От абсурда — к балансу, или Поклонись земле, человек

Почему, располагая лучшими в мире землями, Россия производит пшеницу низкого качества, и урожайность её вдвое меньше, чем на Западе?

Анатолий Власенко: «Нельзя всё время только брать от земли!»

Мы встретились с директором Института земледелия и химизации сельского хозяйства СО РАСХН, лауреатом Государственной премии России академиком РАСХН Анатолием Власенко спустя несколько дней после международной конференции «Зерновая Сибирь». Его выступление на ней было одним из самых ярких и проблемных. А буквально через день автор этих строк стал свидетелем телефонного разговора академика с вице-губернатором, руководителем АПК области Виктором Гергертом: они договаривались о встрече в «Сенчанском поле».

Оба этих события были тесно связаны одной красной невидимой нитью — реальным применением знаний ученого-земледельца на практике. Поэтому тему для разговора нам искать не пришлось…

— Анатолий Николаевич, давайте еще раз повторим для читателей «Вечёрки» суть вашего выступления на конференции.

— Пожалуйста: в живом общении, проблемном разговоре на конференции мне хотелось сказать, что недооценка роли технологий в сельском хозяйстве, достижений мировой агротехнологической революции обусловили фатальную отсталость России от большинства мировых товаропроизводителей. На протяжении последних 30 лет этот разрыв по количественным и качественным показателям неуклонно возрастает. Усиливается продовольственная зависимость России от импорта продукции первой необходимости. В стране сосредоточена львиная доля черноземных почв мира при самом высоком среднем содержания гумуса в почвах. Но, располагая лучшими землями, страна производит пшеницу низкого качества, урожайностью вдвое меньше среднемировой и в 3–4 раза — западноевропейской. Причины этого явления общеизвестны (вывоз из страны удобрений, слабая техническая база сельхозпроизводителей, отток кадров из села из-за безработицы и невысокой зарплаты и т.д.). Доля Сибирского региона в производстве зерна в Российской Федерации составляет примерно 20 процентов. Освоив в производстве разработанные учеными технологии, можно добиться удвоения объемов производства зерна.

Выстраивая очередную программу интенсификации зернового хозяйства Сибири, следует исходить из трех этапов.

На первом (в ближайшие годы — до 2010-го) необходимо выйти на уровень так называемых нормальных агротехнологий, которые были реализованы в Сибири в средних хозяйствах и позволяют обеспечить среднюю урожайность зерновых около 16 центнеров с гектара, при этом валовой сбор зерна может составлять 18 миллионов тонн.

Второй этап может быть реализован при условии технологической реконструкции сельского хозяйства, освоения интенсивных агротехнологий на более благоприятных землях, в первую очередь в лесостепной зоне. Урожайность зерновых на данном этапе может составлять в среднем 20 центнеров с гектара, при этом валовой сбор зерна может составить 23 миллиона тонн, причем большая часть зерна будет представлена высшим классом.

И на третьем этапе дальнейшей интенсификации земледелия Сибири можно будет вывести производство зерна на уровень 24–25 центнеров с гектара и обеспечить валовой сбор до 27 миллионов тонн. Достижение этого уровня потребует освоения в наиболее перспективных районах высокоточных технологий с использованием современных средств интенсификации и агрогеоинформационных систем. Сроки реализации этапов будут зависеть не только от сельских тружеников, но и от воли государства.

 — То есть коротко вы изложили целую программу наращивания производства сибирского зерна на перспективу. Но по вашим данным выходит, что Новосибирская область уже вышла на второй этап этой работы, ведь средняя урожайность в 20 центнеров у нас может стать реальностью уже в этом году?

— Нельзя судить по одному или нескольким удачным годам. Действительно, сельское хозяйство Новосибирской области по некоторым позициям идет впереди многих сибирских регионов: тут и субъективный фактор руководства, и опора на науку, и, безусловно, более высокая степень общей экономической организации. Но я говорю том, что 20 (в нынешнем году это может быть тоже реальностью), а затем и более центнеров зерна с гектара должны стать нормой сельскохозяйственного производства в Сибири повсеместно, а не только в группе передовых хозяйств. Уже сейчас такие сельхозпредприятия, как «Ирмень» или «Сенчанское поле», перешагнули показатели и третьего этапа. Но нужно ставить задачу повсеместного роста производства зерна. А это намного сложнее, хотя, подчеркиваю, вполне реально.

— И опыт ЗАО «Сенчанское поле» тому подтверждение? Который год вы с ними сотрудничаете?

— Четвертый. Как известно, с приходом нового хозяина Владимира Черепанова и директора Петра Яско здесь поставили своей целью резко изменить обстановку, начиная от организации дела и дисциплины до технологии земледелия. Была разработана четкая программа действий, и работа началась. А надо сказать, земля при уважительном отношении к ней — это самый благодатный и благодарный материал для крестьянина, и она может моментально, в течение года дать повышенную отдачу за труд. Так и случилось. Уже в 2004 году «Сенчанское поле» стало по урожайности одним из лучших в области. Но для этого нужны были серьезные вложения в новую технику, огромная работа по выравниванию полей, грамотное применение агротехники и в целом опора на сельскохозяйственную науку.

