Кедры под окном

Нелегкие пришли времена, но жизнь продолжается, потому что наш Кинтереп и сейчас славится удивительными людьми.

Немногие знают, что в нашем селе вместе с женой, Натальей Ивановной, с 1983 по 1998 годы жил сибирский писатель Владимир Сапожников.

Сельчане хорошо помнят этого высокого, красивого даже в преклонные годы человека. Дом, в котором он жил, до сих пор называют «домом Сапожникова», хотя в нем давно поселились другие люди.

Наталья Ивановна вспоминает, что, когда они купили на краю Кинтерепа домик и приехали сюда, село казалось ей «глухим, Богом забытым углом. До того глухим, что мимо дома днем пробегала лиса, у соседки норка воровала кур, и заяц обитал прямо в усадьбе». А Владимир Константинович был очень доволен. Он за короткий срок ознакомился со всей округой, облазил все сопки. Особенно нравились ему река Бердь и маленькая речка Кинтерепка с чистой ледяной водой.

В деревне писатель иногда сутками не вставал из-за рабочего стола. Здесь, на пустыре, поросшем крапивой, он своими руками разбил парк, в котором растет более двухсот хвойных деревьев — сосен, кедров, елей, лиственниц. Много усилий понадобилось ему, чтобы вырастить, уберечь своих питомцев. И сколько же радости было, когда они начали подрастать!

«Я не могла без слез смотреть, — рассказывает Наталья Ивановна, — когда он, уставший, встав из-за своего рабочего стола, выходил в парк. Володя знал каждое дерево: одно погладит по стволу, другое потрясет за веточку, как бы поздоровается с ним за руку, третьему скажет ласковое слово, а самое маленькое погладит по макушке. И все время беспокоился о своих «малышах» (так называл он кедры, которые опаздывали в росте)».

Ранним утром 28 февраля 1999 года ушел из жизни удивительный человек, но живут его книги, шумят посаженные им деревья и в далекой Сосновке Кемеровской области, где он семь лет работал учителем, и под окнами квартиры в Новосибирске. Тянется к солнцу, подрастая, огромный парк в нашем селе Кинтереп.

Каждый Новый год добрые люди, живущие в доме Сапожникова и бережно ухаживающие за его парком, зажигают на живой ели, стоящей в глубоком снегу, разноцветную гирлянду, напоминающую нам об этом человеке.