Новосибирск 2.9 °C

А вы держитесь, мужики!

29.04.2008 00:00:00
А вы держитесь, мужики!
«Альмухамедовых быстро найдете — техники у них полный двор. И ворота высокие», — сказали в администрации Северного района. И мы без всяких сомнений отправились на поиски нужной семейной фермы в деревню с чудным названием Веселая. Попав на указанную улицу, поняли, что с ориентиром наши советчики явно промахнулись. Высоких (хоть и покосившихся) ворот здесь было предостаточно. И почти у каждых если не полуразобранный трактор, так останки комбайна или еще какого-нибудь агрегата.



В свое время Веселая была крепкой бригадой колхоза «Путь к коммунизму». Народ здесь подобрался не только веселый, но и деловущий — с кулацкой закваской. Поэтому коллектив ходил в передовиках. Механизаторы во время уборки такие деньги зарабатывали! Понятно, что и машинный парк бригада имела богатый. При разделе колхозного имущества в пору развала общественного производства акционеры получили в собственность немало весьма не лишних для крестьянского хозяйства машин. Кто как ими распорядился — это уже другой разговор.

У ворот Альмухамедовых (равно как и во дворе, и в огороде) никакой техники не было видно. Она вся оказалась прибранной под крышу. (Вот и верь после этого людям!) С собеседником нам явно повезло. Глава семейства Михаил Павлович вниманию газетчиков был даже рад: «Впервые за пятнадцать лет кому-то стало интересно, как я живу без денег, без поддержки, только своим трудом!»

Видит око, да зуб неймет
Селяне расположенных под боком мегаполиса районов, возможно, не всегда поймут Альмухамедова. У них не только погода, но и сама жизнь несколько иная. А вот здесь, в Северном, пойди-ка займись сельским хозяйством! Зона рискованнее некуда. Многое из того, что для остальных хорошо — для северян беда. Те же дожди. Чуть наладятся чаще обычного — и болотистая, лесистая почва здесь превращается в грязь. Так было и в прошлом году. Поэтому из сорока гектаров пашни, подготовленной с осени, Альмухамедов сумел засеять только десять. Остальное затопило. Да и сеял поздно — в середине июня. Поэтому с семенами нынче проблема — нет всхожести.

— Четыре тонны овса уже купил, — рассказывает Михаил Павлович. — Но этого мало. Еще телегу надо. Вон ту кобылку и приготовил на обмен. Не хотел бы ее сейчас продавать — за лето, как минимум, она еще на десять тысяч рублей выходится. Но что делать? Денег нет.

Финансы весной — главная головная боль. Кредиты национального проекта для таких, как он, — то самое яблоко, которое видит око, да зуб неймет. Деньги, как говорит, ему ни один банк не дает.

— Им надо долг каждый месяц частями выплачивать. Поэтому и бумаги о ежемесячном доходе подавай. А у меня откуда такой доход? Сначала вырастить скот надо, а потом уж о доходах толковать... Если б мог взять кредит, разве ж стал бы скотину со двора сживать?

За лето стадо на подворье Альмухамедовых действительно изрядно худеет. В прошлом году из восьми коров половину пришлось отправить под нож — на запчасти, ГСМ. Дело в том, что не только погода, но и рынок сбыта сельскохозяйственной продукции в северных районах области крайне нестабилен. Поэтому прошлый сезон был для Альмухамедова труднее некуда. Мало того, что поля вымокли, так еще и выращенное мясо отдал даром — килограмм свинины по пятьдесят рублей!

— В такие моменты государство должно бы поддерживать нас дотациями или закупом продукции по твердым ценам, — разумно рассуждает Михаил Павлович.

Нынче, правда, скот реализовал хорошо. Нашел надежного заготовителя — куйбышевского предпринимателя. Договорились, что тот по звонку приезжает в Веселую и забирает мясо. Килограмм свинины — по восемьдесят рублей, говядины — по восемьдесят пять. И все довольны. Однако, признается Альмухамедов, тысяч пятьсот рублей кредита ему никак не помешают. Технику покупать бы не стал. А на ГСМ, запчасти средства ой как нужны. Еще телят бы взял.

