Телушка стоит полушку, да рубль — перевоз

В связи с этим продукцию частников больше надо рассматривать не как ресурс для переработчиков, а как источник пополнения доходов местного населения — реальную возможность при мизерной зарплате заработать на жизнь.

Народные «вагончики»
К такому пониманию, надо заметить, мы пришли значительно раньше других. Уже несколько лет подряд Новосибирская обладминистрация работает над созданием эффективной системы заготовок. Молока, в частности. Одну из таких самых широкомасштабных кампаний вспомнят, наверное, многие: в прошлом году в отдаленных селах начали устанавливать модульные охладители-накопители молока, названные в народе «вагончиками». Двести таких приемных пунктов должны были заработать на нашей территории, чтобы раз и навсегда избавить отдаленные деревни от главной проблемы — по хранению и доставке молока к местам переработки. Областная администрация поддержала инициативу инвесторов, в частности, просубсидировала процентную банковскую ставку по кредитам на приобретение современного оборудования и закуп молока.

У инвестора проблемы
Первые результаты вполне обнадеживали. В прошлом году область заготовила 34 тысячи тонн молока. Это был серьезный подъем. Жители деревень, где появились такие приемные пункты, тоже облегченно вздохнули: «Усть-Таркская продовольственная компания», которая занималась этим делом, давала в среднем за литр молока на рубль больше, чем, скажем, хозяйства. Конкуренция, однако, решили многие. Но радость была преждевременной. С наступлением нового заготовительного сезона она улетучилась как прошлогодний снег. Почему? Ответ на такой вопрос предельно банален: настало время рассчитываться по кредитам. Тут-то и выяснилось, что заготовительная деятельность — не такое простое занятие. И установленные модульные охладители далеко не везде себя оправдали. Уже к концу прошлого года «вагончики» начали закрывать. В настоящее время значительная часть их (например, в Барабинском районе) бездействует. Из Кыштовского района восемь вообще вывезли. В народе пошли разговоры о банкротстве «Омской молочной компании» (так теперь стала называться «Усть-Таркская продовольственная компания»).

Но откуда, возможно, спросит кто-то, во всей этой истории взялись омичи? Да просто именно они организовали у нас это дело. И не только попробовали создать заготовительную сеть, которой в дальнейшем рассчитывали «накрыть» всю Новосибирскую область, а построили еще в Усть-Тарке прекрасный молзавод, который эта сеть и должна была обслуживать. Почему все это сделали у нас омичи, а не новосибирцы? На такой вопрос заместитель руководителя департамента АПК области, начальник управления пищевой и перерабатывающей промышленности Валерий Петляковский в прошлом году отвечал журналистам буквально следующее: «Для этого нужен был инвестор, у которого есть миллиарды рублей и который хотел бы серьезно заниматься этим бизнесом. У нас такого не нашлось». В самом начале этой эпопеи обладминистрация Новосибирской области пробовала влиять на ход событий. Ее специалисты вместе с менеджерами компании при участии районных властей создали единую программу, определив в ней, где и сколько охладителей следует поставить, схемы движения молока, отработали вопросы подготовки кадров. К сожалению, несмотря ни на что, бизнес омичей переживает сейчас серьезные проблемы.

Нужна конкуренция
Хотя в трех северных районах (Венгеровском, Татарском и Усть-Таркском) «вагончики» и сейчас эксплуатируются. За четыре месяца этого года компания заготовила здесь в общей сложности 1087 тонн молока. Готовятся к запуску модульные приемные пункты в Чистоозерном и Купинском районах. Глава администрации Усть-Таркского района Александр Турлаков очень ревностно относится к происходящему. «Дело-то хорошее, — горячится он. — Мы ведь никогда не имели своей переработки. Все молоко, которое собирали, ложась костьми, приходилось вывозить на татарский завод. Ну что это за экономика района? Скота на душу населения больше всех в области, однако ничего с этого ни жители, ни район не имели. С созданием этого завода у нас появились хорошие перспективы. Прежде всего около восьмидесяти рабочих мест. Потом там оборудовали цех кисломолочной продукции. А это еще плюс двадцать работающих. Люди успокоились — есть где работать. И бюджет пополнился существенно. Я двумя руками за то, чтобы завод был. Тем более что в округе ему нет подобного. Все молзаводы построены тридцать лет назад. У них вчерашний уровень технологии. А здесь современнейшее производство. Выпустить его из своих рук — это преступление».

