Мелодия для… души

Заметки по поводу 10-летия клуба «Этнос»

На очередное заседание культурно-просветительского клуба «Этнос» в ДК «Прогресс» автора этих строк пригласил старый товарищ — врач-психотерапевт Юрий Овчинников. На первом этаже в холле было как всегда многолюдно. Но внимательный глаз гардеробщицы каким-то непостижимым образом улавливает:

— Вы на «Этнос»? Давайте вот сюда пальто…

В большом зале и фойе полно народу: только что закончилась встреча представителей одной из ветвей так называемого современного христианства. Публика весьма интересная: от «металлистов» с заклепками и бардов с гитарами до подростков в школьной форме. Мелькнула мысль: тоже в некотором смысле люди ищут общения и, скорее всего, не столько с Богом, сколько друг с другом…

Что ищем мы в клубе?

Нет, не в самом здании или помещении клуба или ДК, а в форме общения? Почему людей как магнитом тянет объединяться не только в партии, корпоративы, церкви, но и в кружки душевного (или духовного) контакта?

Мы любим порассуждать об отсутствии гражданского общества в России, ругаем в очередной раз власть, которая об этом не проявляет должной заботы. Да и побаивается любая власть чего-то неформального: от стихийной «Бульдозерной выставки» в Москве до малопонятных сообществ на местах. К чему они в очередной раз приведут — пойди, догадайся! Может, за безобидным названием скрывается нечто из ряда вон? Насмотрелись уже от «белых братьев» до современных детей подземелья…

Но современное «управление свободного времени» по Эльдару Рязанову из «Забытой мелодии для флейты» становится не просто анекдотом, но и тормозом в общественном сознании. Ведь как ни крути, а без создания действительно развитого гражданского общества нам не обойтись, если, конечно, наша цель — демократия, а не что-нибудь другое.

Хирург Валентина Чудакова сотоварищи создали «Этнос» 10 лет назад. Вот так просто взяли и собрались на зло времени и царящему в 90-е годы скудоумию и скудодушию: чтобы слушать стихи и песни друг друга, изучать проблемы здоровья, искусство и литературу, устраивать фотовыставки и вообще делать все, что Бог на душу положит. Именно на душу, а не с целью приобрести, заработать и т.п. И не потому, что они вот такие удивительные и исключительно птицы певчие, как известный дрозд кинорежиссера Иоселиани, а потому, что после того, как люди заработают на хлеб насущный, у них есть потребность еще и позаботиться о своей душе, утолить голод духовный.

В очередное воскресенье в «Этносе» искусствовед Александр Антонович рассказывал о Третьяковской галерее. Ирина Потехина в сопровождении концертмейстера Светланы Радько пела классику. Обаятельная и супертемпераментная Ольга Киевская, врач «скорой помощи» и руководитель литературной студии, представила собравшимся своего друга поэта Юрия Овчинникова с творческим отчетом…

По роду занятий Юрий Викторович вот уже более двадцати лет знает жизнь не только с ее парадного входа, но и с изнанки, вытаскивая обратно на белый свет, казалось бы, совсем законченных алкоголиков… Впрочем, не он один тут такой. Народ в «Этносе» профессиональный, а значит и бывалый. И под вой сирен, и под лампами хирургических палат его друзья видели в жизни такое…

Впрочем, в этот день больше звучали стихи о любви: к малой родине, к жизни, к женщине. А мне по душе гражданская лирика Овчинникова. Ну вот, например:

Когда один процент намного больше, чем два

Шуточное стихотворение про один процент прочла в честь виновника торжества Ольга Киевская. Она вспомнила их совместную творческую юность:

Вспомнился почему-то, прости, Господи, «Миша — два процента». Для одних жизнь — вечное «отстегивание» в свой карман. Другие рады с ближним последним поделиться. А если материально нечем, то хоть духовно… Впрочем, почему «хоть»? На Руси как раз духовное соучастие всегда было на первом месте. Как у того же Третьякова, о котором рассказывал в этот день Александр Антонович.

И когда в бокалах зашипело по случаю шампанское, то мне захотелось произнести тост про этот самый «один процент» на бумаге, что для многих из присутствующих тянет на все девяносто в душе.

Не всегда лицеист становится гением

Это, разумеется, про Пушкина и тех, кому, как говорится, не дано. Но, удивительное дело, не встречал в жизни людей нехороших, людей-редисок или подлецов среди тех, кто пишет стихи, играет после дня трудов праведных на скрипке, после операционной исполняет роль на сцене и т.д. Почему и небогатые, и очень небедные люди поют, например, в хоре ветеранов НЭТИ или десятилетиями творят музыку в оркестре русских народных инструментов ДКЖ?

Далеко не всегда лицеист становится гениальным поэтом, но стихи, как признался тот же Овчинников, помогают ему жить.

В обществе отношение к народному творчеству разное. Есть люди, которые не понимают ни самодеятельных музыкантов, ни уж тем более «домашний» балет или поэзию непрофессионалов. Бог с ними, скорее они сами в чем-то духовно обделены и нуждаются если не в жалости, то в защите. На мой взгляд, художественно одаренный человек или даже просто с тягой к прекрасному несравненно богаче и сильнее любого другого.

Недавно слушал в программе «Линия жизни» телеканала «Культура» известного исследователя творчества Достоевского Игоря Волгина. Странное дело: профессор Волгин, автор многих книг по литературоведению, с упоением читал свои стихи, явно, скажем так, несопоставимые по масштабу дарования с гением Федора Михайловича. С чего бы это? Вряд ли по преувеличенному самомнению. Чтобы изучать Достоевского, тоже, видимо, нужно особое состояние души.

В заключение хочу вспомнить два любопытных случая. Лет двадцать назад в пригороде Лондона в одной англиканской церквушке мне довелось слушать джаз-рок тамошних самодеятельных музыкантов. А потом быть на премьере мюзикла «Хэллоу, Долли!» в самодеятельном театре. И там, и там обычно подчеркнуто демократичные в одежде англичане вдруг предстали в самых дорогих нарядах и внимательнейшим образом с огромным достоинством слушали, на мой взгляд, полную, как выразились бы некоторые, «лабуду». Но вспомним попутно, что из домашнего музицирования родились «Битлз».

А сравнительно недавно, уже в постперестроечное время, в гостинице «Новосибирск» познакомился с украинцем-львовянином, который родился и до войны жил в нашей Здвинке, где хохлов с незапамятных времен пруд пруди. Так вот этот человек на протяжении многих лет изучал историю родного села, глубоко копаясь в архивах, отыскивая старые книги и публикации. И все равно в казенных инстанциях его труд был никому не нужен, потому что профессиональной исторической ценности, по-видимому, не представлял. Мы с товарищем сидели, слушали его горькую исповедь и размышляли. А потом все трое пришли к выводу, что все-таки он трудился не зря. Его толстенный рукописный четырехтомник останется в семье как бесценная реликвия и свидетельство его духов-ной работы. Не всегда результат даже опубликованного труда очевиден…

Самое ценное, пожалуй, в любом творчестве — от подкованной блохи до самостийных исследований — сам зов души. Вечный зов души.