Глава районной администрации Анатолий Козубец говорит, что не раз предлагал содействие в получении кредита: мол, помогут наши специалисты правильно подготовить бумаги. Но подумает-подумает Альмухамедов, да и откажется. А где деньги на ежемесячные платежи возьмет? До нового урожая другие подворья обычно выручает молоко — дает ежемесячный доход. Но в Веселой его деть некуда. Так в своем хозяйстве все, что надаивают от четырех коров, и расходится.

— Зато ребятишки растут на одних сливках, — оптимистично замечает глава семейства. — Детишек у нас полный дом. Своих трое и племянников двое. Сестра в больницу слегла, вот они у нас и живут. Ну и телят-поросят не обижаем. На настоящем-то молочке они, как на дрожжах, прибавляют в весе.

Спонсоры — пенсионеры!
Восемь телят этого года в сарае на пухово-соломенной подстилочке, действительно, выглядят настоящими крепышами. Поросята (их не продают, а всех оставляют в лето на откорм) тоже, словно пузырьки, с розовыми круглыми боками. Хозяйство у Альмухамедовых немаленькое: тридцать свиней без нынешнего приплода и двадцать с лишним голов крупного рогатого скота. Их ферма устроена по-крестьянски просто. Свиньи зимуют в домиках, набитых соломой. Сейчас тут же копошатся куры. Крупный рогатый скот содержат отдельно. Особое помещение для доения коров.

Есть еще на подворье лошадка (кроме той, что на обмен приготовлена). Она на хозяйстве задействована — привезти, отвезти, а порой и просто прокатиться для удовольствия. К слову, любят Альмухамедовы на рыбалку съездить вместе. Вот только очень редко на это время находится.

Потому что все разношерстное стадо обслуживают исключительно своей семьей.

— Приезжала ко мне как-то племянница, — смеется Альмухамедов. — Спрашивает: «А ты что не пьешь, дядя Миша?» Когда же мне пить-то? Некогда, — отвечаю.

По всему видно, что глава хозяйства — главная рабочая сила. Однако и помощники у него — жена Марина Анатольевна и сыновья Сергей с Александром — тоже хоть куда. Лишь Даша в этом деле не участвует. Лапочка-дочка (так называет ее отец) хозяйничает дома: у матери дел невпроворот. Что бы она делала без Дашки!

Альмухамедов уверен, что на крестьянском дворе должна быть разная живность. Иначе не выкрутишься:

— То свинину не берут, то говядину. А когда сдаешь, стараешься разом спихнуть пару бычков и штук десять поросят.

Хотя с рогатыми, по его мнению, канители больше. Особенно с телятами. То с желудком проблемы — готовь отвары. То чихать начнут — снова лечи. Свиньи менее привередливы. А летом они вообще на воле. Простору-то вокруг немеряно. В загоне здесь их никто не держит. Такая вот технология.

Выращенное зерно не продают. Оно тоже расходится исключительно в хозяйстве — на корм скоту. Для приготовления кормов имеют дробилку. Без этого вообще нет смысла заниматься мясом, считает Альмухамедов.

Словом, деньги в семье появляются исключительно осенью. О такой специфике личных подсобных хозяйств знают все, в том числе и финансисты-аграрии. Вот только учитывать сезонность откорма никто не желает.

— Чтобы сводить концы с концами, нужен кредит, но такой, чтобы я весной его взял, а осенью рассчитался. Ведь деньги только на текущие расходы нужны, — рассуждает Альмухамедов. — А технику со временем я и сам бы стал покупать.

Пока же пропасть ему не дают (вы не поверите!) местные пенсионеры. Они, похоже, самые богатые люди на селе. И самые понятливые. Лучше банков и законодателей знают, что без таких (с отложенным платежом) займов Альмухамедову никак не обойтись. И идут ему навстречу. Дают, кто сколько может. Не боятся.

— Неудобно в долг у них просить, а приходится, — смущенно замечает Михаил Павлович. — В своей деревне просто так дают. В соседней — под десять процентов в месяц. В прошлую посевную тридцать тысяч брал. На третий месяц долги вернул. Деньги невелики, но проблема большая.

Станут, как батька?
С теплом на подворье становится меньше работы. Крупный рогатый скот уже на воздухе — значит, не надо ворочать навоз. Очистка помещений — самая трудная работа в животноводстве, но выполняют ее и взрослые, и дети. Глядя, как Михаил Павлович раздает сено молодняку, понимаем: все познается в сравнении. Как он умудрился зацепить вилами такой воз и дотащить его до кормушки, не пойму! Не слишком ли тяжело это для ребят? Им ведь еще нет и пятнадцати лет.

