Она продолжалась почти три с половиной часа. Ее стенограмма получилась весьма объемной, и рассказать обо всех темах, обсуждавшихся на встрече с главой братской республики, просто невозможно. Мы постарались выбрать наиболее важные, на наш взгляд, вопросы. Итак, о чем же говорил Александр Лукашенко?
Искренне и откровенно
Мне часто приходится общаться с прессой нашей братской России. Но именно такие встречи, как эта, я считаю особенно значимыми и полезными для белорусско-российских отношений. Ваша аудитория — миллионы читателей, зрителей, слушателей от Балтики до Дальнего Востока. И очень важно донести до них объективную и максимально полную информацию о том, как живет белорусский народ, к чему стремится, каким видит свое будущее.
Я говорю об этом потому, что слишком много разного рода домыслов и откровенного вранья о ситуации в стране выплескивается через средства массовой информации как на Западе, так и, к большому сожалению, в родной нам России. Каких только нелепостей порой не услышишь и не прочтешь.
Происходит это по разным причинам: и по элементарному недомыслию, и, что мы нередко наблюдаем, по политическому заказу. Не нравятся многим самостоятельные и непродажные белорусы.
Вы, наверное, искали ответ на главный вопрос: куда движется наша страна, правильно ли она поступает с селом, с промышленностью? Правильно ли мы поступили в свое время, что не допустили разгула так называемой приватизации (народ и вы назвали ее «прихватизацией»)? Правильно ли мы поступили? Правильно ли мы поступили, что сохранили государственное регулирование экономикой, а не отдали все под либеральные ценности? То есть главное, что вы увидели, что такое Беларусь и куда она движется. Вот это главный вопрос, на который вы, наверное, искали ответ. И если я должен что-то пояснить, с удовольствием это сделаю. Притом искренне и откровенно.
Приходится очень нелегко
Уделив особое внимание этой экономике, смогли лет пять или шесть тому назад превзойти уровень советских времен в два раза по производству. Ни одна из республик СССР не достигла удвоения по валовому внутреннему продукту к уровню самого высокого периода в Советском Союзе. И в прошлом году, да и в этом, экономика работает на уровне прошлого года, мы имеем где-то в 2,5 раза уровень выше. Это благодаря тому в том числе, что были заложены самые современные технологии в наши предприятия, благодаря тому, что мы не пошли путем развала и дележки этих предприятий, а восстановили их.
Имея открытую экономику, мы страшно зависимы от мировых товарных рынков. Беларусь объективно не успела накопить огромных золотовалютных резервов: машиностроение, сельское хозяйство, согласитесь, менее прибыльны, чем торговля углеводородами. Поэтому нам сегодня приходится очень нелегко. Но мы держим удар. Как? Это уже отдельный разговор. Однако же и белорусам, и россиянам легче было бы выживать в сегодняшних непростых условиях, если бы мы действовали более скоординированно и в экономике, и в политике. Беларусь к этому готова не на словах, а на деле.
В мире у белорусов сложилась репутация надежных и ответственных партнеров. Поэтому, кстати, к нам в последние годы потянулись богатые инвесторы, в том числе и западные, не говоря уже о российских.
Надеюсь, что результаты наших встреч с Президентом Российской Федерации в августе в России и на днях в Беларуси будут способствовать совместному преодолению кризисных явлений с большей эффективностью. Белорусам и россиянам суждено Богом и историей жить вместе в мире и согласии, как и подобает братским народам.
С кем белорусы?
Так с кем же белорусы? Они что, действительно повернули от России на Запад? Знаете, если бы мы повернули от России на Запад... Такие учения с чужими людьми не проводятся. Это такие учения, которые Россия никогда не проводила сама у себя. Это масштабные учения. И ведь если бы мы разошлись в этой сфере, а это самая чувствительная сфера — военная, то мы бы эти учения в таком плане не провели. Потому что это возможно только в одном государстве, когда единые вооруженные силы. Но мы их провели.
Все это мы с россиянами сохранили и даже приумножили, выйдя на более высокий уровень. И учения мы эти провели не с американцами, не с блоком НАТО, куда мы в кавычках так «разогнались» в последнее время, а с нашими россиянами. И только идиот после этого может сказать, что Лукашенко повернул на Запад, еще куда-то там повернул и так далее, и кинул Россию. Вот этот факт свидетельствует о том, что мы действительно единая держава, коль мы в этом чувствительном вопросе фактически действуем как одно государство.
