Брата называли философом

Мама знала много стихов Пушкина, Лермонтова, Некрасова, и прежде, чем мы научились читать, уже декламировали: «У лукоморья дуб зеленый», «Мороз, Красный нос», «Генерал Топтыгин», «Плакала Саша, как лес вырубали...» и много других стихов.

Когда старший брат пошел в школу, средний, которому было четыре года, тоже освоил чтение, и тогда вечерами они поочередно читали и стихи, и сказки, и рассказы. Удивительное было время, самое счастливое в моем детстве. Но скоро детство закончилось.

Папу арестовали за открытое выступление против насильственной коллективизации. Мама из принципа бросила колхоз и ушла с четырнадцатилетним сыном на работу в «Артхоз» погранотряда скотницей, а мы, трое младших, поселились в крохотной хибарке, сразу стали взрослыми. Маму видели очень редко. Ходили в школу, читали книжки.

Особенно много читал средний брат, Константин. Он прочел все книги в нашей сельской библиотеке, добрался до энциклопедии. А затем изучил церковно-славянский язык и стал ходить к старушкам и выпрашивать религиозные книги, в том числе Библию. Он прятал их от мамы, но она все же узнала и очень на него сердилась. А я в тех книгах ничего не могла понять. Тома были тяжелые, в кожаных переплетах, с металлическими замками. Так хотелось узнать, о чем в них пишут.

Село наше длинное, и в школу ходили километра за три, поэтому книги для меня приносил брат, сам он дневал и ночевал в читальном зале, недаром даже взрослые его называли философом, так как он мог с любым поговорить на серьезные темы. Перед войной он закончил семь классов и уехал учиться в Красноярск. Жил трудно, но в село не вернулся, больше мы не встретились...

21 июня 1941 года окончился срок заключения папы, но ему не разрешалось пребывать в пограничной зоне, и мы были вынуждены переехать в город Минусинск. Я, деревенская девчонка, боялась города, никуда в первое время не ходила, папа купил мне в подарок на базаре первые книги — шеститомник Пушкина. Я их прочла от корки до корки, и не один раз, и все удивлялась, как складно они придуманы. Музыкальность стиха меня очаровала на всю жизнь.

...Шла жесточайшая война, три брата ушли на фронт и писали письма. Перед войной Константин учился в Новосибирске на курсах радистов, в одном из писем мне писал: «Клава, ты пишешь, что учишься в седьмом классе и что тебе с трудом дается русский язык. Русский язык, сестренка, — это наш с тобой родной язык, и запомни, что правильно, без ошибок, пишет не тот, кто вызубрит правила, а тот, кто умеет ясно и просто излагать свои мысли. А чтобы правильно говорить, нужно много, много читать. Читай Пушкина, Тургенева, Льва Толстого, Горького, Флобера, Франса, Мопассана».