Птица в кулаке

Не в меру загружая своих, детей мы можем в результате испортить им жизнь

Не помню, кто именно сказал: « С появлением детей человеческий эгоизм, впервые вырываясь на свободу, бесчинствует безнаказанно». Но подтверждение вижу на каждом шагу. И речь веду отнюдь не о родителях-наркоманах и забулдыгах, а совсем наоборот — о заботливых и любящих!

Отношение к ребенку как к не совсем полноценному существу — вот вырастет, человеком станет! — которое демонстрируют сегодня мамы и папы, бабушки и дедушки, воспитатели, школьные учителя, преподаватели в институте — в общем, все! — в последнее время меня просто завораживает. С открытым ртом и остановившимся взглядом, я наблюдаю торжество научных знаний и силы над человеческими чувствами и здравым смыслом.

Недавний пример из жизни. Свой приход в школу, где учится мой сын, новый завуч ознаменовал введением формы. В школу больше стало нельзя приходить в джинсах (даже если они чернее ночи и бюджета семьи, с трудом выкроившей деньги на покупку новых штанов ребенку). Отлов детей продолжался каждое утро. В ход шло все. От объяснения того, что джинсы — рабочая одежда и отсылки на соответствующий сайт (мой сын так и не понял, почему, даже если джинсы рабочая одежда, они так зазорны для школы, ведь джинсы чистые?) до простого изгнания непокорных из школьного рая. После недельных объяснений со всем руководством школы и демонстрации вполне традиционных белых рубашек над новыми джинсовыми штанами, безуспешных попыток в течение двух дней пробиться сквозь школьную охрану, чтобы попасть в школу, мой сын «сломался». Он купил максимально дешевые брюки (для чего пропустил третий день учебы в школе) и был милостиво впущен в двери. А вот теперь можете смеяться! Кроме него в брюках в школе не ходит никто. Все остальные в джинсах, и это абсолютно никого спустя два месяца не интересует!

Но выводы, вольно или невольно, ученик сделает. Во-первых, главное для учителей было продемонстрировать свою власть и волю, показать, кто главный. Во-вторых, учителя подтвердили детям и родителям то, что они и так знали, а именно: требования школы бессмысленны, делаются только для проформы и обращать на них внимание надо только для того, чтобы в школе тебе не портили кровь. Понятно, такое отношение обязательно отразится на процессе обучения и отношении ученика к словам преподавателей, но это уже никого не волнует.

Накачка детей знаниями уже давно перешла грань не просто разумного, она перешла грань сохранения физического и психического здоровья ребенка. По 6–8 уроков в школе, после которых надо бы поесть, что для детей, имеющих особо любящих родителей, бывает весьма затруднительно. Ведь сыну или дочери надо успеть сбегать еще на дополнительные занятия по английскому языку, пению, рисованию, а для себя лично, если кто-то не хочет быть дохляком, успеть пару часов позаниматься в спортивной секции. Ну и вечером, само собой, надо уроки учить, если силы, конечно, останутся.

И если даже такой график не у всех и не у преобладающего большинства, то только потому, что некоторые дети обладают врожденной недюжинной силой характера, сбрасывая это иго в неравной борьбе с родителями. Порой спасение приходит свыше, родители не в состоянии из-за денежных затруднений платить везде и за все, что им хочется, в той школе, где им хочется, чтобы их ребенок учился. Или сына или дочь оберегает от такого обучения болезнь.

И речь не идет только о здоровье детей. В конце концов, это личное дело каждого родителя. Хотят иметь больного ребенка, пусть имеют. Речь идет о цели, преследуемой таким образованием. Неужели кто-то всерьез может считать, что человек способен научиться мыслить, не имея времени обдумать и прочувствовать впервые им услышанное? Не имея времени сопоставить, сравнить, попробовать использовать? Не обговорив, обсудив, не обкатав новые слова и понятия в обыденной речи и жизни?

Результат такого обучения один: неумение мыслить и продолжать чужую мысль; ну и, конечно, выработка отвращения к умственному труду. Взамен чего появляется умение много и долго сидеть неподвижно, преданно глядя в глаза говорящему, для того только, чтобы потом согласиться со всем, что он говорит, — лишь бы отвязался!