Кто бы спорил! Но как спасти такое производство, если сам Турлаков признался, что начальство завода все омское, а с теми, кто работает на месте, ничего решить невозможно. Частное это предприятие. Как на него повлияешь? По мнению местных властей, собственники завода с самого начала сделали ошибку: еще не запустив его на полную мощность, решили захватить сырьевой рынок области. Для этой цели и понабрали кредитов на модульные охладители-накопители. «Надо было хоть год прокрутить завод. Пусть бы для начала только в нашем районе работали «вагончики». А потом уже двигались бы шаг за шагом, потихоньку разрастались, — анализирует ситуацию Турлаков. — Дойдет ли дело до банкротства? Не знаю. Завод работает. Видно, что тяжело, но стараются выкарабкаться».

Компания принимает молоко от сельхозпредприятий по шесть рублей за литр, от частников — по 5 рублей 75 копеек. Но цену, вероятно, будут снижать, говорит Турлаков: «Конечно, при живой конкуренции могли бы и дороже закупать продукцию у людей. Но сейчас в этой глубинке куда деваться частнику? Надоил ведро и рад-не рад, чтоб хоть по какой-то цене его забрали». Действительно, особой альтернативы в этом деле пока нигде не наблюдалось. Устранить эту недоработку и решили в нашей области, сделав на сей раз ставку именно на разнообразие форм организации закупа.

Опыт чановцев вдохновляет
В этом году обладминистрация поставила задачу заготовить пятьдесят тысяч тонн молока с частных подворий. И, как сказал Валерий Петляковский, под этой цифрой есть все основания. Прежде всего в департаменте АПК разработали структуру заготовительной сети, положив в ее основу новые подходы к организации заготовительной деятельности. Она будет развиваться по нескольким направлениям. Одно из этих направлений – создание производственно-заготовительных кооперативов. Планируется, что их будет не меньше восемнадцати. Пока появился один в Маслянинском районе. Кроме того, закупом молока у населения будут заниматься сельскохозяйственные предприятия. Это еще 87 заготовительных пунктов. По-прежнему, правда, в небольших объемах (только на собственное производство), принимает молоко у населения потребительская кооперация. Здесь рассчитывают организовать девять заготовительных кооперативов.

Ну и никто не сбрасывает со счетов «Омскую молочную компанию». «Мы считаем, что там, где модульные приемные пункты себя оправдывают, их надо ставить. Хотя в условиях сегодняшних рыночных отношений это не панацея в заготовительной деятельности», — говорит Валерий Петляковский. А что будет с теми «вагончиками», которые уже установлены, но бездействуют? Сейчас идет поиск решения возникшей проблемы. Кто-то должен взять на себя их содержание. «Омская молочная компания» уже предлагает купить или взять в аренду дорогостоящее оборудование сельхозпредприятиям, муниципальным образованиям, для которых это весьма накладно. Ведь каждый охладитель-накопитель (с учетом выплат за кредит) стоит не менее двух миллионов рублей.

Перерабатывающие предприятия тоже планируют создать 23 молокоприемных пункта в отдаленных районах – Кочковском, Доволенском, Чулымском, Куйбышевском и других. Это позволит собирать молоко в глубинке за два-три дня и потом вывозить молоковозом, что значительно сократит затраты на доставку, снизит себестоимость сырья. И в результате (помечтать не вредно) можно будет поднять его закупочную цену.

Но есть и другие подходы к решению проблемы. Вдохновляет, например, опыт Чановского района, где в прошлом году заготовили молока больше всех в области — 7,5 тысячи тонн. «Если хотите, у них столько и коров нет, — говорят в департаменте АПК области. — Взяли и заехали в соседние районы». Дело здесь сдвинулось с места, когда заготовки стали частным бизнесом. Сейчас в Чановском зарегистрировано в налоговой инспекции 27 частных заготовительных предприятий. С использованием малой техники (молоковозов-тонников на шасси УАЗа) они ежедневно заезжают чуть ли не в каждый двор. И у властей теперь голова не болит о закупе молока. Единственное, что надо сделать им, – это вовремя оповестить, кто в селе будет заготавливать продукцию, по какой цене и в какое время приезжать.

«Когда мы увидели, что это более эффективно, порекомендовали районам, где еще не созданы пункты, пойти таким путем, — говорит Петляковский. — Это наименее затратно и потому действительно позволяет повысить закупочную цену на молоко». Планируется, что на таких условиях в области будет работать около двадцати кооперативов. Еще десять – на основе сельхозпредприятий. Переработчики намереваются организовать около сорока мобильных подразделений. Они уже приобретают для них оборудование. И, наконец, индивидуальные предприниматели. Их будет пятьдесят семь. В таком направлении и ведется работа.