— Привычные они, — без энтузиазма отвечают родители. — Понимают, что жить надо. Не болели бы только. Потому что никому наши дети не нужны. А от тяжелой работы болячки уже есть. Сколько возили их по врачам! Одни говорят, надо лечить, другие — не надо. Кому верить? Вот настанет время в армию идти, тогда уж точно скажут, что надо делать. Пока сами, как можем, крутимся.

Конечно, можно нанять помощников. Все легче было б. Вот только на это у них нет денег. А даром кто ж пойдет работать? Доход ферма, конечно, приносит. Но только-только на жизнь и хватает.

— Им вот (Михаил Павлович указывает на пацанов) одну обувь два раза в год приходится покупать. На детей и в деревне столько денег надо! А другие расходы! За телефон, за свет… Двести штук, как минимум, за год набегает.

Поэтому семейный бюджет планируется наперед. Муку, сахар, некоторые другие продукты набирают сразу на год — иной раз средств и на это нет. В уютной квартире Альмухамедовых пахнет свежим хлебом. Его многие здесь не покупают, а пекут сами. Кружевные шторки на окнах, неплохая мебель. Квартира хоть и ухоженная, но весьма «пожилая». Приватизировали в свое время колхозную. И ей давно требуется ремонт. Потолок вот в зале падает. Но чтобы его починить, надо крышу разбирать. На это у семьи ни средств, ни времени не хватает. Ремонт-то по теплу делают. А это самая горячая пора.

— В общем, ничего хорошего! — махнул рукой наш собеседник.
Мальчишки крепкие (в городе бы сказали накачанные), улыбчивые, как и их родители, с интересом слушают наш разговор. Сами говорят, что в школе у них дела не очень. Больше в работе себя проявляют, заступается за них отец. Дальнейших планов на жизнь пока не строят. Рано еще в седьмом и восьмом классе об этом думать.

— Будут, как батька ворочать, — невесело подвел черту под этим разговором глава семейства.

Раритеты Альмухамедова
Зато сами мальчишки не против такой перспективы. Им здесь пока нравится. Работать вместе с отцом — тоже. И в город не тянет. Понятно, что все в этой семье технари. Мальчишки на мотоцикле только что гоняли. Шурик (который помладше) уже машину водит. Осваивают потихоньку и трактор. А у лапочки-дочки мокик. Отец любимице купил. О технике Альмухамедовых стоит рассказать подробнее. «Раритет», — посмеивается хозяин, показывая одну машину за другой. «Газику» сорок лет! Но надежный — ни одной неродной запчасти. И на ходу. А вот «Жигули» стоят. Однако особо впечатляют сельскохозяйственные машины. Есть трактор-колесник, который уже и не раритет, а настоящий эксклюзив, созданный руками хозяина.

В частники первой волны Альмухамедов не попал. А это значит, что дешевые кредиты ухватить не успел. Был в истории нашего государства момент, когда аграриям-частникам давали ссуды под восемь процентов! При этом инфляция в те годы зашкаливала за двести процентов! В результате кредит на технику можно было погасить месячной зарплатой.

— Некоторые кроликами за тракторы и комбайны рассчитывались. А я тогда еще колхоз старался поднять, — иронизирует Михаил Павлович.

В Веселую он переехал из соседней Карагаевки (сейчас там несколько домишек осталось). На новом месте шесть лет ходил в лучших механизаторах. Здесь же познакомился со своей женой Мариной. Она, отучившись на швею, приехала в родную деревню. Поработать, правда, в общественном производстве ей не довелось. К этому моменту Михаил принял решение выйти из колхоза. Свою семью и свое хозяйство они создали в один год.

Отделялись от колхоза вместе с братом (до сих пор живут двор в двор). Поэтому у Альмухамедовых был полный набор техники для заготовки кормов, выращивания зерна. И хозяйствовать начинали вместе.

— На музейных экспонатах до сих пор и работаем, — продолжает шутить Михаил Павлович.

Ему достались трактор ДТ-75, сеялка, лущильник, культиватор. А еще комбайн, который пока оформлял, растащили — содрали и кабину, и бункер. Восстановил, конечно. До сих пор «пашет». Но однажды они не смогли посеять — год сырой был. И развалилось общее хозяйство. У брата не хватило сил по-новой зерном заняться. В семье восемь девок, их надо кормить, а не о будущем мечтать. Стал кочегарить. Но скот продолжает выращивать и сейчас. Однако с тех пор больше не сеет.

