Пять вечеров

Да, мы, новосибирцы, прекрасно знаем профессиональный статус Зеленского, и прежде всего по его танцу, спектаклям, но всякий раз немножко не верим своему счастью. Точно так же трудно привыкнуть к фестивалю — его уровень настолько высок, что этот майский праздник балета можно каждый год только предвкушать, а потом каждый вечер восхищаться увиденным и… завидовать самому себе.

Когда я спросила Игоря Анатольевича, чем отличается третий фестиваль от предыдущих, он сформулировал ответ так: «Сегодня другое время, другой год, другой фестиваль… И, конечно, хотя фантазируешь больше, но соединяешь-то материальные моменты, насколько можешь их в принципе соединить. К сожалению, на этот раз мы покажем только пять спектаклей. Но ничего: думаю, публика не почувствует себя в чем-то обделенной …»

Пусть кризисный год отразился на продолжительности фестиваля, на возможности выпуска буклета, но никак не на качестве и уровне авторского проекта Игоря Зеленского, которым (ясно, что при содействии и администрации театра, и администрации области) справедливо можно считать очередной — то есть ставший традиционным! — сибирский форум балета. Потому что и на этот раз были соблюдены основные принципы, заявленные Зеленским на пороге этого начинания: показать зрителям сегодняшние достижения мирового хореографического искусства, объединив на сцене НГАТОиБ в спектаклях и номерах гала-концерта звезд мирового балета с новосибирскими звездами. Заметим, решая таким образом не только задачи арт-директора и организатора фестиваля, но в не меньшей мере — художественного руководителя новосибирской труппы, человека, отвечающего за ее рост и, значит, оптимально благоприятный творческий контекст, в котором подобный рост будет осуществляться.

* * *
Никию в «Баядерке» в первом фестивальном спектакле танцевала прима-балерина Берлинской Штаатсопер Полина Семионова. (В чем тоже можно заметить последовательность и целеустремленность Зеленского. В прошлом году Семионова приехать не смогла, хотя и была заявлена в программе. Так же, как в 2008-м — Алина Кожокару из Лондонского Королевского балета. На третьем фестивале танцевали и та, и другая: «обещанные» новосибирской публике знаменитые балерины были ей «предъявлены»).

И была эта Никия удивительно хороша и убедительна в трагической истории о попранной судьбой любви баядерки и мужественного военачальника Солора (Игорь Зеленский). Протяжная пластика ее длинных гибких рук и певучего тела уже в первом танце у храма рисовала образ женщины особенной, выделяющейся из числа других служительниц какой-то внутренней душевной сосредоточенностью и потаенной страстью. А уж во время ритуального танца второго акта, когда движения крыльев-рук Семионовой в отчаянном молении спасти любовь впрямую перекликались с грустным плачем скрипок, у зрителей наворачивались столь редкие на балетном спектакле слезы.

И все это театральное волшебство стало возможным исключительно потому, что поставленная три года назад новосибирская «Баядерка» в великолепной форме. О Зеленском-Солоре — лауреате «Золотой маски-2009», сказано достаточно: непревзойденный в этой роли танцовщик и артист. Но вот не в первый раз видим мы, новосибирцы, третий акт, так называемый «акт теней», очень длинный, развернутый — своеобразный балет в балете. И вновь поражаемся его сделанности, отточенности, синхронности кордебалета (которую, кстати, в первую очередь любят предавать сомнению злые столичные газетные «языки», когда речь идет о конкуренции провинции и Первопрестольной). Он фантастически красив и, начинаясь за прозрачным занавесом, по которому плывут перистые облака, когда все балерины выстраиваются на сцене, продолжается среди зелено-изумрудного тропического великолепия. Строгая вереница белых неземных существ на фоне этой декорации тоже вызывает искренний восторг публики.