Важны не сводки, а дело
Если говорить о цене, то она везде разная: летом варьирует от 3,80 на севере области до 5,5 и даже шести рублей за литр в таком районе, как Искитимский. В глубинке молоко стоит копейки, потому что его трудно оттуда вывезти на реализацию или переработку, поэтому издержки на заготовку значительно выше. Здесь, как говорится в пословице, цена телушки с полушку, да рубль – перевоз. Именно эта проблема особенно трудноразрешима при организации закупа. Вообще-то цена молока неотделима от его качества. Нам еще только предстоит научить население области продавать качественную продукцию. И этим тоже надо заниматься.

К началу текущего заготовительного сезона департамент АПК области отработал методику взаимодействия с районами. Прежде всего, вместе с главами обсчитали ресурсы частного подворья. Раньше почему-то по заготовкам проходило молоко, только сданное переработчикам. Но ведь всем известно, что значительная часть продукции с подворий реализуется через рынки. Сейчас есть методики расчета и этой части молока. Именно поэтому значительно лучше стали выглядеть по его заготовкам Барабинский, Татарский, Тогучинский и некоторые другие районы. Да и с ценами здесь все намного благополучнее. В пригороде (особенно там, где развиты дачные кооперативы) они в два-три раза выше, чем в заготовительной сети. Стоит в таком случае удивляться тому, что люди предпочитают продавать свое молоко на рынке?

Осознав всю социальную значимость этой работы, в департаменте пересмотрели и уровень ответственности за нее. Теперь не только главы муниципальных районных образований, но и главы поселений (которые в первую очередь должны заботиться о благополучии своих жителей) будут отвечать за заготовки. По просьбе департамента АПК главы районов впервые закрепили официальным документом специалистов, отвечающих за организацию и деятельность заготовительной сети. Обычно эту работу переадресовывали управлению сельского хозяйства, где ее поручали специалисту, который в лучшем случае занимался сводкой по заготовкам. А ведь задача состоит в другом — в организации этого дела. Остается надеяться, что новые подходы дадут хорошие результаты.

Если поезд ушел...
Хотя во всей полноте проблема поддержки частного подворья, по мнению многих аграриев, неотделима от состояния общественного производства: «Там, где рушится предприятие, частник не выживает. Ему тогда просто некому помочь, — считает тот же глава администрации Усть-Таркского района. – Скажем, корма без техники не заготовишь, а тут солярку не докупиться. Подобных проблем уйма. Сейчас хозяйства закредитованы полностью. И я очень боюсь, что если к осени случись какая-то осечка, мы из семи с половиной тысяч коров в общественном производстве больше половины не досчитаем. О чем тогда говорить? Сейчас вот реализуется президентская программа по поддержке села. Выделяются деньги на закуп коров. Да поверьте мне, если поезд ушел – значит, ушел. Сегодня надо все меры принять к тому, чтобы сохранить скот там, где его еще не сбыли. А потом уже действовать дальше. Это проблема очень острая. И меня это беспокоит. Потому что, кроме животноводства, в нашем углу нет ничего».

Надо признать, что оснований для такого беспокойства более чем достаточно. Численность коров в частном секторе убывает даже быстрее, чем в общественном. Если стадо сельхозпредприятий сократилось за один только прошлый год на десять тысяч коров, то на частных подворьях их количество уменьшилось на 18,5 тысячи. Причин у такой настораживающей динамики много. Одна из них – старение сельского населения. Молодежь уезжает в город, где имеет возможность зарабатывать нормальные деньги. Вторые члены семьи считают, что корову держать нет смысла. Молоко проще купить. И надо заметить, что молоко в тетрапаках уже весьма ходовой товар на селе, потому что затраты частника на содержание коровы не покрываются потреблением полученной от нее продукции. Каждый час эксплуатации трактора на сенокосе или вывозке кормов стоит от 200 рублей и выше, потому что горючее, запчасти, сама техника страшно дорогие. Все процессы, происходящие в российском обществе, связанные с удорожанием тарифов, сказываются на социальном самочувствии деревенского человека.

Поэтому вопросов, над которыми должны работать муниципалитеты, много. Например, сено, пастьба и все прочее должны подешеветь, по крайней мере, в два раза, считают специалисты. Чтобы частнику было выгодно разводить живность на своем подворье. Один из путей решения этой проблемы — создание кооперативов по обслуживанию животноводства (в том числе частного) в рамках тех же приоритетных направлений развития экономики, говорят в департаменте АПК. Хотя это еще больше укрепляет не общественную, а частную собственность по западному образцу. Но ряд хозяйств все равно будет банкротиться. И население их нельзя бросать один на один с житейскими трудностями. Там, где нет общественного работодателя, должна появиться другая система обслуживания крестьян.

Хотим мы этого или не хотим, но в деревне побеждает капитализм. Будем надеяться, что в хорошем смысле этого слова.