И не нужно давать объявления «Приму на работу»

Он, как лоцман, диктует водителю: «Вправо возьми, теперь по кромке поля до упора. Влево давай, а то застрянем, там еще сыро».

И с безжизненностью степи он не согласен. В былые времена, когда местные колхозы держали овец, летом на Цыганский берег (так почему-то называется эта местность) выгоняли до тридцати тысяч голов, и всем хватало кормов.

Хозяйство у Ганихина — как эта степь. Посевные площади— 10 тысяч гектаров, стадо — двадцать процентов от поголовья всего района. На его территории два муниципальных образования, еще в двух «Варваровское» арендует землю. От центральной усадьбы до границы хозяйства на восток — 36 километров, на запад — 38, на север — 26. И только на юг — 8 километров, но в ту сторону расширяться некуда, дальше Казахстан.


Как вести дела на таких просторах? Сергей Геннадьевич особых проблем не видит. В «Варваровском» работает хозрасчет. А он, директор, только запустил экономический механизм и контролирует его работу. Схема обычная. Во главе каждого отраслевого цеха стоит специалист. Главный агроном Алексей Сергеевич Ганихин руководит полеводством, главный зоотехник Александр Петрович Александренко — животноводством, главный инженер Виктор Васильевич Ивченко — цехом механизации. Во главе цеха переработки Валентина Васильевна Вдовик. За директором — экономика и кадры. Каждый отвечает за вверенный участок и с его результатов кормит себя и свой коллектив.

Величина доходов тоже определяется просто и понятно каждому. Подсчитываются средства, вложенные в тот или иной цех (корма, горючее, запчасти, авансирование заработной платы и т.д.). Эту сумму в конце года надо «закрыть» произведенной продукцией. Что получили сверху — прибыль, 25 процентов от которой идет на доплату коллективу. Допустим, на сегодня хозяйство вложило в полеводство 15 миллионов рублей, а зерна, сена и сенажа от них получило на 25 миллионов. Из десятимиллионной прибыли коллектив пустит на дополнительную зарплату два с половиной миллиона рублей.

Вот конкретный пример. Звено под руководством Виктора Ивченко (в него входят еще Сергей Жуков, Сергей Сухенький и Сергей Дорощук) в 2007 году работало на тысяче гектарах пашни. 772 гектара засеяно зерновыми, на остальной площади были пары. По осени у них вышло 300 тысяч рублей на четверых. Это помимо аванса, который получали ежемесячно. По сельским меркам, достойная оплата за труд.

Тут следует оговориться, что не все получают такие деньги и не ежегодно. В прошлом году, например, случилась жестокая засуха, доходы в ОАО «Варваровское», как и во всех хозяйствах района, были минимальные. Но вот нынче налицо шанс заработать значительно больше.

— Любое хозяйство не может существовать без реальной прибыли, — рассуждает Сергей Геннадьевич. — А для этого люди должны работать с полной отдачей. Правильно? Реализовать эту задачу можно двумя путями. Первый — завести, так сказать, палочную дисциплину, заставить человека трудиться под принуждением, под страхом. Да, на предприятиях Запада этот принцип работает эффективно: встал к конвейеру — и до конца смены пашешь в одном ритме. Отвлекся — потерял работу. А у нас менталитет другой, привычки другие. Поэтому я избрал другой путь: человек должен работать добровольно и сам на себя.

Уже четыре года как директор Ганихин является держателем контрольного пакета акций. Он свободен в построении экономики, в реализации своих планов. Но новым русским его тут никто не считает, потому что стиль управления жестким никак не назовешь. Не меньше, чем ритм своего производства, его интересует психологический климат в коллективе.

— Дорога в рынок сложная, и мы стараемся пройти ее не диким способом, а более или менее цивилизованно. Создать новую экономику и при этом не разрушить нормальные человеческие отношения в селе.

Душевное равновесие работника, считает он, вопрос номер один. Хоть какие технологические новшества заводи, а если в коллективе раздрай, озлобленность друг на друга или на руководителя, результата не будет.

— Если увижу, что специалист — даже самый сильный и умный — вносит негатив, я его уберу. Пусть лучше руководит средний.

Потому директор кадровые вопросы считает самыми важными и решает их только сам. Много уделяет времени воспитанию, становлению работника-хозяина. Ведь это только сказать легко: «Ты трудишься на себя. Что заработаешь, то твое». Куда сложнее научить узнавать в лицо свою выгоду, определять в ней самое важное.

В девяностые годы молодые механизаторы проторили дорогу на вахты. Как говорит Ганихин, все севера обежали. Ну зарабатывали по двадцать тысяч рублей в месяц, а что имели? Жили в вагончиках, пили ржавую воду, питались «Ролтоном».

У варваровского директора и без «гастролеров» было кому пахать и сеять, но парни же свои, деревенские, это ж как свои дети, потому и душа за них болит.

— Встречая такого, я спрашивал: «Ты зачем женился, зачем детей заводил? Жена надрывается одна на хозяйстве, дети тебя не видят. Что ж тут хорошего? А достойно зарабатывать можно и дома».

Теперь многие из них сделали выбор в пользу родной Варваровки. Получили тракторы и комбайны, воспитывают детей, работают на своем подворье. И семьи их отнюдь не бедствуют.

