33 года назад, 15 февраля 1989 года, была закончена десятилетняя война в Афганистане, которая до сих пор вызывает ожесточенные споры. Редакция VN.ru собрала самые яркие воспоминания новосибирцев о тех годах. Офицер, политик и глава новосибирских единороссов Андрей Панферов рассказал «Советской Сибири» о том, какой на самом деле была война, которую потом почему-то назвали неправильной.
После Афганистана в цинковых гробах вернулись домой, по разным подсчетам, 15 тысяч человек. Более 60 тысяч были ранены, стали инвалидами. Советская армия понесла большие потери, хотя, казалось, противник намного слабее. Афганистан жил да и продолжает жить в средневековье.
Первый вице-спикер регионального парламента Андрей Панферов
— Если говорить с точки зрения офицера, потери не настолько велики, учитывая, как этот боевой опыт мы нарабатывали. Любые вооруженные силы должны воевать. Чтобы быть в боевой готовности, необходимо вести боевые действия, анализировать их и вырабатывать те или иные приемы и способы ведения войны, — говорит Андрей Панферов. — Что касается противника, противник у нас был умелый. Если на начальной стадии они также приобретали боевой опыт, то фактически к 1983–1985 годам, когда и начались масштабные общевойсковые операции, перед нами были уже регулярные формирования противника. И все эти разговоры о том, что он утром работает в поле, а ночью бегает с винтовкой по горам, — от лукавого. Это были хорошо организованные партизанские отряды, в которых находились инструкторы — представители Сил специальных операций США или САС Великобритании. ЦРУ там тоже работало. А если говорить о том, как совершенствовалось вооружение этих формирований, начиналось все еще с винтовок времен войны с англичанами, конца XIX века. Затем сразу появились противотанковые ракетные комплексы, потом — противозенитные, артиллерийские установки, китайские мобильные установки залпового огня и прочее. Регулярным частям всегда тяжело вести действия против организованного партизанского движения. Об этом говорит опыт всех войн, которые велись и на территории нашей страны, и на территории других стран. Вспомните, например, войну в Испании, где эти диверсионные отряды наносили очень ощутимые удары по войскам Франко. Так что, я вам скажу, это была полномасштабная война. Безусловно, у них не было авиации и тяжелой боевой техники, но так она и не должна была у них быть. Потому что весь характер театра военных действий подразумевал боевые действия мобильных, хорошо вооруженных отрядов.
Поэтому если так судить о потерях, то боевых потерь из 15 тысяч — это мое частное мнение — было не более 8–8,5 тысячи бойцов. Ведь были и небоевые. Разворачивается, например, танк на операции. Танкист не усмотрел — солдат погиб. Или вертолет поднимается в воздух и сталкивается с другим вертолетом. Или неосторожное обращение с оружием. Но все это тоже подавалось как боевые потери. Если солдат попал в Афганистан, нужно понимать, что он погиб, исполняя те или иные боевые обязанности. Хотя смерть любого человека — это, безусловно, трагедия. И трагедия именно государственного масштаба.
За каждую потерю, за раненого и покалеченного наш офицерский состав в Афганистане нес такую ответственность, о которой во время первой чеченской кампании говорить не приходилось. Бесценный боевой опыт, который получил офицерский состав в Афганской войне, — а в первой чеченской кампании участвовало много офицеров, воевавших в Афганистане, — на нем и вывезли. За счет таких офицеров и были победы в боевых действиях.
А этот безобразный скоротечный вывод войск! Знаете, как называют афганскую медаль? «Значок за успешное бегство». Потому что это действительно было похоже на бегство, в отличие от ввода. Ввод был операцией, которая соответствовала всем канонам военного искусства. Так вот, я считаю, что историческая справедливость должна прозвучать. И оценка эта должна быть обдуманной, исходящей из желания извиниться перед людьми, ветеранами войны за то решение, которое было принято на съезде. Думаю, тогда это решение было принято в угоду кому-то.
Полковник советской разведки Владимир Шуплецов
Владимир с детства мечтал только о профессии военного. Даже в школе составлял свои стратегические планы. К примеру, выбирал, на какие предметы стоит обращать особое внимание, а какие — и так сойдет. Математика, физика, военная подготовка, конечно, были в почете, а вот немецкий язык и всякая литературная лирика — на что они будущему офицеру? Это обстоятельство чуть не сыграло с молодым человеком злую шутку. Закончив после школы Пермское высшее командно-инженерное училище, отслужив некоторое время, решил поступить в Военно-дипломатическую академию. Все преподаватели отмечали толковость и отменные знания по своим предметам. Лишь учительница по немецкому языку поставила ему кол.
