи мы говорим…
«Я на трех работах ломлю»
Деньги на детей получают по-разному. Одни мамаши договариваются с бывшими мужьями «полюбовно». Другие ограничиваются нотариально удостоверенным соглашением на фиксированную сумму, которые тоже исполняют судебные приставы. Третьи идут в суд. Есть и такие, что просто отказываются от вспомоществования, полагая, что спокойствие важнее, чем выбитые силой копейки. Вспоминаю сцену на комиссии по делам несовершеннолетних. Пацан-хулиганишка, крупный в свои одиннадцать, набычился, а рядом, кажется, навеки уставшая мать слезы вытирает: «Когда мне за ним смотреть, я на трех работах ломлю, чтобы его накормить, одеть, он же растет на глазах, отец алиментов не платит, да и что с него возьмешь». Да, взыскание алиментов считается одним из самых сложных производств. Во-первых, это затрагивает отношения бывших супругов, значит — неприязнь, конфликты, даже месть. Во-вторых, именно по алиментам работа идет до достижения ребенком восемнадцати лет, а если долг имеется, то и больше. И все же для большинства женщин даже и небольшие суммы существенны. Именно о них думаешь, когда узнаешь цифры прошедшего года по нашей области.
Пьяницы и «бедняки»
Добровольно по исполнительным листам платят всего две с половиной тысячи отцов. Долг тринадцати тысяч бегунов — 292,5 миллиона рублей. Когда взывания к совести и закону не помогают, приходится применять меры принуждения. Судебные приставы во всех случаях проверяют имущественное положение должников. Так вот, больше десяти тысяч алиментщиков не имеют имущества, на которое можно было бы наложить арест. Какая-то их часть — пьяницы и тунеядцы, но ведь на что-то живут и пьют, где-то подрабатывают. Алименты с них начисляются из расчета средней заработной платы по России, а она сейчас больше 13 тысяч.
Другие свои доходы и добро умело скрывают — просто не желают помогать детям. Так что приходится брать таких отцов приступом. Приехавший из деревни папаша (а таких немало) колесил по городу, как таксист. Прибыл по вызову к приставу, нет у меня, говорит, денег, а долг 60 тысяч. Но машина-то имеется. И пристав тут же оформил документ на арест автомобиля. Через 15 минут таксист выложил всю сумму долга. Обычное дело сегодня — арест сотовых телефонов, когда алиментщик на приеме у пристава плачется о своей «нищенской» зарплате. Хоть какие-то денежки на ребенка. Был случай, когда должник представил справку, что он экспедитор, а оказался хозяином ресторана. Пришлось накладывать арест на частную собственность, и «бедный» владелец тут же нашел деньги.
Есть и другая категория отцов. Передают с рук на руки бывшей жене пятьсот рублей или того меньше и предупреждают: «Пойдешь в суд — и этого не получишь». Они львиную долю зарплаты получают в конвертах. И доказать ничего нельзя. Так что зарплата черным налом, с которой наше государство почти безуспешно борется, и детей оставляет в бедности. К сожалению, не существует сегодня реального правового механизма выявления истинных доходов должника.
Когда граница закрыта
В последнее время арсенал принудительных мер расширился. «Уклонистов» перестали выпускать за границу. В нашей области таких набралось почти пятьдесят с суммой долга на всех более шести миллионов. Если такой купит турпутевку, билет, то его затормозят на границе. Девятерым бегунам, задолжавшим больше миллиона, вообще отказали в получении загранпаспорта. Понятно, что это не пьянь какая-то, а люди состоятельные, и если рвутся в иные страны, выходит денежки имеют. Сейчас проводятся совместные с ГИБДД операции «Дебитор», когда прямо на дороге по базе данных проверяется, нет ли долгов у владельца машины. Если имеются, то тут же авто можно арестовать.
Используется и такой способ, как ревизия бухгалтерий. Это делается и по конкретным запросам, и регулярно по графику. В прошлом году судебные приставы провели почти девятьсот проверок. К административной ответственности привлечено 180 бухгалтеров, общая сумма штрафов составила 145 тысяч рублей. Выявляются факты, когда исполнительные документы лежат без движения, удержания проводятся с опозданием. Или при увольнении алиментщика исполнительный лист вовремя не пересылается по новому месту его работы.
По ним «зона» плачет
Последняя мера — возбуждение уголовного дела по упомянутой выше статье 157. Наказание: обязательные работы — до 180 часов, или исправительные — до года, либо арест на срок до трех месяцев. Более тысячи материалов на злостных должников направили судебные приставы в прокуратуру, но возбуждения уголовного дела «удостоились» меньше половины. Арест вообще не применяется. И почему мало дел? Оттого, что к алиментщикам довольно лояльны суды.
— Сейчас складывается мнение, что ответственность надо ужесточать. Думаю, это правильно, — сказал нашему корреспонденту заместитель руководителя Управления Федеральной службы судебных приставов по Но-восибирской области Вадим Смочков. — Но сажать должников за решетку — не выход, да и накладно для государства. Судам надо чаще применять такую меру, как обязательные работы, пусть хотя бы улицы чистят, в городе и в селе найдется, чем их занять. Думаю, что и законодательно надо более четко определиться. Что такое злостное уклонение? В течение какого срока? Конечно, мы исходим из суммы долга. Но пусть она сколь угодно большая, но уплатил должник хоть пять рублей, считается, что он начал выплачивать. Активное противодействие, сокрытие места работы, дохода, имущества — разве это не злостное уклонение? А дел по этим основаниям почти не возбуждается. Мало реальных рычагов воздействия на должников. Думаю, у нас появится больше возможностей с первого февраля, когда вступит в действие новый закон об исполнительном производстве. Кроме того, в Уголовно-процессуальный кодекс внесены изменения. Теперь дознание по уголовным делам, возбужденным по факту уклонения от уплаты алиментов, будут проводить сотрудники Федеральной службы судебных приставов. Это ускорит сбор документов и повысит качество доказательств вины должника. Старшие судебные приставы в районах наделены правом проводить дознание. Судебный пристав будет отвечать не только за взыскание алиментов, но и за применение мер уголовного воздействия.
Оставление в опасности
Проблема алиментов настолько обширна и остра, что подошел момент, когда требуются небанальные решения. Сейчас активно обсуждается создание государственного алиментного фонда. Суть в том, что женщины по решению суда получали бы деньги на детей из этого фонда. Алиментщик, таким образом, становится должником государства, а значит, спрос ужесточается. Розыск станет более активным. Но для этого нужны изменения в законы.
Нужен механизм исполнения такой меры наказания, как арест «уклониста». Ведь стали же сейчас отправлять за решетку, пусть ненадолго, пьяниц за рулем. Может быть, хоть кого-то из отцов-бегунов такой «отдых» устыдит. И еще имеется предложение. Алиментщик вступил в брак с другой женщиной, у них и в квартире все есть, и гараж, и дача наличествуют, но новая жена утверждает, что это все ее имущество. Так пусть это документально докажет в течение, допустим, двух недель. Не получится, значит, арест можно наложить на часть имущества. Сейчас эта мера применяется, но исполнение ее должно быть более жестким. А почему бы пьяниц с аллергией на работу не трудоустраивать принудительно, выделив квоты, например, на стройках, где сейчас разнорабочими трудятся мигранты. Скажут, нарушение прав человека. А разве полуголодное детство при живых отцах не нарушение прав? Во Франции бегуны-алиментщики могут угодить за решетку и на три года. У нас же, как всегда, защита прав человека почему-то больше касается виновных.