Но, наверное, основное заблуждение, которым страдает абсолютное большинство родителей и учителей, — это то, что высоких результатов можно достичь за счет долгой и трудной работы. Если нарисовать картинку, то получится что-то вроде бегущей из последних сил лошади в мыле на подгибающихся копытах, но обгоняющей всех остальных лошадей на финише, несмотря на прицепленную сзади телегу знаний. Но в жизни ничего подобного нет и не бывает! Это представление имеет отношение к физическому труду, к труду каменотеса и грузчика (да и то не всегда и не к каждому), но не к интеллектуальному труду, на который мечтают обречь своих детей большинство родителей.

Нет, умение работать — важнейший жизненный навык, но всегда для конкретной цели и получения конкретного результата. Очевидно, что все люди академиками стать не смогут. И хорошими менеджерами тоже. И юристами, и переводчиками, и бухгалтерами, и журналистами, и даже педагогами… Прежде всего потому, что для человека призванного, имеющего способности к этой работе, умственная деятельность приносит удовольствие. А многочасовая работа — радость, а не желание немедленно послать ее к черту! (Вспомните при этом лицо своего ребенка за выполнением уроков или собирающегося на дополнительные занятия).

Самых больших результатов люди достигают во время счастливого озарения, легкого и счастливого состояния души, того, что называется вдохновением, к которому надо приучать, давая возможность узнать и почувствовать в детстве. Но такое состояние вдохновения в результате насилия (пусть даже в самых благих целях) появиться не может.

Еще одни пример из жизни. После занятий на курсах английского языка учительница встречается с мамой нерадивого 17-летнего ученика и говорит:

— Заниматься он не хочет, всем мешает. Когда спросила: «Почему не учишь?» — объяснил, что собирается стать дэпээсником или автомехаником. А им английский ни к чему. И вы знаете, он прав, правда, ни к чему! Может, не надо его и остальных мучить? Пусть идет на курсы вождения, ему это нравится, в школе он тоже особо способностями не выделяется. Вы знаете, у него в руках больше ума, чем в голове. Как он нам легко замок в двери починил!

На что мама растерянно отвечает:

— Да про дэпээсника это отец у нас так шутит! Говорит: «Не выучишь английский, в дэпээсники пойдешь!»

— Ваш сын шутки не понял, он решил, что ему действительно лучше пойти в дорожную службу. Да и что в этом плохого?

— Ну, знаете…

Как говорится, без комментариев. Борьба за самое лучшее обучение своих детей приобретает все больший размах, становится все дороже и амбициозней. Ребенок для всех участников чем дальше, тем больше превращается в объект, мягкую глину — лепи что хочешь! Но ведь это страшноватое заблуждение приводит к тому, что людей, не знающих даже, что именно они любят и умеют делать лучше остальных, становится все больше. Не ощущая себя ни в чем компетентными, а значит, ощущая себя не очень-то нужными и легко заменимыми, они, прежде всего, становятся несчастны. А уж потом и неудачливы. Жестоки к своим детям, как и их родители. Плохи как специалисты. Больны, и часто алкоголизмом…

Любая мама, имеющая хотя бы двух детей, знает, что каждый из них так сильно отличается от другого, как будто рожден в другой семье и от других родителей. Это сильно снижает родительское самомнение, но зато, возвращая с небес на землю, наконец-то заставляет принять ребенка таким, как он и есть. А это значит — любить как особую личность, с особым жизненным путем (вполне возможно, не таким представительным, как хотелось бы папе и маме, но не перепутанным с колыбели с чужим!).

Отношение к детям может быть только бережным и нежным. Как к птице, взятой в ладонь, — не раздавить, не повредить бы хрупкое тельце, не разорвать бы сердце страхом перед громким криком, не повредить бы крылья! Защитить, согреть, дать время вырасти крыльям и отпустить на волю в уверенности, что теперь он сможет летать, жить, кормить себя и своих птенцов — не больше и не меньше.