Через несколько лет, заканчивая академию с отличием, Владимир случайно встретил свою экзаменаторшу. Та была чрезвычайно удивлена, когда узнала, что будущий военный дипломат в совершенстве владеет китайским. Затем была служба в Забайкалье, Туркестане, Анголе и Афганистане. Здесь-то и пригодилась выучка военной академии. Разведка захлебывалась от нехватки офицеров, владеющих восточными языками. Изучить фарси пришлось за месяц.
В Афганистане группа Шуплецова из шести человек получила задание узнать сроки прохождения каравана с оружием и наркотиками и вовремя сообщить об этом авиации. Обосновались в кишлаке Куран-Муджон, ближайшем к опасной тропе. Удачно, что здесь остались заброшенные штольни по добыче лазурита — полудрагоценного камня цвета неба (того самого, что в Петровском дворце Петербурга). Представившись геологами и для большей убедительности натаскав в палатку голубого камня, выложили им пол временного жилища. Это и спасло в дальнейшем разведгруппе жизнь.
Собрав информацию, вовремя по рации сообщили о приближении вереницы вьючных животных со смертельным грузом. Началась операция по уничтожению каравана с воздуха. Душманы и верблюды с поклажей на перевале либо были убиты, либо накрыты лавиной, вызванной атакой бомбардировщиков. Поначалу планировали забрать разведчиков вертолетчики, но, будучи обстрелянными «духами» из окруженного кишлака и опасаясь, что пробьют бензобак, садиться отказались, сбросили веревочную лестницу. На счастье, воздушный поток от вращающегося винта сорвал полог палатки. Интерес к лазуритовой мозаике подавил чувство опасности. Пока активность бандитов подавлял другой вертолет атакой с воздуха, а второй пилот собирал камни, разведчики и пять афганских офицеров успели погрузиться в «вертушку». За уничтожение каравана и банды моджахедов Владимир Шуплецов был удостоен ордена Красной Звезды.
Полковник авиации Игорь Оскирков
Военный летчик первого класса. С 1979 по 1989 год неоднократно выполнял боевые полеты в Афганистан.
— В те времена война стала нашей работой, — говорит боевой летчик. — Часто за сутки было два и более вылетов. Летали днем и ночью, в том числе на обеспечение боевых операций. По воздуху доставляли все необходимое войскам не только для боевых операций, но и для жизни, быта. Возили технику, продовольствие, оружие, патроны, перевозили раненых, вывозили убитых. Были рейсы и с гуманитарной помощью афганцам. Доставляли им продукты, одежду. Мы были простыми рабочими войны. Попадали под обстрелы на земле, по нам стреляли с земли.
Полковник Игорь Оскирков с экипажем облетал почти всю страну, совершал посадки и взлеты на всех афганских аэродромах. Говорит, что даже по прошествии лет готов хоть сейчас повторить каждый маршрут.
— Условия полетов в Афганистане были ужасными из-за высокогорья, — вспоминает летчик. — Да и душманы серьезно осложняли нам жизнь. Они подкарауливали самолеты при посадке и при взлете. Особенно опасно стало, когда в бандах появились ПЗРК. Если до войны нас учили летать строго по инструкции, то в Афганистане мы летали вопреки всем инструкциям. В афганском небе могли работать только асы, а такими мы на войне становились очень быстро. Мне очень повезло — мой самолет не сбили, я остался жив, и живы все, кто летал со мной.
После Афганистана военному летчику Игорю Оскиркову довелось побывать почти во всех горячих точках нашей страны. Он летал в небе Азербайджана, Армении, был в Нагорном Карабахе, Узбекистане, участвовал в чеченской войне, помогал ликвидировать трагические последствия землетрясения в Спитаке.
Сегодня губернатор Новосибирской области принял участие в церемонии возложения цветов на Монументе Славы в День памяти о россиянах, исполнявших служебный долг за пределами Отечества.
Андрей Травников, председатель Законодательного собрания Новосибирской области Андрей Шимкив, мэр Новосибирска Анатолий Локоть, председатель Совета депутатов Новосибирска Дмитрий Асанцев и сенатор Владимир Городецкий возложили цветы к Вечному огню и к пилону с фамилиями павших в Афганистане.
В мероприятии приняли участие руководители областных и городских органов исполнительной и законодательной государственной власти, ветераны боевых действий, родители и вдовы погибших воинов, курсанты и юнармейцы.
Также в рамках посещения Монумента Славы Губернатор возложил цветы к пилону с фамилиями солдат и офицеров, погибших в ходе операции по восстановлению конституционного порядка в Чеченской Республике.