«Бредовые» идеи подсказывает время»

Трактор в хозяйстве старенький, требующий ремонта, новых запчастей. Выход все же нашли. Купили новый на кредитные средства. Муж, брат и зять Натальи Ивановны создали мужской союз, где каждому отводилась своя индивидуальная работа, но для общего блага. Трактор Светлаковых задействовали на посеве пшеницы, ячменя на фураж, а собирать урожай пришлось комбайном зятя. Заготовить впрок сена теперь ничего не стоит, потому что заинтересованы в этом молодые, здоровые мужики. А сенцо семье очень даже нужно для того, чтобы прокормить зимой тридцать голов крупного рогатого скота. Столько теперь скотины на подворье вместо свиней, от которых потихоньку избавились из-за обесценивания мяса.

— Остановились на коровах, — делится Наталья Ивановна, — определились, какое количество голов можем прокормить. Решили на семейном совете, что тридцать вполне потянем.

А еще супруги обзавелись в этом году гусями, взяли 300, причем с той целью, чтобы после реализации гусиного мяса оправдать большую часть затрат. У Натальи Ивановны дома три инкубатора, выводила не больше сотни, а тут целую армию птицы закупили. На месте купли-продажи Светлакова договорилась и о сбыте. Приезжают закупщики с севера и берут обработанную птицу за довольно приличные деньги. Посчитали, выгода существенная, если реализовать оптом. Выгода есть и в другом плане: птицу выращиваешь всего полгода, затрат чрезмерных не требуется — знай себе на воле травку гуси пощипывают.

— Птица хорошая, порода итальянская, крупная. Падежа не было. Сразу приобрели корм, — рассказывает хозяйка подворья. — Но проблема в чем? Гусей, тем более в таком количестве, как и скот, надо пасти, пришлось нанимать пастуха. Как раз в это время сама находилась на учебной сессии, да и нашим мужикам было не до птицы: коров доили, молоко сдавали... Кстати, о молоке. Цены в последнее время повысились на горючее, на корма, а на молоко понизились. Мы рассчитывали на одну стоимость, а оказалось...

Когда я начала частному приемщику задавать вопросы, тот ответил: молока много сдают, поэтому мы и сбавляем цену. Но не в этом же году сбавлять, когда цены на все возросли! У вас, говорит частник, затрат нет: выгнали стадо на поле и загнали. Как же нет затрат? Покупаем горючее, чтобы накосить сена, заготовить фураж... Почему же вы, парирую в ответ, на свою продукцию при большом количестве молока не сбавляете при продаже его в магазины? Вот я и думаю: государственный национальный проект, поддерживающий сельского производителя, хорош, в нашей семье он частично работает, но потому, что мы сами вкалываем в поте лица. Надо же как-то регулировать цены! Глядя на нас, кто-то бы и хотел завести хозяйство, но, оглядываясь на затраты, вряд ли решится тянуть нелегкий гуж.

Зачастую так и говорят те же односельчане: мол, рискованно, мы бы этим не занимались. Разумеется, не всем дано удержаться на плаву. Наталья Ивановна огорчена недоработками национального проекта и рассуждает так:

— Мало ли что может случиться. К примеру, природные катаклизмы перечеркнут весь наш труд. Никаких дотаций государством при этом не предусмотрено. Мы не застрахованы от разорения, от того, что наша продукция может быть невостребованной. Надо организовать ее сбыт, и чтобы закупали ее у крестьянина по цене, которая бы его устраивала. Пока же условия нам диктует закупщик. Назвал цену — и точка. Если не примет, нам некуда молоко девать, не выливать же на землю.

Несмотря на трудности домашней фермы, семья работает, двумя аппаратами доит коров. Очередная забота появилась: в следующем году, чтобы содержать скотину, надо строить дворы, а это опять же ведет к затратам, но...

— Всегда, во все времена на деревне корова была кормилицей. Круглый год молоко, сметана, творог на столе. Семья голодать не будет, — уверяет Наталья Ивановна. — Принесла буренка теленочка — это прибыль. На будущее мясо вырастим. Конечно, от одной коровы прибыли большой не видать, а когда целое стадо в хозяйстве...

Смотрю на обаятельную женщину и диву даюсь: как все успеть? На работу, на заочную учебу в вузе, на воспитание четырехлетней дочки (двое других детей взрослые и самостоятельные, но и им требуется родительская помощь). Личное подсобное хозяйство под присмотром мужа, но ведь и он не каменный. Наталья Ивановна обратилась за помощью к одной не вполне благополучной семье, которая находится под ее, социального работника и депутата райсовета, опекой.

У членов семьи Левченко нет гражданства, но есть двое маленьких детишек. На работу Левченко не берут, семья была под угрозой лишения родительских прав, но депутат сердцем прочувствовала, что отрывать детей от родителей — мало хорошего. От отчаяния и безвыходного положения можно было супругам Левченко сойти с ума. И вот тогда Светлакова решила предложить помощь: не только пробить гражданский статус молодой паре, но и предоставить им рабочие места на личном подворье. Она буквально поставила себя на место того, у кого не сложилось в жизни.

— Когда мне тяжело, мобилизую себя, становлюсь такой сильной, что даже могу...

Верно, горы свернуть. Поэтому вполне понятна позиция слабой-сильной женщины. А сельчане судачат: верующие люди не должны использовать наемный труд. Она и не использует, напротив, дает другой, потерянной в обществе семье, надежду, оплачивая тот самый труд. Благодаря ее усилиям молодая мама Елена Левченко со спиртным «завязала», а дети в лагере отдохнули, в доме, как говорится, живым стало пахнуть, появился телевизор, свет провели.

Светлаковой в глаза говорят: «У вас, Наталья Ивановна, постоянно возникают бредовые идеи. Купить дорогостоящий трактор — это же уму непостижимо, и вообще зачем в ваши годы в навозе ковыряться?» А ей нипочем. И тогда, когда первый кредит в банке брали, и когда второй на покупку трактора им предоставили. Завидуют ли этой уникальной в своем роде семье? Ответ прост.

— Разные «бредовые» идеи подсказывает нам время. А завидовать нечему. То, что мы делаем, требует неимоверного труда и терпения, в отпуске не бываем. Иногда у нас интересуются: зачем вам нужно такое хозяйство? Да чтобы достаток в доме был. Дочь учится в университете на платном отделении, помогать надо и сыну, младшенькой развиваться необходимо, сама учусь. На все приходится тратиться, — говорит Наталья Ивановна. — А если в навозе не ковыряться, зачем тогда я живу в деревне?

В этом году супруги Светлаковы обвенчались в церкви. У них планов громадье: развести настоящий сад, обустроить домашний очаг так, чтобы после трудоемкой работы можно было хорошо отдохнуть. А еще общественный сельский лидер мечтает о строительстве (уже есть договоренность) не только храма на селе, но и о возрождении самого села, где часть населения считает, что до полного его развала осталось недолго ждать. И лучше бы, дескать, строить то, что приносит доход, к примеру, пилораму.

— Зачем думать и говорить о том, что деревня развалится? А храм нужен, чтобы души лечить. Если души у людей будут здоровы, то и помыслы сельчан будут чисты. Пятнадцать лет живу в Новомихайловке, село мне стало родным. Когда его хают за бесперспективность, говорю: «Святая земля, я на ней живу, она меня кормит, поит, здесь родила ребенка. Здесь мы работаем. И, значит, живем».