Свои «уроки» у директора определены и для выпивающих. С введением хозрасчета здесь изменился сам статус оплаты труда. Есть определенный минимум, который человек получит в любом случае, а то, что сверху, самая весомая часть, и есть истинная зарплата. И ее можно потерять, появившись на работе нетрезвым. Наверное, бывает обидно, стыдно перед семьей, да и злость берет на строгое начальство.

Но есть и дорога к исправлению. Человека нацеливают на лечение. А на трезвую голову уже другие приоритеты появляются. Стал получать полновесную зарплату — понял, что за год вполне сможет заработать на машину или обновить бытовую технику. У человека появился здоровый интерес к жизни.

Но деньги, которые обеспечивают этот интерес, даются хозяйству тоже непросто. Тут хорошо помогает цех переработки, где производят «цельномясную» колбасу нескольких сортов и все мыслимые полуфабрикаты, а также хлеб, пряники, хлебобулочные изделия. Есть два небольших магазинчика — в Варваровке и в райцентре. Торговля идет бойко, спрос на деревенскую продукцию держится в течение всего года.

Начинался цех с пекарни. Лет пятнадцать назад директор ездил в командировку в Казахстан, и там в заводской столовой подали горячий хлеб. Оказалось, сами пекут, и на своем оборудовании. Хочешь, предложили, покупай. Он согласился мгновенно и никогда не ругал себя за это скорое решение. Когда были проблемы с наличкой, пекарня крепко выручала хозяйство. А потом сельский бизнес, рожденный из-за нужды, расширился и стал приносить весомую прибыль.

И в своем селе, и в Чистоозерном варваровский хлеб уходит, что называется, влет. Потому что пекут его по старинным рецептам: на молочной закваске, с добавлением хмеля. Производство, конечно, требует времени побольше, повышенной ответственности пекарей, но уж результат — конкурентам на зависть.

Такого же качества и мясные полуфабрикаты. В их рецептуре только местные продукты и никаких консервантов, усилителей вкуса, искусственных добавок.

Уровень рентабельности в цехе переработки — тридцать процентов и приносит он в кассу по 300 — 350 тысяч рублей ежемесячно. Весомый вклад, но прокормить весь коллектив он, конечно, не может. Фонд зарплаты в «Варваровском» уже вплотную приблизился к миллиону рублей. Остальное ложится на плечи других цехов.

Природа степной зоны не щедра на подарки. Из каждых пяти лет три года — засушливые. Но в экономике «Варваровского» своя арифметика. За последнее десятилетие не было ни единого года, чтоб хозяйство сработало нерентабельно. Здесь научились работать устойчиво при любом природном раскладе. Директор научил. Его главное правило звучит так: «Я сам не хочу жить в нищете и не хочу, чтобы люди вокруг меня нищенствовали».

За те несколько лет, что его хозяйство работает в условиях хозрасчета, коллектив ощутимо изменился. Если раньше, когда бригадир, специалист стыдил механизатора, мол, дома у тебя детали по двору не валяются, ты каждой цену знаешь, тот удивлялся: «Что сравнивать? То дома…» А теперь с работника стружку снимать не надо. Только дай ему расчеты: при таких затратах ты должен обеспечить такую прибыль. А он уж сам придумает, как эту прибыль получить, и детали все пересчитает, и лишний литр горючего не потратит. Он стал хозяином, почувствовал выгодность своего положения, научился ценить свое место в этом большом и успешном хозяйстве.

Директору ООО «Варваровское» никогда не приходится давать объявления «Примем на работу». Вакансии, конечно, появляются и желающие их занять — тоже. Но тут строгое правило: надо, чтоб кто-то из местных поручился за новичка. Такой строгий отбор.

Правда, далеко не всем новичкам работа у Ганихина кажется медом. Тут деньги не автоматически получают, а зарабатывают. Вроде, правильно, честно, но для многих непривычно.

Полгода назад к «Варваровскому» присоединилось соседнее ОАО «Новокрасное». Там не ладились дела, а Ганихину стало тесновато в Варваровке. На объединение новокрасненцы пошли охотно: кто ж откажется влиться в крепкое хозяйство! Но директор так стремительно начал преобразования нового комплексного цеха (так теперь называется отделение в Новокрасном), что люди опешили. Он, например, сразу ликвидировал почасовую оплату труда. Это, объяснил, бесконечная курилка, а не работа. Пересмотрел уровень занятости практически по всем специальностям. Допустим, техничка всегда управлялась с работой за пару часов, а ставили ей шесть и даже восемь. Он предложил альтернативу: или неполный рабочий день, или добавим другие обязанности.

Что греха таить, не всем пришлись по душе такие новшества, кто-то даже уволился. Но сам «нарушитель спокойствия» не паникует. Говорит, в целом коллектив здоровый, трудолюбивый. Просто людям нужно время, чтобы привыкнуть работать так, как работают варваровцы, — с интересом к делу и с пользой для собственного кошелька.

А еще Ганихин поделился мечтой: надо выходить на новый уровень управления. В идеале это должна быть аренда. Разделить землю и скот по небольшим коллективам, определить, на каких условиях будет распределяться прибыль. Тогда сельхозпредприятие будет, как непотопляемый корабль: на одном участке не получилось — другие поддержат.

— Пока наше хозяйство не готово к такому шагу. Но до пенсии мне далеко, думаю, что успею.