Тот самый Хемингуэй в баре «El Floridita» Если бы среди литераторов всех времен и народов разыгрывали звание чемпиона мира по выпивке, Хемингуэй мог бы занять одно из мест на пьедестале почета. На Кубе, где он прожил довольно долго и где написал свои коронные вещи — «По ком звонит колокол» и «Старик и море», в 2003 году Хемингуэю установили памятник прямо в баре «El Floridita». Он был завсегдатаем этого места в центре Старой Гаваны. И теперь перед бронзовым изваянием каждый день ставят свежий бокал его любимого дайкири без сахара — за счет заведения, конечно. Согласно некоторым источникам, дайкири — изобретение Хемингуэя.
Описание выпитого и съеденного можно обнаружить, кажется, в любом его произведении, поскольку ничто человеческое и автору, и его героям не чуждо. Вот «Праздник, который всегда с тобой». Как обидно жить в Париже, этом гастрономическом сердце мира, впроголодь! Тем более когда ты — молодой и здоровый мужчина с волчьим аппетитом. Парижские будни молодого Эрни (так его звали домашние) состояли отнюдь не только из бесконечного праздника. Приехав во французскую столицу в качестве корреспондента канадской газеты, он довольно скоро забросил журналистику и отдавал все силы большой литературе, которая… не пользовалась у издателей большим спросом. А потому мысли о том, что будет на обед, да и будет ли, или где взять денег на вязанку хвороста, чтобы согреть жилье, волновали его не меньше, чем новый рассказ. Как часто он работал в кафе, где бывало пусть шумно, людно и дымно, но хотя бы тепло и чисто, а чашка кофе с молоком не только взбадривала, но и служила «охранной грамотой»: с ней уже не попросят освободить столик.
Написав рассказ, а то и не один, Хэм мог позволить себе перекусить — иногда в том же кафе, иногда в более дешевом месте. Многие трапезы фиксировались: «Пиво оказалось очень холодным, и пить его было необыкновенно приятно. Картофельный салат был хорошо приготовлен и приправлен уксусом и красным перцем, а оливковое масло было превосходным. Я посыпал салат черным перцем и обмакнул хлеб в оливковое масло». Или, скажем, другой эпизод: «Я прочитал лиловое меню, отпечатанное на мимеографе, и увидел, что plat du jour (блюдо дня. — М. К.) было cassoulet. И уже от одного этого мне захотелось есть». Касолле — это ассорти из мяса и дичи с бобами, приготовленное в горшочке с гусиным жиром. Блюдо более чем сытное.
Судя по «Празднику…», еда и алкоголь были в числе главных тем разговоров молодого писателя. «А помнишь, как мы ели фруктовый салат из персиков и земляники в высоких стеклянных бокалах со льдом у Биффи в galleria и пили капри?» Или: «Сначала нам подали очень хороших улиток и графин флери, — это Хемингуэй описывает уже свое путешествие в Лион со знаменитым писателем Скоттом Фицджеральдом. — Но мы не успели съесть и половины, как Скотта вызвали к телефону. Его не было около часа, и в конце концов я доел его улиток, макая кусочки хлеба в соус из растопленного масла, чеснока и петрушки, и допил графин флери. Когда он вернулся, я предложил заказать еще улиток, но он сказал, что не хочет. Ему хотелось
Советские шестидесятники звали его панибратски — «папа Хэм», а в интеллигентских квартирах и в студенческих общагах оттепельного СССР, как икона, висел его портрет: суровый седой бородач в свитере грубой вязки. Достаточно было беглого взгляда, чтобы безошибочно просечь:
Сегодня бытует мнение, что Хемингуэй давно и усердно мифологизировал свою жизнь. Нынешние его биографы утверждают,
И, разумеется, он был гениален. Это главное. Ведь хороших едоков и вдумчивых пьяниц было, есть и будет гораздо больше, чем хороших писателей.
Дайкири
На 1 порцию: 60 мл белого рома «Баккарди» или «Гавана клаб», 30 мл сока лимона или лайма, 10 мл сахарного сиропа, колотый лед.
Шейкер наполнить колотым льдом, влить остальные ингредиенты и взбивать 10 сек. Отфильтровать в коктейльный бокал. Помимо классического «Дайкири» существуют и другие варианты этого коктейля: «Розовый дайкири» (с добавлением нескольких капель сиропа «Гренадин»); фруктовые «Дайкири» (банановый, ананасовый, клубничный, киви).
