Дачные домики и небоскребы

Как с самого начала заявляли проектировщики, генплан — не догма, и свои предложения горожане и дальше могут подавать в мэрию, где их обязательно рассмотрят.

— В целом же слушания, на мой взгляд, прошли нормально, — отметил Валерий Петрович. — Да, многие воспользовались ими как возможностью выговориться, поделиться своими проблемами, высказать претензии. Иногда это происходило в не очень цивилизованной форме. Но нужно понимать, что это первые в истории Новосибирска публичные слушания такого рода. Со временем должна сформироваться культура таких мероприятий. Горожане постепенно привыкнут к ним, будут относиться более взвешенно, конструктивно. На сегодняшний же день мы гораздо больше ценной информации почерпнули на тех обсуждениях, что состоялись в администрациях каждого района.

В очередной раз разработчики обратили внимание на то, что многие критические замечания, относящиеся к генплану, были преждевременны или же возникали вследствие недостатка информации. Был отмечен и некоторый диссонанс между мнениями экспертов и простых горожан.

Виной тому то, что выставленный для всеобщего ознакомления проект был, с точки зрения профессионалов, упрощенным. Собственно, в полном объеме генплан и не может быть обнародован — в нем есть материалы и сугубо секретные, и предназначенные только для служебного пользования. Эксперты и рассматривали его как упрощенный. Для непрофессионалов же проект, наоборот, был слишком сложен, чтобы его адекватно воспринимать.

Один из ярких примеров — дачные и садовые общества. В генплане, как и следовало ожидать, эти зоны в основном отмечены как зоны малоэтажной застройки. И действительно, было бы нонсенсом, чтобы к 2030 году в таком мегаполисе, как Новосибирск, оставались дачные участки в черте города.

Нынешние хозяева дач восприняли эту часть генплана как прямое посягательство на их собственность. Наиболее популярная формулировка — «отбирают у нас участки, чтобы строить коттеджи для новых русских». Тут же посыпались обращения в прокуратуру, протесты, пикеты...

Как объяснил Валерий Арбатский, никто не собирается сносить существующие дачные участки. Исключение — те случаи, когда будет задействован механизм изъятия земель для муниципальных нужд (например, строительства дорог). Остальные же дачи могут существовать сколь угодно долго. Однако поскольку принадлежать они будут зонам малоэтажной застройки, данное использование земли будет считаться непрофильным. Поэтому, скажем, расширить свой участок под новые грядки будет нельзя. А вот построить дом — пожалуйста.

Суть этих изменений в том, чтобы постепенно, эволюционным путем избавиться от дач и садов в черте города. К слову, процесс этот и так уже идет. Уже около 30 процентов дач, по сути, являются частным сектором. Но поскольку юридически оформлены как дачи, не могут претендовать на пользование городской системой электроснабжения, водопроводом, канализацией и прочим. С переводом же этих земель в категорию жилой застройки начнется строительство на них всей необходимой инфраструктуры.

Кстати, в ходе обсуждения случился любопытный экскурс в историю. А откуда они вообще взялись-то, наши дачи? Понятно, что «дача» — от слова «дать». Поначалу государство «давало» участки представителям интеллигенции. Чтобы творческая и научная элита могла отдыхать от городской суеты на лоне природы. Но в последние десятилетия советской власти установка сменилась. Дачи стали не местом отдыха, а именно индивидуальными подсобными хозяйствами. Видимо, сельское хозяйство к тому времени уже не справлялось со своими функциями, так что населению предлагали самому обеспечивать себя пропитанием. Нынешняя молодежь, кстати, все чаще совсем отказывается от ведения дачного хозяйства, предпочитая покупать картошку на рынке. И, по сути, это правильно. Сельским хозяйством должны заниматься фермеры, а не дачники. Тем более, что те овощи, что выращиваются в черте города, трудно назвать полезными.

Еще один аспект, по которому высказывалось много опасений — это строительство высотных зданий. В генплане выделены целые зоны под высотную застройку — город постепенно будет «менять масштаб». Но пригодны ли наши условия для строительства небоскрёбов? Хватит ли умения у наших проектировщиков? Да и нужны ли они нам вообще, эти небоскребы?

По поводу условий, как оказалось, можно не волноваться. Чикаго стоит на таких же грунтах, что и Новосибирск, Лос-Анджелес и вовсе расположен в сейсмоактивной зоне. Но это города небоскребов.

— Высотные здания — это своеобразный показатель статуса города. И если Россия отстает в этом плане от Запада лет на пятьдесят, то Новосибирск — на все сто, — говорит Валерий Арбатский. — Долгое время у нас самым высоким зданием считалась гостиница «Новосибирск» — двадцать четыре этажа. Когда ее строили, тоже было много разговоров — а не завалится ли. Сейчас же время диктует совсем другие масштабы.

— Что же касается проектировщиков, — отметил замдиректора ОАО «СИАСК» Михаил Ельский, — то в Новосибирске они не хуже, чем во всем мире. Это исконно русская черта — считать, что «нет пророков в своём отечестве». Наши проектировщики даже лучше, поскольку лучше знакомы с местными условиями. А если пригласить кого-нибудь из Лондона — он и сделает проект, пригодный только для Лондона.

В общем, видимо, суждено и Новосибирску когда-нибудь стать городом небоскребов. Во всяком случае, два здания высотой 150 метров уже проектируются.