|
| Владимир Казарезов |
Мы продолжаем цикл публикаций о событиях переломного 91-го года и минувшего десятилетия. Сегодня наш собеседник бывший первый секретарь Новосибирского обкома КПСС Владимир Казарезов.
- Владимир Васильевич, почему, на ваш взгляд, столь стремительно рухнула в 91-м КПСС, а за ней и Советский Союз?
- Я бы разделил эти два вопроса, поскольку причины столь значительных явлений различны.
Коммунистическая идея живет столько, сколько существует человеческая цивилизация. Люди всегда мечтали о времени, когда все были бы равны и счастливы. В Пятикнижии у древних евреев мы находим протест против только что начинающегося расслоения общества. Исайя: «Горе вам, прибавляющие дом к дому, присоединяющие поле к полю, так что другим не остается места и вы одни владеете землей». Задолго до Маркса и Ленина идея равенства владела человеческими умами и будет владеть, пока будут оставаться поводы считать, что общество устроено несправедливо. Но идеям Маркса суждена была попытка реализации не в Европе. У русского народа было больше оснований быть недовольными жизнью и сложившимся общественно-политическим устройством. Во-вторых, идея равенства согласовывалась с российской общинной традицией. В-третьих, нашлись силы - партия Ленина, - сумевшие взять власть и сделать коммунизм господствующей идеологией. Если бы большевикам удалось обеспечить более высокий жизненный уровень людей, то Россия подвигла бы весь мир к переустройству. Но этого не произошло.
Однако это лишь общая посылка. Любая система, партия обречены на стагнацию, деградацию и в конечном счете гибель, если останавливаются в своем развитии. Движение к концу партии началось сразу же с приходом ее к власти, когда всякое инакомыслие было объявлено смертным грехом.
Я заочно учился в Академии общественных наук при ЦК КПСС в середине 80-х годов. Мы в который раз уже изучали крупнейшие работы классиков марксизма-ленинизма, но разве могли они дать при всей их гениальности ответы на такие вопросы: почему наша техника никуда не годится? Почему урожаи в наших колхозах и совхозах ниже, чем в фермерских хозяйствах, в несколько раз? Почему из нашей страны бегут, а к нам никто не стремится?
Не могли мы найти в работе Ленина «Что делать?» ответа на вопрос: а что же действительно делать?
Немцы бежали из Восточной Германии в Западную, а не наоборот. Как вы думаете, какую структуру общества примут корейцы, когда рухнет стена, разделяющая полуостров?
Отсюда и крах КПСС. И, кстати, хорошо, что не нашлось желающих защищать ее монополию на власть с оружием в руках.
Теперь о причинах распада СССР. Скажу сразу, хотя и рискую быть не понятым, что не Горбачев и Ельцин в том виноваты. И не Беловежские соглашения 91-го года. Рано или поздно это должно было произойти. Российская империя (СССР - ее преемник) отставала от распада мировой империи, начавшегося после Первой мировой войны. Еще более активно процесс пошел в середине двадцатого века, ознаменовавшегося развалом колониальной системы и созданием десятков самостоятельных государств. СССР, как монолит, стоял особняком. Мы утверждали, что у нас правильно решен национальный вопрос. На самом деле все было не так.
Николай Бердяев писал: «России грозила полная анархия, анархический распад, он был остановлен коммунистической диктатурой, которая нашла лозунги, которым народ согласился повиноваться». Ельцина нужно винить не за то, что он подписал Беловежское соглашение, а за то, что, одержимый идеей любой ценой свалить Горбачева, не позаботился, чтобы при разводе были соблюдены максимально интересы России и русского народа, оказавшегося за ее пределами.
Для меня очевидно, что распад СССР не более чем часть мирового процесса многонациональных государств. Мы в начале нового цикла, котрый может привести к образованию десятков, сотен новых стран.
Россия во имя мифических целей пролетарского интернационализма подтягивала до среднего уровня окраины СССР, при этом не развивая глубинных собственных районов, - средств не хватало. А с 45-го года еще и повесили на себя социалистический лагерь, чем окончательно подорвали возможности России заниматься собой. Молясь на идолы интернационализма, мы забыли о собственной национальной идее, а теперь пытаемся создавать ее из ничего, не имея исторической традиции.
Огромные средства тратились на казахстанскую целину, мелиоративные работы в Средней Азии. Разница в распределении средств была огромная. Помню, будучи секретарем горкома, сильно переживал за благоустройство города. Всякими правдами и неправдами добывали битум для асфальтирования улиц. А в это время меньший по численности Вильнюс получал в десять раз больше средств, чем Новосибирск.
В конце 80-х мне довелось быть в командировке в Армении. Там в это время по талонам давали по 800 граммов масла в месяц на человека, а у нас по 200.
Подобных примеров сколько угодно. И слава Богу, что теперь Россия работает только на себя. А с бывшими республиками нужно строить союзнические отношения, прошу прощения за банальность, только на взаимовыгодной основе.
- Как вы встретили события августа 1991 года? Чем занимались тогда и чем занимаетесь сейчас?
