Край ярко-голубогольда

Есть в мире места, в которых тебе обязательно хочется побывать. Кого-то манят тропики, кого-то — море или океаны, кого-то тянет в горы… Да мало ли! Но иногда случается, что судьба отправляет человека в край, о котором раньше и думал-то не часто. А побывав там, человек понимает: он должен был здесь оказаться!

Такой случай представился второкурснице геолого-геофизического факультета Новосибирского государственного университета Марине Фидлер: нынешней весной она стала участницей Всероссийской молодежной экспедиции «Лыжня России — Северный полюс».

Российский флаг на самой северной точке Земли — кульминация похода

— Марина, как получилось, что вы попали в команду «Лыжня России — Северный полюс»?

— О конкурсе я узнала из Интернета в январе. Когда прочитала, мне показалось, что это что-то нереальное, неосуществимое. И очень захотелось поучаствовать, к тому же не обязательно было быть профессиональным лыжником. Необходимо было заполнить анкету: описать физическую подготовку, есть ли опыт походов. А я участвовала в горных походах первой категории сложности. Еще в анкете был такой пункт: «Напишите свой дневник путешествия к Северному полюсу» или «Что для вас Северный полюс». Тут уж нужно было пофилософствовать: полюс жизни, вершина. Наверное, моя анкета и мои ответы понравились организаторам, и я в составе команды из 19 человек была отобрана во второй этап. Он проходил в Карелии. Там был тренировочный семидневный поход с палатками, снаряжением. Затем нас осталось семеро.

— Кто еще вошел в команду?

— Нас — детской части состава экспедиции — было семеро: три девочки и четыре парня. Плюс двое руководителей и оператор с помощником. Дети собрались со всей России — из Северодвинска, Карелии, Чувашии, Башкирии, Рязани, Красноярска. Я, кстати, была самая старшая, все остальные еще школьники. Сейчас общаемся по Интернету, может, встретимся. Кто знает, вдруг когда-нибудь свою экспедицию организуем?

— И, конечно, девочкам никаких поблажек не было.

— Да. У всех были сани по 50 кг. И мы сами их везли.

— Вы с детства занимаетесь лыжами?

— Да я никогда не занималась лыжным спортом всерьез, хотя неплохо хожу на лыжах. С детства занимаюсь подводным плаванием, была в СДЮШОР. Участвовала в чемпионате Сибири, на всероссийских соревнованиях. Конечно, я не звезда сибирской величины, но занимала призовые места, когда могла.

— С родителями разговор об экспедиции был, наверное, серьезным?

— Сначала я им ничего не сказала. Боялась скепсиса с их стороны, потому что это действительно казалось чем-то фантастическим. Только когда пришло приглашение в Карелию, огорошила этой новостью. Словом, они были поставлены перед фактом. Что им оставалось делать: соглашайся, не соглашайся, а вот оно — приглашение.

— Вы, конечно, встречались с профессиональными путешественниками-полярниками?

— Да, и это было одной из самых интересных частей мероприятия. На базе «Барнео», откуда нас должны были на вертолетах доставить к отправному пункту нашего путешествия, познакомились с самым титулованным полярником мира — норвежцем Борге Осландом. Был также наш российский полярник Виктор Боярский, который покорял Антарктику, пересекал Гренландию и к тому же еще поэт и просто очень хороший человек. Ну и, конечно же, наши руководители — Матвей Шпаро и Борис Смолин.

— Как складывались отношения с руководителями команды?

Горячий ужин с мороза тоже запомнится надолго Марине

— Мы их слушались как гуру. Но при этом были командой. Часто смеялись вместе, шутили друг над другом. Матвей практически каждый вечер заводил в палатке какой-нибудь разговор, мы дискутировали на разные темы — и про полюс, и про путешествия, про спорт.

— Что же такое — поход по дрейфующим льдинам к Северному полюсу?

— Идешь и идешь по бескрайним просторам белой пустыни с десяти утра до восьми вечера, скучаешь. Еще в городе представляла себе, какие там могут быть животные. Но их вообще нет. Говорят, видели в этих окрестностях белого медведя, но это большая редкость в столь высоких широтах. Помню, шагаю-шагаю и думаю: «О чем бы еще подумать?» Очень запомнились глыбы льда ярко-голубого цвета и когда поземка мела — очень красиво. А поначалу был южный дрейф, нас за ночь назад отбрасывало примерно на пять километров, а это около двух часов пути. Была пара неприятных моментов, когда Матвей Шпаро и еще один парень искупались прямо в одежде во время преодоления участка с открытой водой.

— Брали ли вы с собой вещь, которая была талисманом или напоминала о доме?

— Я взяла с собой белого плюшевого мишку своей сестры, чтобы он побывал на родине. Спала с ним.

— Когда все подходило к концу, какие ощущения были?

— Наконец-то мы достигли Северного полюса! Сейчас прилетят вертолеты, и мы полетим домой. Тогда в Новосибирске было половина второго ночи, я позвонила маме по спутниковому телефону.

— Как реагировал организм на температурные перепады?

— Когда я уезжала из Новосибирска, было минус 5, в Москве в это время было +15 градусов Цельсия. А на Барнео — 20–25. И мне казалось, так холодно. Я оделась по максимуму и все равно мерзла. Но вскоре организм привык, и все пришло в норму. Да и вообще я не мерзлячка, поэтому все было терпимо. Но вот когда вернулась, и у нас буквально через неделю началась жара +35, было тяжеловато.

— Как вас встречали в университете преподаватели и друзья?

— Я думала, придется многое догонять по учебе. Но сложилось впечатление, что ничего не пропустила. В деканате все охали: «Это ты? Вернулась? Как там?» Одногруппники очень интересовались, как там пингвины. И действительно, как же они поживают, учитывая то, что обитают они в Антарктиде.

— Наверное, своих будущих детей вы обязательно определите в какую-нибудь спортивную секцию.

— Да, я обязательно поведу своего ребенка в секции, может, и в музыкальную школу тоже поведу. Прежде всего, буду воспитывать в нем спортсмена, но, конечно, не в ущерб культурному развитию. Я думаю, что детям полезно заниматься спортом, ведь там, помимо спортивных качеств, развиваются и личные качества человека. Когда ребенок регулярно занимается спортом, душа радуется. А в походы ходить — это уж как душа ляжет, тут не зависит от твоих спортивных разрядов.

— Сейчас можете оценить, что такое Северный полюс?

— Это что-то очень абстрактное. Ведь это только точка, до которой мы дошли. Можно для себя понять, порадоваться, что ты на Северном полюсе, только так. И сейчас, когда где-то в литературе встречаешь упоминание о Северном полюсе, чувствуешь что это уже родное, ты там был, имеешь прямое отношение. Или в биографии кого-нибудь читаешь, что человек достиг Северного полюса, то чувствуешь, что близок с ним. Во время путешествия он был для нас главной целью, которую нужно было достичь. Своего рода проверка себя, своих сил, выносливости, силы духа. У каждого человека в каждый отрезок жизни должен быть свой Северный полюс, которого нужно достичь.

Фото из личного архива Марины Фидлер