Каким он будет, этот год?
От общего бизнеса Михаилу достался неплохой склад. В углу — бурт семенного овса (купил недавно). Здесь же дробилка. А еще тот самый эксклюзив, собранный Альмухамедовым собственноручно. Правда, от настоящего колесника у него только беларусовский мост. Все остальное, как говорит изобретатель, со свалки: колеса и мотор — от комбайна, стеклянная кабина вовсе самодельная. И ведь «пашет» это чудо самодельного творчества пятнадцать лет без простоев! Подшаманят отец с сыновьями — и он снова на ходу. Ну а коль пашет машина, значит, государство с нее должно иметь дивиденды.

— Помочь некому, зато налоги берут исправно, — похлопывает своего «коня» по боку Альмухамедов. — Трактор собрал своими руками — теперь за него плачу ежегодно 2,5 тысячи рублей налога на имущество. Да плюс еще около тысячи за техосмотр и «автогражданку».

Зря вы думаете, что в такой глуши нет власти. Есть, да и какая глазастая! У Альмухамедова еще ДТ-75 стоит. Четвертый год из склада не выезжает — денег на ремонт (это не менее пятидесяти тысяч) нет. И не скоро будут. Так и за эту бесполезную, по сути, технику приходится исправно платить те же две с половиной тысячи налога на имущество. Но государственная казна — вещь святая. Тут уж ничего не попишешь. Однако так получается, что крестьянину ни с чего проку нет. От всякого имущества одна головная боль.

Скажем, земельные доли. Права на них еще мало кто оформил — нелегкое это для крестьянина дело. Зато в центре занятости населения владельца доли уже никто на учет не поставит. В законе о занятости есть такая норма. И на пособие по безработице, и на трудоустройство дольщики не могут рассчитывать — землевладельцы как-никак!

Альмухамедовым, слава Богу, эта собственность приносит доход. Всего у них 35 гектаров пашни. Здесь доли самих хозяев подворья и матери Михаила. Пятнадцать гектаров — в Потюканово. Километров за семьдесят от Веселой. Были там земли колхоза «Путь к коммунизму». Часть из них и досталась Альмухамедовым. Правда, эту землю они даже и не видели.

— Взять бы участок вместо того поближе, но не получается, — разводит руками Михаил Павлович. — Хотя полосы вокруг зарастают. Земля сейчас ничья. Деревня вымирает. Должны быть наследники паев, которые могли бы ими распорядиться. Но участки-то не оформлены... И у меня в том числе. Вот вырастут наши дети, и окажется, что от батьки им ничего не досталось.

Альмухамедов вполне современно рассуждает о том, как надо хозяйствовать. В прошлом году у него вымокла вся картошка в поле — двести ведер сажал! Наученный горьким опытом, хотел застраховать нынче посевы. Но, узнав, сколько надо заплатить за страховку, передумал. Нет у него в хозяйстве таких денег! Вот и получается, что все формы государственной поддержки не про таких, как он.

Когда-то в Веселой очень хорошо отнеслись жители к идее организации семейных ферм. На собраниях поддержали политику властей. Прошло время, и не очень-то много здесь таких ферм образовалось. Михаил Павлович сумел назвать лишь своего брата да племянника, который тоже разводит скот.

— Это у нас семейное, наверное, — улыбается он. — Да и без отцов выросли. С детства привыкли сами на жизнь зарабатывать.

Альмухамедов вспоминает, как местный глава администрации говорил им тогда: вы, мол, держитесь, мужики! Денег нет, ничего вам не дают, как хотите, так и держитесь! На вас вся надежда. Колхоз развалится, а вы будете жить. С тех пор и держатся. Вот и опять сев на носу. Солярку Альмухамедов купил. Трактор свой эксклюзивный отремонтировал. Лущильник и бороны давно наладил. Но главное — земля с осени готова. Скоро в поле. Каким он будет для него, этот сельскохозяйственный год?

Вам было интересно?
Подпишитесь на наш канал в Яндекс. Дзен. Все самые интересные новости отобраны там.
Подписаться на Дзен

Новости

Больше новостей

Новости районных СМИ

Новости районов

Больше новостей

Новости партнеров

Больше новостей

Самое читаемое: