«Власть в России должна быть партийной»

В этом убеждён политолог Вячеслав Никонов

Фото rg.ru

Вячеслава Никонова многие знают в качестве внука знаменитого большевика Вячеслава Молотова. Кстати, внук написал о деде замечательную книгу. Но те, кто интересуется политикой, ценят мнение президента фонда «Политика», члена Общественной палаты РФ, доктора исторических наук за очень логичное и компетентное объяснение того, что происходит в политической сфере России.

— Я всегда являлся сторонником того, чтобы в России власть была партийной. К сожалению, в начале 90-х были приняты, на мой взгляд, совершенно беспрецедентные для демократических стран нормы, согласно которым высшие должностные лица государства не могли быть партийными. Это было принято в пылу борьбы против КПСС, против ее монополии. Но времена изменились. И по крайней мере на протяжении, я думаю, последних десяти лет вот эта тема — тема соединения партии и власти — весьма актуальна. Политические партии не могут быть сильнее, и крепче, и крупнее, чем тот приз, за который они воюют. Если этот приз — места в Государственной думе, то у нас будут слабые партии.

— Как раз сейчас обсуждается новая стратегия развития страны и много говорится о том, что партии должны быть сильные, чтобы, например, бороться с той же коррупцией…

— Мне интересна дискуссия по определению геополитики, геостратегии России до 2020 года. На мой взгляд, очень многое в реализации плана-2020 будет зависеть от того, насколько правильно Россия может позиционировать себя в этом мире, насколько благоприятными будут внешние условия для развития, насколько удастся не втянуться в конфронтацию с другими государствами. Поэтому очень важно правильное геополитическое позиционирование. Это важно именно сегодня, когда вырабатывается повестка дня нового президентства.

Что касается коррупции, то она пока еще не была побеждена нигде. Но бороться с нею можно. Тот путь, который предлагает Дмитрий Медведев, — сокращение регулирующих функций различного рода государственных органов, сокращение количества проверок, замена разрешительного режима на уведомительный — верный путь. Это — первый путь борьбы с коррупцией.

— Какой же второй?

— Это, конечно, выполнение законов. В России, как известно, суровость законов всегда компенсировалась необязательностью их выполнения. Так что задача стоит огромная, и ясно, что она не на год — на десятилетия… В то же время хочу подчеркнуть, что все международные индексы коррупции, которые часто приводятся, — это, чаще всего, индексы восприятия коррупции. То есть того, как эксперты из различных стран воспринимают наличие или отсутствие коррупции в нашей стране. Это не значит, что ее нет, но она не такая чудовищная, как часто представляется.

— Что вы думаете о решении Владимира Путина возглавить «Единую Россию»?

— Вступление Путина, безусловно, усиливает «Единую Россию». Что же касается самого Путина, то здесь есть и плюсы, и минусы. Плюс заключается в том, что он получает в свое распоряжение достаточно серьезный и мощный политический механизм. Но, с другой стороны, он в какой-то степени обрекает себя на поддержку именно избирателей «Единой России». До сих пор он выступал в роли такого отца нации, который апеллировал ко всему населению. Сейчас ему это делать будет сложнее.

— А нужно ли, чтобы и президент России был партийным?

— Я в принципе считаю, что России нужна партийная власть, как и любой демократической стране. Мы сейчас единственная в мире страна, заявляющая себя как демократия, в которой ни президент, ни премьер, ни министры не являются партийными. Это не очень нормальная система, которая появилась в начале девяностых, и, конечно, от этого нужно отходить.

Сейчас ли это произойдет или чуть позже — это непринципиально. Принципиально то, что мы должны двигаться именно в этом направлении.

— Говоря о современном партстроительстве, часто приводят расхожую фразу: какую партию ни строй, а все КПСС получается…

— Я был членом КПСС, работал в Центральном комитете партии и знаю, что это такое. КПСС была государством, всем руководила, выделяла средства, принимала все без исключения управленческие решения. Управляла она всем: от электростанций и академических институтов до детских садов… «Единая Россия» этим не занимается. Вспомните: требовалось пройти собеседование в райкоме КПСС, чтобы получить характеристику для приема на работу или поездки за границу. Сейчас ничего подобного нет и быть не может. Это не КПСС — это электоральный институт, а не институт властвования.

Наша Конституция, законодательство содержат все гарантии, предотвращающие политический монополизм, — нужно, чтобы они соблюдались. Если они будут соблюдаться, то у нас постепенно разовьется многопартийная система. Реальная! Хотя, должен заметить, во всех крупных посттоталитарных странах, таких как Германия, Италия и Япония, после Второй мировой войны, как правило, складывались вот такие доминантные партии, которые объединяли значительную часть элиты и позволили создать значительную часть нового строя. И делали они это на протяжении десятилетий.

— Надолго, значит?

— Смотря по какому пути мы пойдем. В Германии это заняло 25 лет, а в Японии до сих пор доминирует либерально-демократическая партия.