* * *
Надо отдать должное зрителям: на всех фестивальных спектаклях они не делили артистов на приглашенных «суперзвезд» и собственных «звездочек». Сила и продолжительность оваций и тем, и другим зависела только от мастерства и артистизма участников балетного действа. Так, безусловной любимицей зала все пять вечеров была наша Анна Одинцова — Гамзатти в «Баядерке», Мирта — в «Жизели», уличная танцовщица в «Дон Кихоте», Полигимния в балете «Аполлон Мусагет» (в первом отделении гала-концерта) и так далее. Ее же победительные фуэте в «Баядерке» и на гала-концерте не оставляли сомнений в звездном статусе ведущей солистки НГАТОиБ.

Так же безусловно блистательны были в спектаклях («Баядерка», «Жизель») танцы Елены Лыткиной — новосибирской балерины яркого темперамента и, скажем так, неиссякаемо солнечного обаяния. Па-де-де Чайковского в хореографии Баланчина (гала-концерт) с Иваном Кузнецовым не менее убедительно продемонстрировало другую — лирико-драматическую — грань ее дарования.

Прекрасное впечатление оставило участие в фестивале и Кристины Синицыной, после окончания Новосибирского хореографического колледжа дебютировавшей два года назад в премьерной «Баядерке».

Наталья Ершова и Роман Полковников («Издалека» Альбинони в хореографии Льянга — гала-концерт), Семен Величко (Альберт — «Жизель» и па-де-де из «Жизели» с Верой Сабанцевой в концерте), Михаил Лифенцев (Ганс — «Жизель», «Индусский танец» — Баядерка»), Вера Сабанцева и Наталья Фатеева (Терпсихора и Каллиопа — «Аполлон Мусагет», виллисы — «Жизель») и многое другое подарили новосибирцам мгновения истинной гордости за свой балет. Кроме того, такое неординарное окружение стало для гостей фестиваля — знаменитых балерин из-за рубежа Симеоновой и Кожокару, а также солистов Большого и Мариинского театров — Михаила Лобухина, Андриана Фадеева, Антона Корсакова, Анастасии Колеговой не просто «плечом партнера», но высоким художественным и профессиональным контекстом их выступлений на сибирской сцене. Не лишенным, пожалуй, и элемента состязательности.

* * *
Все это так. Но подумалось: если бы вдруг на фестивале объявили приз зрительских симпатий, то он, скорее всего, был бы вручен восхитительному дуэту из балета «Дон Кихот» — Анне Жаровой (Китри) и Михаилу Лобухину (Базиль). Наша прима-балерина и премьер Большого театра представили сидящим в зале абсолютно незабываемый вечер: их танец был отмечен как блеском высочайшего мастерства, так и вдохновенным фейерверком чувств.

А изюминкой фестиваля, не то чтобы изменившим его формат, но грандиозным образом расширившим рамки наших представлений о танце, как таковом, стал, конечно же, концерт Севиона Гловера — короля американского степа. Этот улыбчивый человек с дредами, в белой рубашке и красной майке (ставшей к концу первого отделения абсолютно мокрой), казалось бы, вовсе не яростно выстукивал на деревянном помосте ритм своими тупоносыми, похожими на ботинки для коньков, башмаками. Но столько оттенков, нюансов, «колоратур», сложнейших сочетаний ритмов было в этом танце, что мы поверили: «Золотые ноги мира» (официальный титул Гловера) могут сыграть все, настолько богаты выразительные возможности данного инструмента — конкретно этого человеческого тела. Его дуэт с роялем (Томас Джеймс) вообще можно было смело назвать концертом для двух роялей. Партии клавишных и «каблуков Гловера» то сливались воедино, то спорили друг с другом, то один развивал тему, начатую другим… А в концерте еще звучали саксофон и контрабас, такую же сложную музыкальную игру вели с Гловером его коллеги, танцующие степ, — Морис Чеснат и Кейтаро Хосокава!..

...Вы видели когда-нибудь после балетного спектакля вполне зрелого возраста зрителей, пытающихся сделать в фойе пируэт? Нет? А вот после шоу Севиона Гловера отбивающие степ в очереди к гардеробу мне встречались…