...Мамы второй день не было дома. Вчера с утра собиралась к племяннице, наверное, уехала. Но почему не звонит, не сообщает, когда вернется? Раньше так она не делала, обычно все-таки все знали примерно, сколько времени она будет отсутствовать. Тоскливо... Отец спит, снова, что ли, выпил? Раньше, еще совсем недавно, он таким не был. И вообще его часто дома не было: много работал, вахтовым методом. Уезжал на недели, возвращался уставший. Но не скандалил. В последнее время злой стал, проснется - будет воспитывать или просто ругаться. Но детей он особенно и не задевает...
 |
Мальчик открыл дверцы ниши и сразу почувствовал странный, совершенно незнакомый тошнотворный запах. Сердце заколотилось. Открыл сумку. И не хотел, да как бы сама рука туда сунулась и тут же отдернулась. Мгновенно пронеслось в голове - там она, и со вчерашнего дня... А они всю ночь спали, ничего не чувствовали. Он еле сдержал крик. Громкий хриплый голос отца остановил: «Ты что там шаришься?» «На улицу собираюсь», - сумел-таки выговорить мальчик и рванул из квартиры.
Его все любили, ведь он был один сын при двух старших девочках в семье. И ему, младшему, выпало такое! Надо было срочно найти сестру. Времени много не понадобилось, она возвращалась. Он тут же на улице очень коротко ей все выложил. Она не поверила, испугалась - все ли нормально с братом. Тихонько вошли, сразу поняли - отец спит. Сестра открыла дверцы шкафа, и в нос шибануло... Позже, в суде, она сказала, что смотреть не стала - очень страшно было. Они вызвали милицию, известили родственников.
...Дело это только что рассмотрено по первой инстанции в федеральном суде Кировского района. Убийство супругом второй своей половины, увы, не редкость ныне. Обстоятельства всегда сходные. Или он пьет по-черному, или она, или пьют и спива-
ются до белой горячки вместе. Но это дело потрясло даже видавших виды судью и заседателей. По всем меркам вполне приличная семья. (Фамилию не называю - жаль детей, вмиг осиротевших, им еще жить среди людей). Глава - высокопрофессиональный сварщик. Много работал на всяких закрытых объектах и вахтовым методом тоже. Ему сорок один год, жена - на год моложе. Трое детей. Старшей дочери двадцать, на три года младше средняя и сынок. В каждой семье, разумеется, есть свои «скелеты в шкафу», как говорят англичане. (В этой трагедии - буквальное повторение поговорки). Но про эту ни родня, ни знакомые ничего особо отрицательного сказать не могли. Брат убитой говорил в суде, что сестра никогда вроде на мужика своего и не жаловалась. Пожалуй, один лишь раз в последнее время сказала, что начал попивать. Так ведь, если по-русски, то попивать - ведь не значит запиваться. Кто не попивает? И экспертиза не признала его алкоголиком. По словам того же брата, сестра вообще предпочитала свои семейные дела, особенно отношения с мужем, не обсуждать. Такая была женщина - нетрепливая, хорошая хозяйка и мать. Дети ее очень любили. Есть семейства, где все нараспашку, а это - другое, тихое, закрытое. Сейчас, после смерти хранительницы очага, можно лишь догадываться, какие сложности ей приходилось переносить безропотно, чтобы не нарушать покой детей. Она, похоже, из тех женщин, которые предпочитают свои печали и невзгоды преодолевать молча... По крайней мере знавшие ее говорили, что она никогда не жаловалась и не обостряла отношений. Дети неплохо учились. Всегда были чистенькие, ухоженные, аккуратные. И в суде такие же, видно, все от матери - она для них жила...
Соседи ничего не могли сказать - семейство переехало недавно в новый дом на Северо-Чемском жилмассиве. Отец заработал жилье - организация купила и передала по договору. Но жить в последнее время им было трудно. Папаша больше по специальности постоянно не работал, подрабатывал кое-где. Мать тоже. А старшую надо было лечить. Выяснилось, что исчезли из дома шуба и кожаный плащ, какая-то обувь... Но кто взял, можно лишь догадываться. Из-за этого скандалы происходили, но мать, как всегда, все старалась притушить...