Чернобыль
Что касается земли. Вы знаете, Господь, наверное, все-таки с нами. Мы очень много уже земель освоили, очень многие территории реабилитировали. И они уже выведены из так называемой чернобыльской зоны. Эти земли мы осваиваем. Если вы не были — приедете в следующий раз, я с удовольствием могу вас туда свозить. В то время, когда я там бываю. Приезжайте. Кстати, интересные процессы происходят за колючей проволокой. Это 30-километровая зона, куда мы вообще никого сейчас не пускаем, там люди не живут. Там появилось столько новых видов животных. Черепах разных видов. Когда я увидел фотографии... Это как будто с какого-то субтропического пояса. Очень интересные вещи происходят там, за этой проволокой. Но самое интересное, там ученые, специалисты работают. Мы же проводим эксперименты, как это влияет. Кстати, если животные там находятся, на загрязненной территории, мы на полгода убираем их оттуда. Ставили эксперимент: полгода откармливали чистыми кормами — никаких следов заражения...
Не всё мы знаем, к сожалению, о радионуклидах, об этой трагедии. Поэтому очень важно вот эти факты аккумулировать. Собрать и для всего человечества сделать определенные выводы. Этот опыт для человечества очень важен.
У нас тут не накрутишь
У нас в основном государство управляет этими процессами, у нас тут не накрутишь. «Прилипалы» скупают товар по дешевке в Беларуси, а вам продают через две — три фирмы и на этом живут (а это накрутка 25—30 процентов на одной фирме, на другой — 50 процентов — и в два-три раза дороже становится товар). Ну и потом, а вам и не нужен дешевый товар...
У вас все с ног на голову поставлено, у вас крестьянин, который производит молоко (это я Путину рассказывал, показывая эту «пирамиду»), имеет шесть-семь процентов от конечной цены на молоко. Посредник, который это скупает, и переработчик имеют, допустим, 25—30 процентов. Итого — под 40. А все остальные 60 процентов — кто? Торговля: оптовики и розница. «Так какой крестьянин, — я ему говорю, — будет производить молоко?»
Вот вам и либеральная экономика
Хочу вас обратить к интересному наблюдению. Вот кризис. Кому вы помогаете сейчас, государство? Частным банкам, частным предприятиям (к примеру, там... известные фамилии, не буду называть, звучат). А ведь вчера и сегодня «Форбс» и другие журналы печатают, сколько же они накопили на приватизации, работая в этих хороших условиях. Миллиарды!
Так почему же они, приватизировав газ и другие предприятия, сегодня не вкладывают свои деньги в эти предприятия, а идут к народу российскому и говорят небогатому народу: «Дайте из бюджета нам». Ты вложи свои деньги. Ты где-то в офшорную зону вывез, сложил, на Западе у тебя где-то деньги. Вложил? Нет. Государство нигде не денется, потому что иначе придется предприятие закрывать, — будет помогать. А тут можно было бы вложить, но где гарантия, что и эти деньги не пропадут, не уйдут?! Вот он и держит свои деньги, а государство начинает «доить». А у Путина и Медведева выхода нет. Или, как в Пикалево (это просто такой пример, таких мест много), люди выйдут на улицу без зарплаты. Или надо помогать. А помогать — это из бюджета вливать.
Вот вам и либеральная экономика, и частник. Вот он показал себя в этот кризисный период. Мне Дмитрий Анатольевич сказал после «двадцатки». Говорит: «Не только мы в России, но и они прозрели». Наконец-то поняли, что государственное регулирование должно быть! Государственный контроль должен быть! Ведь экономика — важнейшая сфера жизнедеятельности любого общества и государства. Так? Это ж не я сказал. Мы же с вами в учебниках по политической экономии и других учили это. Важнейшая сфера. Так что, из этой важнейшей сферы государство должно уйти?! Тогда чем оно должно заниматься? Болтовней про экономику? Не может государство уйти из экономики. И не должно. Поэтому мы честно и откровенно об этом говорили всегда. И если б у нас была хотя бы сотая доля тех богатств сегодня, которыми обладаете вы, мы были бы процветающей страной и не говорили бы ни о каком кризисе.
Не ждите от нас подвохов
Со стороны Беларуси не ждите никаких войн: ни торговых, ни военных авантюр, ничего. Смотрите на запад абсолютно спокойно. Не ждите от нас никаких подвохов. Знайте, что здесь живут ваши люди. Как поведут себя в России, вам, наверное, там виднее. Но, исходя из того общения, из наших отношений, которые сложились у нас с Президентом Российской Федерации, я надеюсь, что у нас светлое будущее. Если он будет стойко проводить свою линию.
Без села нет России, нет Беларуси
Что касается сельского хозяйства... Знаете, нам многие говорят: вот вы молодцы, что-то сделали. А я часто говорю, и вот Дмитрию Анатольевичу недавно сказал. Я сижу, как-то задумался, он говорит: «Ты чего задумался? Ну не об учениях же думаешь?» Я говорю: «Да». Не об учениях я думал. О сельском хозяйстве. Я ему сказал: «Нам бы еще пять лет, вот не было бы этого кризиса — мы бы полностью спасли деревню». Мы начали заниматься не сельским хозяйством — мы спасали село. Ну не бывает России и Беларуси без села. Там корни наши, там душа наша, мы ведь все оттуда.