- Я жил тогда в Москве, сотрудничал в Академии народного хозяйства. 19-го был за городом. Услышав сообщение по радио, вернулся в Москву. Давай звонить в Верховный Совет (я был тогда народным депутатом СССР), в ЦК КПСС знакомым - не могу добиться вразумительного ответа об обстановке, о том, что собираются делать руководители этих органов, чтобы определить и свою модель поведения. Пошел в Верховный Совет, обошел многие кабинеты, ничего не добился, но по тому, что решение собрать Верховный Совет откладывалось, понял, что его руководители вместе с членами ГКЧП. А 21 августа утром, поняв бессмысленность хождений, направился в Белый дом. И хотя он был загорожен баррикадами, меня пропустили и осаждающие, и обороняющиеся стороны. Пропуском было депутатское удостоверение. Весь день 21 августа я провел там, участвовал в заседании Верховного Совета РСФСР. С балкона Белого дома мог наблюдать ликующие толпы москвичей, пришедших праздновать победу.
В настоящее время являюсь вице-президентом Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов России. Пишу книги. Не только о фермерах, но и по историческим, философским проблемам.
- Как вы оцениваете минувшее десятилетие? Почему в России нет до сих пор сложившейся политической системы? Поможет ли Закон о партиях ее становлению?
- Считаю, что за десятилетие Россией пройден громадный путь к становлению ее как демократического государства. Ведь мы еще не отдаем себе отчета в том, что впервые за многовековую историю России ее глава избирается всенародно. Реальной стала духовная свобода, равно как и многоукладность экономики, без чего ни о каком реальном развитии общества и речи не может быть. Это все, и не только это, в активе. А теперь о потерях. Самое главное - дележка социалистической собственности, созданной всем народом. К так называемой приватизации оказался допущенным лишь узкий круг лиц. Одновременно, благодаря манипуляциям чиновников-наперсточников, немногие стали обладателями состояний, а остальная масса людей оказалась нищей. В результате очень многие хотят возврата в прежнюю жизнь. У нас образовалось государство с недопустимо высоким уровнем криминализации. Воруют вчерашние партийные функционеры, воруют демократы, ругавшие партийных руководителей за привилегии.
В результате за десять лет расслоение общества по достатку стало большим, чем в капиталистических странах. Это несправедливо и само по себе таит угрозу социального взрыва.
Нужны срочные меры по ликвидации бедности. Предупреждение о русском бунте, бессмысленном и беспощадном, должно всегда напоминать о себе тем, кто у власти и обирает народ. Речь не о возврате к прошлому. 70-летие в новой истории России - тупиковый путь. Речь об укреплении шатающихся пока под давлением криминалитета демократических институтов.
Теперь о политической системе. Увы, мы отстаем с формированием системы политических партий от других стран бывшего социалистического содружества. А между тем у России был шанс войти в многопартийную систему с распадом КПСС. Что бы ни говорили, в партии была представлена активная часть общества. Но на протяжении всей своей истории она боролась за мифическое единство своих рядов, а между тем состояла из людей, исповедующих самые различные убеждения. Особенно их спектр расширился к концу 80-х годов. Из КПСС могла сложиться мощная социалистическая партия. Именно в ней Россия сейчас больше всего нуждается. Ну и, естественно, выделилась бы коммунистическая. Нынешняя КПРФ не представляет собой ни того, ни другого. Но стоит КПРФ сменить название сейчас, как она потеряет поддержку ветеранов. Вот и балансирует. Вашим - нашим. В силу этого она не может сформулировать четкую идеологию.
Риторика Зюганова по поводу антинародного режима мало кого убеждает, так как дальше ее дело не идет. Он встроился в систему власти, чувствует себя в ней комфортно, пользуется поддержкой определенной части бизнеса. И если уж при Ельцине ни разу не решился на демарш против «режима», то сейчас и подавно. Влияние КПРФ будет затухать. Итак, на левом фланге нет партии социалистического толка, которая боролась бы за социальные права людей. Не богато в центре политического спектра. Не очень убедительно выглядят Лужков и Примаков со своим «Отечеством». Да и «Единство» неясно интересы каких слоев собирается защищать.
Союз правых сил имеет вроде бы достаточно четкую идеологию. Но представляется, что ввиду амбиций лидеров он не скоро станет консолидированной силой.
Создается впечатление, что политические группировки в Думе не слушают тех, кто их привел во власть.
И опять нет притока свежих сил, опять угроза застоя.
Поможет ли Закон о партиях? По замыслу вроде бы должен. Число партий резко сократится. Это уже хорошо.
Есть ли свет в конце тоннеля? Он уже виден. И начавшийся экономический рост тому подтверждение. И думается, что мера спада была иной, чем представляла его статистика. В прежние времена показывали больше, чем производили. Сейчас наоборот - стремление занизить объемы производства. Нашей бедой, если говорить о производстве, является старение основных фондов, обновлять которые не торопятся даже те, кто живет с прибылью.
Но не это главная проблема России. Не стать бы банановой республикой! Тревожные симптомы есть. Как и есть вера в Россию, столько уже перенесшую несчастий!
