В память о таланте

Итак, еще один международный фортепианный конкурс. На этот раз — в столице Сибири, и связан он с именем Веры Августовны Лотар-Шевченко, прожившей в новосибирском Академгородке последние годы своей жизни. Она концертировала по городам страны, в которую приехала в далекие послереволюционные годы, выйдя замуж за русского инженера. Вера Лотар, француженка, выпускница Парижской консерватории по классу одного из самых лучших пианистов и фортепианных педагогов первой половины XX века Альфреда Корто, и не предполагала, что ждет их с мужем в России. Муж сгинул в сталинских лагерях, в лагерь попала и Вера, долгие годы провела в заключении, и выжить ей помогли ее профессия, ее талант. Мысленно она проигрывала все произведения своего репертуара...

Выйдя на волю, она снова села за рояль, быстро вошла в привычную форму. В далекой Сибири ей предстояло завоевать слушательскую аудиторию, и она сделала это блистательно. Особенно интересно, вразрез с традицией, она играла французских импрессионистов — Клода Дебюсси и Мориса Равеля. Не тонко и изысканно, на полутонах, как было принято, а ярко и мощно, ломая традиции, укрупняя все детали, обостряя контрасты.

Последняя яркая вспышка популярности. На ее концертах не было ни одного свободного места. Но жизнь шла к концу.

Сегодня вся эта драматичная история почти забыта. И благородное дело конкурса — вспомнить о Вере Лотар-Шевченко как о значительном и оригинальном музыканте.

Вернемся к лауреатам конкурса. Впечатления эти неполные, не всех довелось послушать, по-разному может сложиться их творческая жизнь в дальнейшем... Но сегодня они — лучшие.

Первую премию жюри присудило Филиппу Копачевскому. С первых звуков, им сыгранных, ощущаешь мощную лирическую индивидуальность пианиста. Его рояль поет, это очень редкое сегодня качество, характерное для романтического мироощущения.

Прагматизм вторгается во все сферы жизни, в искусство в том числе, современная манера фортепианной игры становится деловой, жестковатой. Копачевский сохраняет в игре ясность, его фраза красива и пластична, при этом он далек от салонности. Игра молодого пианиста несет в себе ощутимый личностный посыл.

Отметим, что для третьего тура он выбрал сложнейшие произведения для фортепиано с оркестром: концерт Бетховена № 4 и Второй Брамса. То, что восхитило в Бетховене — красота кантилены, изящество выделки, могло разочаровать в Брамсе. Но этого не произошло. Лирический Брамс убедил, хотя иногда чуть-чуть не хватало мощи и масштаба, но ведь пианист еще очень молод, а для Брамса нужны немалые физические силы — это почти единственное произведение подобного плана в четырех частях. Сложнейшие душевные движения, отраженные в музыке, были музыкантом прожиты, стали для него своими.

Из новосибирских пианистов выделилась Наталья Талдыкина, ученица профессора Мери Лебензон. Тонко и изящно сыграв с оркестром Моцарта, она исполнила в третьем туре рапсодию на темы Паганини и Рахманинова. И виртуозная сторона была на месте, и содержательность музыки, ее эмоциональная наполненность, особенно в центральном, лирическом — каком-то очень «русском» эпизоде, — вышли обаятельно и живо. Хотя мне лично чуть-чуть недоставало в этом исполнении «мужской» игры.

Завоевавший диплом известный новосибирский пианист Дмитрий Карпов выступил ровно в третьем туре, сыграв Моцарта и Шопена (Второй концерт), продемонстрировав уверенное владение инструментом. Что помешало ему занять более высокое место, так это какое-то «общее» отношение к музыке.

Отметим симфонический оркестр филармонии, по-настоящему помогавший конкурсантам в третьем туре. Это был большой тур и большая заслуга дирижера Евгения Бушкова.

Конкурс сделал первые шаги. Будем ждать новых творческих соревнований, новых музыкальных индивидуальностей.