Нас всегда критиковали: вот Лукашенко — колхозник. Такой-сякой, ничего нового и прочего... Вы знаете, что у нас около 30 процентов бывших хозяйств, колхозов и совхозов приватизировано. Они частные. И только 11 из 500 с лишним приватизированных, только 11 (два года назад) плохо работали. Мы отдали хозяйства частникам. В три-пять раз производство подняли. Спасли их. И люди, крестьяне, у нас это настороженно восприняли: как это, придет помещик? А сейчас им скажи, что мы уберем этого помещика, воевать за него будут. Мы это сделали спокойно. Но кто этих помещиков ценит? Тот, кто хочет работать. Таких у нас в сельском хозяйстве сегодня хватает.
То есть вы понимаете, что мы не просто хотели провести реформу сельского хозяйства? Не только для того, чтобы получить больше молока и мяса (мы скоро удвоим производство молока, удвоим производство мяса, и хорошего качества), а чтобы спасти нутро, сердце, душу страны. Потому что без села нет России, нет Беларуси. Вот с чего мы начинали. Вот с этой идеологической, можно сказать, проблемы.
О политике и бизнесе
Я бизнесменам две вещи сказал: деньги вы свои должны заработать. Пусть у вас будут миллиарды, сколько угодно, никто вам мешать не будет, это ваши деньги, никто в ваш карман не полезет. И второе — есть политика, есть бизнес. Там свои правила, здесь свои правила. Перепутаете бизнес с политикой, придете с большими карманами, влезете в политику — будете по правилам политики жить.
Поэтому у нас нет такого, чтобы бизнесмен влез в политику или пытался что-то купить. Это чревато страшными последствиями — потеряешь все. Ты — бизнесмен, иди, работай, честно и открыто спонсируй, помогай по закону. Никто не тронет. Если только... Нет, я не говорю, что голову отвернем, просто в политике другие нравы и понятия. Так же? В бизнесе — свое. Или тем, или тем занимайся. У нас невозможно, чтобы купили должность или кресло депутата. Ну невозможно, вы понимаете?
У нас невозможно, чтобы человек был назначен за какую-то мзду. Мозги, талант, способности. Ну, может, там ты где-то проскочишь на какую-то должность... но потом все равно через месяц-два мы тебя вычислим... Никаких здесь сверхъестественных секретов я вам не открою. Ничего здесь выдающегося нет. Всё мы знаем, как надо делать. Но надо делать — вот главное!
Подарок Медведева
Вот мне недавно Президент России показал новый пистолет Ярыгина. Наверное, никто из вас его в руках не держал. Прекрасная вещь! Куда целишься — туда и попадает. Я — военный человек, взял этот пистолет (это самое ненавистное мной оружие, я всегда плохо стрелял из пистолета, хуже, по крайней мере, чем из автомата и других видов стрелкового оружия, может, и неплохо, но хуже) и был поражен. Приезжаю в Сочи, он достает из кармана: «Дарю». Подарил этот пистолет со всеми документами. Прекрасная вещь...
Поэтому я вот недавно своим дал команду: если уж покупать что-то (потому пистолеты сейчас же выбирают, есть хорошие образцы и у европейцев, у чехов), то Ярыгина в Российской Федерации. Очень хорошие.
Мы можем не хуже их
Осточертело, находясь в центре Европы, слышать: «Вот они в Европе, там...» А мы как будто какие-то недоделки. И вот лично у меня и, я думаю, у моих членов правительства сложилось такое мнение: мы можем не хуже их, а в России тем более. Это поднимает народ. И когда еще у нас что-то начало получаться, народ с удвоенной энергией начинает это делать.
Я хочу сделать так, чтобы сказали: да, действительно, вот Беларусь при Лукашенко стала европейской страной, вышла на этот уровень. А как народ к этому привлечь? И вот ты должен идти все время впереди со своими коллегами, люди это должны видеть, и им постоянно говорить: «Вот сделали лучше, чем в Европе. Вот сделали лучше, чем в мире, вот это самое современное». И мы не хуже их. И построим эту сильную и процветающую Беларусь. Патетики много, конечно, и прочее... Но вы же у меня спросили об идее, а идея всегда такая великая, высокая. Мы хотим быть на таком же уровне, как лучшие передовые европейские государства. К этому мы свой народ подтягиваем, вместе работаем на это.
