Вузы сделали свой выбор

Они знают, чем хотят заниматься

Принято считать, что выпускники сельских школ по качеству подготовки значительно слабее городских. Сказывается отсутствие учителей и нехватка учебников — наследие 1990-х годов. Но в нашей области ситуация лучше, чем в целом по стране. Точных цифр пока нет, но заместитель министра образования Новосибирской области, начальник управления научно-образовательного комплекса и инноваций Марина Ананич с уверенностью отмечает: в этом году в новосибирские вузы поступило значительно больше ребят из села, чем в предыдущие годы.

— При индивидуальном обучении и хорошем отношении учителя сельский выпускник может набрать по ЕГЭ не меньше баллов, чем городской, — уверена Марина Ананич. — Новосибирская государственная консерватория имени Глинки регулярно набирает из области ребят, которые успешно окончили сельские музыкальные школы. Их не так много, но они приходят в консерваторию подготовленными и знают, чем хотят заниматься. Я как-то была в селе Ивановка Баганского района, зашли с делегацией в школу, а там на стене класса висят портреты известных математиков, в том числе Лаврентьева. Это встретишь не во всех городских школах. Учитель проводит дополнительные занятия по математике, и ребята занимаются с неподдельным интересом.

Кто идёт в гуманитарии?

Акценты в высшем образовании смещаются с гуманитарных наук на технические. О нехватке инженерных кадров неоднократно говорил и министр образования и науки Российской Федерации Андрей Фурсенко, и Президент России Дмитрий Медведев. Соответственно, количество бюджетных мест на гуманитарных факультетах сокращается, а на технических или остается на прежнем уровне, или вообще растет. Даже в обществе можно уловить некий негласный посыл: учишься на физика — молодец, на экономиста — еще один безработный.

— Повальное увлечение позицией «я — гуманитарий» чревато не только для самого ребенка, но и, в конечном счете, для всей страны, — считает Марина Ананич. — Мы должны думать о будущем, а будущее — за информационными технологиями, для разработки которых нужны квалифицированные специалисты. Поэтому радует, что в последние годы количество мест на технических специальностях новосибирских вузов увеличилось.

Хотя, если вдуматься, разделение на чистых гуманитариев и технарей искусственно и условно. К примеру, экономика и социология не являются чисто гуманитарными дисциплинами, и человеку со слабым знанием математики их не изучить. В средней школе, в которой еще остались обычные, а не узкоспециализированные классы, ученик изучает универсальный набор предметов. К моменту выпуска он должен знать их максимально хорошо — по крайней мере, в педагогической теории. На практике это подтверждают золотые медалисты, которые имеют «отлично» по всем предметам — от литературы до биологии. Значит, они могут с равным успехом учиться и на факультете естественных наук, и на факультете психологии, а уж куда они поступят зависит только от их выбора и наклонностей. В любом случае хочется поддержать тех, кто все-таки идет в гуманитарии. Талантливый ученый-филолог стране намного важнее, чем физик, способностей которого хватит на рутинную работу, но не для фундаментальных открытий.

Льготникам надо помогать, но...

Что касается системы ЕГЭ, то здесь по-прежнему ломаются копья.

— К сожалению, многие родители и дети рассуждают так: школу нужно закончить с минимальными усилиями, — комментирует ректор Новосибирского государственного технического университета, председатель совета ректоров вузов Новосибирской области Николай Пустовой. — Вот ход мыслей таких выпускников: я напишу ЕГЭ по русскому и математике, а затем выберу такой предмет, который мне проще всего сдать. Затем этот выпускник, сдав экзамены и получив аттестат, смотрит, на каких факультетах и в каких вузах с его набором ЕГЭ есть бюджетные места. В результате он вынужден подавать заявление на специальности с конкурсом 50 человек на место и ему приходится платить за обучение. Чтобы ребята не попадали в такие ситуации, нужно увеличить число обязательных ЕГЭ — пусть их будет не три, а четыре-пять. Это разумное число экзаменов, которое объективно оценит уровень знаний выпускника и даст ему больше возможностей при выборе вуза.

Но самый больной вопрос российской системы образования — это система зачисления на бюджетные места. Значительная их часть отдается победителям олимпиад и льготникам.

— Вот представьте, что на факультете 20 бюджетных мест и половину из них мы должны отдать льготникам, — рассказывает Николай Пустовой. — Получается, что сильные абитуриенты, с высокими результатами по ЕГЭ, не смогут попасть на бюджетные места лишь потому, что они уже заняты. Да, ребятам-льготникам надо помогать, но уровень их подготовки зачастую не очень высок. И преподаватели сталкиваются с проблемой: как выучить ребенка со знаниями на слабую тройку и сделать из него качественного специалиста? В этой связи мне очень близка позиция Министерства образования и науки Российской Федерации и самого министра Андрея Фурсенко: нужно за счет государства помочь ребятам-льготникам выйти на хороший уровень знаний. Например, организовать для них доступные отделения довузовской подготовки.

Как видим, конструктивные идеи в области образования у нас есть. Осталось только воплотить их так, чтобы в целом система работала на конечный результат — на интересы рынка, страны, но и интересы выпускников должны быть учтены.

ТОЧКА ЗРЕНИЯ

Что остается «за кадром»

Когда в Министерстве образования и науки разрабатывали проект ЕГЭ и нормы нагрузки на детей, они не учли один важный аспект: даже самые умные и способные выпускники — это 16—17-летние ребята с еще детской психикой, а не машины для переработки знаний. Сдавать ЕГЭ гораздо сложнее, чем классический экзамен, — из-за огромного количества материала и двойного груза ответственности.

Раньше можно было сдать выпускные экзамены, гарантированно получить школьный аттестат, а затем, отдохнув месяц, ударным трудом подтянуть знания к поступлению в вуз. То есть выпускные многие рассматривали как тренировочные испытания. Сейчас же ЕГЭ нужно сдать настолько хорошо, чтобы баллов хватило на поступление в любой вуз. Если абитуриент по результатам ЕГЭ на бюджетное место рассчитывать не может, то он вынужден идти на коммерческое отделение. Между тем стоимость обучения все дорожает — например, на факультете информационных технологий НГУ надо платить 90 тысяч рублей в год. Значит, баллы выпускников должны быть как можно выше, поскольку в нынешней ситуации на бюджет поступают только лучшие из лучших.

Ребят натаскивают на сдачу ЕГЭ начиная с десятого класса параллельно с освоением обязательной школьной программы и занятиями с репетиторами. К тому моменту, когда нужно сдавать экзамены, они вымотаны до предела — и потому пишут их хуже, чем могли бы. Так что, может быть, невысокие баллы ЕГЭ — следствие перегрузки выпускников, а не плохой подготовки?
Уважаемые читатели, а что думаете вы по этому поводу? Пишите в редакцию «Советской Сибири».