Сейчас в Сенчанке второй год применяется так называемый прямой посев зерновых. Это очень экономный по трудозатратам, технике и горючему метод проведения полевых работ. В прошлом году он очень хорошо показал себя на хорошо подготовленных землях в этом хозяйстве, и нынче руководство уже смелее переводило почти все поля на прямые посевы. Но, разумеется, для столь решительных шагов нужна предварительная очень грамотная и большая работа с землёй. Надеюсь, осень покажет, что «Сенчанское поле» по урожайности одно их лучших, и себестоимость зерна здесь будет ниже, чем у других.

— В сибирском селе сейчас происходит процесс появления подлинных хозяев на земле, в том числе и новых собственников. Как этот новый нарождающийся класс землевладельцев ведет себя? Нет ли здесь хищнического, сиюминутного отношения к земле-кормилице?

— Напротив — очень разумно. Постепенно те, кто сумел землю просто урвать, пользуясь своими связями или служебным положением в надежде на скорую отдачу или сверхприбыли, отсеиваются, исчезают, и на земле остаются настоящие работники, которые уже имеют в собственности или арендуют тысячи гектаров пашни. Один из примеров — Кочковский район. Здесь хозяйствуют на земле разумно, не только потребляя, получая от земли, но и вкладывая инвестиции в развитие агротехники, повышение общей культуры земледелия. Общая агротехника и, следовательно, урожаи хорошо растут в Новосибирском, Ордынском, Коченёвском и ряде других районов.

— Сейчас немало говорят о мировом продовольственном кризисе и о реальной угрозе голода. Насколько, на ваш взгляд, обоснованны эти разговоры?

— К сожалению, это реальность: миллионы людей в мире постоянно недоедают и живут под угрозой голода. Это некоторые страны Африки, Азии, Южной Америки. Они существуют под прессом постоянной заботы об энерго- и водных ресурсах, а экономическое положение многих таково, что энерговооруженность и агротехника сельского хозяйства находятся еще на уровне XVIII-XIX века. Это горький факт, жестокая реальность, и дисбаланс в экономическом развитии достиг чудовищных величин. И пока приходится лишь уповать на добрую волю более богатых стран, которые могут и должны поделиться с бедными в первую очередь технологиями. Хотя, разумеется, приоритет национальных интересов будет преобладающим еще долго. В настоящее же время эти перекосы усиливаются еще и потому, что чрезвычайно возросла цена на нефть, и отсюда весьма значительная часть плодородных земель — около 100 миллионов гектаров — уже используется для производства биотоплива.

— 100 миллионов гектаров — это площадь пашни 50 таких, как Новосибирская, областей!

— Да, но это «цветочки», и если эти процессы будут продолжаться, то цена на продовольствие так и будет расти, а голодных будет становиться все больше и больше. Как тут не вспомнить нашего выдающегося земляка академика Валентина Афанасьевича Коптюга, который еще в 1992 году на Международной конференции ООН в Рио-де-Жанейро заявлял, что, если концепция развития нашей цивилизации не будет изменена, человечество ожидает гибель.

Одним из главных лозунгов эпохи я бы назвал необходимость соблюдения некоего баланса. Это касается и отношений между государствами, и между отраслями экономики, и особенно — отношения человека к земле. Нельзя все время только брать от неё, земле нужно по-крестьянски поклониться и относиться к ней, как к матери — с любовью и уважением.

В отдельных странах Европы такое отношение выработано веками, и сейчас, вооружившись новейшими технологиями, западные фермеры получают урожаи зерновых от семи до десяти тонн. К сожалению, в России процесс развития культуры земледелия периодически прерывался то революционными потрясениями, то войнами, то волюнтаризмом власти. Но сейчас, слава Богу, кажется, вдумчивое отношение власти к крестьянству возвращается, хотя — скажем прямо — до настоящего внимания государства к сельскому хозяйству ещё далеко.

Следует подчеркнуть, что западные фермеры гораздо более консервативны, чем наши. Россияне очень много ездят за рубеж, смотрят, впитывают, учатся, много экспериментируют, все в движении, в поиске. В понимании западников всё лучшее — у них. Они слепы. В России сейчас очень много проблем, но они временные. Главное — у нас, в сравнении с ними, большие размеры хозяйств, и поэтому у нас легче освоить новые технологии. Например, среднее хозяйство во Франции — 120–150 гектаров, и перейти на новые технологии, скажем, на No-Till, нереально. Россию ждёт большое будущее в освоении новых агротехнологий.

— А внутри страны как может проявляться эта регулирующая баланс отношений рука государства?

— Прямым влиянием власти на эти процессы и регулированием рыночных отношений. Если подсчитать, то сейчас мы ежегодно ввозим в страну в переводе на зерновой эквивалент — а это десятки миллионов тонн — огромное количество животноводческой продукции, а еще хвастаемся, что Россия начинает входить в число лидеров мирового зернового экспорта. Но это пока от нашего неумения распорядиться собственным зерном, то есть превратить его в первую очередь в мясо. Не лучше ли эти деньги направить на развитие технологии земледелия, техническую вооруженность сибирского села, где еще пустуют или крайне неэффективно используются земли, и дать возможность российскому и сибирскому крестьянству самому прокормить родную страну, тем самым решив вопрос и о её продовольственной безопасности?