Кризис доверия
Знаете, сейчас какой кризис? Кризис доверия. Откуда он появился? Запугали народы. Во всех средствах массовой информации обрушили на людей эту лавину: ай-ай-ай, кризис и прочее! Люди испугались. Да, денег не хватало. И этот кризис финансовый есть. Но даже те сбережения, которые люди в спокойной обстановке тратили на стиральные машины, на холодильники, на автомобили, на прочее, они их начали прятать, придерживать. Это переросло в этот кризис доверия. Но это средства массовой информации создали. Вернее, через средства массовой информации создали «мафиози».
Почему я сказал, что в основе кризиса — я первый это сказал — лежит коррупция? И потом в докладе ООН это прозвучало. Но не только коррупция. Угробили триллион долларов в Ираке американцы. Кто сегодня рассчитывается за это? Весь мир! Поэтому и говорю, коррумпированные жулики разворовали, растащили экономику. А началось это с Америки. И об этом надо прямо говорить. И подобное было не только в Америке. Везде это было в больших, крупных и богатых государствах. А сегодня под шумиху кризиса воду замутили так, что трудно сейчас уже разобраться, где и кто виноват.
Когда начали «костылять»?
Вы знаете, на Западе за что меня начали «костылять» и когда? Когда мы подписали первое соглашение с Российской Федерацией. А прежде чем подписать, я этот вопрос вынес на референдум. И вы знаете, в какой период я пришел к власти, когда я стал Президентом?.. У нас все русские сидели на чемоданах. А кто определил, что это русский? Были у нас деятели. И еще два-три года — и у нас были бы необратимые процессы пожестче, чем где-то в соседних государствах. И это в Беларуси... И в этот период меня, мальчишку, в 38 лет Господь кинул на эту голгофу. 15 человек команды. Ни денег, ничего... Вот пришел, сел в кабинет. Полки пустые, все обваливалось, обрушивалось. Вылезали сами, потому что в России ситуация была не легче.
Чего вы боитесь?
Вот вопрос. Ну и поскольку это кое-кому не надо в России, а процесс-то популярный, и не только среди таких людей, как вы, но и в народе, надо на кого-то свалить. Сделали врагом Лукашенко. Ну а как Лукашенко ответит, что он не враг? Ну как ему сказать? ОРТ у меня нет, РТР у меня нет, НТВ у меня нет, даже в газете меня не публикуют, а если публикуют — враг!
И не надо из меня делать там идиота: «А-а, Лукашенко...» Раньше при Ельцине... Газеты пишут: «Лукашенко рвется в Кремль схватить эту шапку Мономаха». Да Господь с вами! Президентом России или Беларуси может стать только гражданин России или Беларуси. Зачем вы это пишете? Я — не гражданин России. Мне здесь этого всего хватает...
И не ищите ответы в плоскости Беларуси. Нам выгоден был этот Союз. Он нам выгоден и сейчас. Только давайте его строить на тех принципах, которые выработало человечество. Если мы отойдем от этих принципов — он развалится. Мы пойдем вопреки народу. Если вы не будете уважать, объединяясь с белорусами, Беларусь, если вы как гигантская страна, даже как старший брат не подойдете к младшему и его как-то не то что не заинтересуете, не предложите ему еще больше, чем себе на этом этапе, — так не получится ничего. Мы же не просим у вас: «Слушайте, дайте нам чего-то там». Мы же подписали с вами соглашение. Давайте на равных условиях будем работать и в России, и в Беларуси.
Как у нас и как у вас...
Мы вмешиваемся в ценообразование. Вы не вмешиваетесь и считаете, что у вас от спроса и предложения образовываются цены. Чепуха. Как договорятся жулики-олигархи, или как вы их называете, так и будет. У вас по одной причине, у нас по другой нет этого. Я понимаю, что в мире, наверное, нет таких процессов, которые не надо было бы регулировать в большей или меньшей степени. Мы регулируем ценообразование. Но не сейчас, когда падение цен. Хотелось бы мне, чтобы предприятия продавали подороже продукцию. Сейчас, поймите, сейчас главное — не то, чтобы ниже колена понизить цену. Не это главное. Главное сейчас — какие бы цены ни были, спасти предприятия в кризисной ситуации. Потому что если мы и цену понизим, то мы еще один удар нанесем по предприятию. У них не будет денег. Мы загубим предприятия, а значит, рабочие не будут иметь рабочего места. Поэтому это специфическая ситуация, где если и вмешиваешься, то только точечно, там, где надо.
Там братья живут!
Вы для нас всегда близкие гости, родные гости, родные наши люди. Приезжайте, пожалуйста, смотрите, пишите. Ну, даже если и плохо напишете — все равно хорошо.
Все равно лучше что-то, чем ничего. Когда русский человек, сидя в глубинке, знает, что есть такая Беларусь и что там братья живут...
