Что происходит в Цхинвале?

Корреспондент газеты «Советская Сибирь» Елена Костина побывала в Южной Осетии дважды. Первый раз — в ноябре прошлого года — после войны, а второй раз — в феврале этого года. Наш разговор о том, как восстанавливается после августовских событий республика.

— Я уже больше года знакома с благотворительным фондом «Дети России — будущее мира», точнее с его представителем в Новосибирске Анастасией Супрун, — рассказала Елена. — Я занимаюсь темой детских домов, их воспитанников, социальной проблематикой. Анастасия побывала первой в Южной Осетии еще в ноябре, сразу после войны. Она увидела бедственное положение местных жителей и поняла, что гуманитарная помощь, отправляемая со всей России, до людей практически не доходит. Поэтому она решила организовать в столице Южной Осетии — Цхинвале — миссию благотворительного фонда.

В новосибирских храмах, церквях появилось объявление о сборе волонтеров для поездки в Южную Осетию. Мы получили благословение архиепископа Новосибирского и Бердского Тихона и патриарха Московского и Всея Руси Алексия II. В первый раз в Цхинвале мы побывали в ноябре прошлого года. С нами были три сестры милосердия из Москвы, а от Новосибирска приехали два психолога, я, как журналист, Анастасия Супрун, ее дочь Марина и священник отец Андрей. Еще раз я посетила столицу Южной Осетии в феврале этого года.

— Как известно, первые впечатления — самые запоминающиеся. Какими они были у вас?

— Увы, но первые впечатления для меня прошли стороной, поскольку в Цхинвал мы приезжали ночью. Даже гор не увидели, не говоря уже о развалинах. Девчонки из Москвы приезжали днем, и вот у них первым впечатлением стал вид деревенских развалин в пригороде Цхинвала. Двухэтажные здания сильно пострадали после бомбежки грузинских войск. Я их увидела в последний день нашей поездки. Жители этих деревень были предупреждены заранее о том, что может начаться бомбежка, и ушли из своих домов. Они рассказывали, что оставляли довариваться на печке фасоль, рассчитывая на то, что война не продлится дольше нескольких часов.

А первые впечатления у меня были на следующий день, рано утром, когда мы пошли обходить дома. В местной больнице мы взяли списки многодетных и малообеспеченных семей, пенсионеров, инвалидов. Пришли сначала на улицу Тельмана, где должно было проживать самое большое количество этих людей, а там 42 дома до основания разрушены… Мы приходили по адресу, а дома нет. Одну бабушку мы нашли в строительном вагончике, рядом с тем местом, где когда-то находился ее дом. Многие люди разбрелись по родственникам, некоторые живут в квартирах чужих людей, проявивших милосердие, некоторые уехали к родным в Северную Осетию.

— Цель своей поездки выполнили?

— Фактически всю первую поездку мы составляли списки пострадавших. Днем составляли, вечером вносили данные в ноутбук, а на следующий день наши люди по указанным адресам везли гуманитарную помощь. Закупали продукты, а на второй день организовали пункт горячего питания. Мы обнаружили очень много одиноких стариков и бабушек, которым такая помощь была необходима. К примеру, мы обнаружили семью стариков. Живут они на третьем этаже. Дедушка вообще не может самостоятельно спускаться вниз, а его жена, хоть и совершает героические походы за продуктами, но часто теряет сознание прямо на улице. Свою миссию, думаю, мы выполнили, но…

— Но?..

— Еще в ноябре мы поняли, что отопления, газа, а иногда даже света, вопреки сообщениям центральных российских СМИ, в этой республике нет и в ближайшее время не будет. Да, мы видели тюменскую фирму, которая восстанавливала детский сад, нашли «Спецстрой России», строителей из Приднестровья и чеченских строителей, ремонтирующих и возводящих новые крыши. Но когда мы приехали в феврале, то увидели много крыш малинового цвета, сделанных руками чеченских мастеров. Однако, как рассказали нам местные жители, ряд этих красивых крыш протекает.

— Что изменилось за несколько месяцев?

— В феврале мы ходили по тем же адресам, что и в ноябре. Тогда Анастасия Супрун с помощью фонда, новосибирских храмов и горожан собрала порядка 90 мешков гуманитарной помощи: одежду, обувь, канцелярские товары, медикаменты. Нам было очень приятно наблюдать, что у кого-то родился ребенок, кто-то выдал свою дочь замуж. Светлое позитивное настроение, но не безмятежное…

— Почему не безмятежное?

— Люди в Южной Осетии, как это ни страшно звучит, привыкли к войне. В полуразрушенном городе до сих пор многие не имеют собственного жилья. В ноябре я познакомилась с местной жительницей Соней Гаглоевой. После бомбежки в августе дом, где она жила, был полностью уничтожен. Она переселилась в вагончик строителей. Когда я посетила Цхинвал в феврале, она продолжала жить в этом вагончике.

Вот еще один пример: в ноябре мы посетили местную больницу. Она находилась в невеселом состоянии: из реально работающих палат мы нашли четыре на одном этаже. Все остальное было в процессе ремонта. При этом мы тут же слушали новости, где говорилось, что больницу в Цхинвале восстановили полностью, в первую очередь…