В то утро она вдруг попросила младшую дочь не ходить в школу: «Боюсь я с ним оставаться». И ночевала в ее комнате. Но девушка сказала: «Мама, не могу, сегодня контрольная». Ушел и мальчик. Когда они вернулись, матери не было. Отец пришел очень поздно, с каким-то незнакомым мужчиной, приглашал его остаться, выпить по случаю избавления. Но дядька отказался и сразу ушел. Тогда дети еще ничего не знали и даже не понимали.
Что произошло в то утро, когда супруги остались одни, ругались ли или он сразу на нее набросился, теперь никто не узнает. Когда на другой день мужа арестовали как единственного реального подозреваемого, он написал так называемую явку с повинной: «Я такой-то чистосердечно заявляю, что 4 октября 2000 года в своей квартире по адресу... задушил свою жену, положил ее труп в сумку и спрятал в нише в коридоре. Задушил, потому что она мне изменяла...» Судя по всему, она даже не сопротивлялась. Сумку побрызгал духами. Когда дети вернулись, он уже был под хмельком. Но собрался идти к старшей дочери в больницу. Но и здесь тоже произошла история. Он был пьян или его развезло, да так, что оказался в вытрезвителе. К ночи пришел в себя и стал звонить родственнику жены. И что удивительно, попал к совершенно незнакомому человеку, но однофамильцу и с таким же именем. И незнакомец почему-то решил помочь: приехал в вытрезвитель и забрал полупьяного - выручил и домой доставил. Его-то и приглашал папаша с ним отметить избавление от вытрезвиловки. Избавление - все в этой драме с каким-то двойным смыслом... На другой день хозяин с утра опять пил. А мальчик пошел искать водку. Может, так в последнее время делала мать?
В суде папаня от всего отказался, вообще говорил очень мало, использовал в полной мере право, данное статьей 51 Конституции не свидетельствовать против себя. Вины так и не признал. Следствие, а потом и суд допускали поначалу и другие версии. Например, убийство какими-то грабителями. А отец нашел алиби. Вроде в тот день он ходил в агентство недвижимости, оттуда должны были прислать покупательницу для осмотра квартиры. Они действительно собирались поменять свою трехкомнатную на двух - денег не хватало. И действительно одно агентство ими занималось. Суд алиби проверил. В самом агентстве дела шли неважно, сворачивались. В тот день принимать отца там никак не могли, о чем письменно известили суд. И уж тем более присылать покупательницу без риэлтора. Никто, кроме папаши, убить не мог. Все в квартире стояло на местах. Ничего не разграблено. Представьте себе разбойников, которые после убийства прячут тело в шкафу, наводят порядок вплоть до мытья полов. Да так, что дети ничего не замечают.
И очень любопытно в этом смысле заключение психолого-психиатрической экспертизы. Вот лишь некоторые выдержки. «Склонен к импульсивно-эмоциональным реакциям, вплоть до агрессии. Упрямство, плохая контролируемость эмоций. Сочетание противоположных качеств: демонстративности с подозрительностью, скупости с безалаберностью, оборонительной враждебности с неразборчивостью в знакомствах. Непостоянство в привязанностях, раздражительность. Агрессивность поведения - не просто черта характера в определенных ситуациях, но составная часть личности, привычная форма реагирования. Говорить об аффектированном состоянии нельзя» - вывод специалистов, если учесть, что отец тщательно замел следы.
Дети в суде давали показания на вид вполне спокойно. Но почти не смотрели в сторону отца, называли его даже не по фамилии, а только «он». Не закатывали истерик, не плакали, ничего лишнего не говорили - отвечали строго на вопросы суда. Аккуратные, сдержанные, воспитанные... Но что было у них в душе?! Теперь им предстоит самим строить свою жизнь.
Убийство без отягчающих обстоятельств - районные суды рассматривают только такие. С отягчающими - в областном суде. Приговор - двенадцать лет лишения свободы. Молчание не помогло подсудимому. В конвойном помещении до него, кажется, что-то дошло: ему стало плохо. Судье пришлось вызывать «Скорую». Приступ вегетососудистой дистонии - констатировал врач.
Приговор может быть и скорее всего будет обжалован. Не в российских традициях такое преступление. И сколько осталось за кадром из жизни этой несчастной семьи. Слишком по-русски распахивая свою жизнь, мы часто не видим тщательно скрываемую рядом беду. Может, детям повезет больше, ведь мать им многое дала...
