Подростки в отсутствие заботы и любви -
под прессингом криминального мира
 |
Если бы добропорядочной матери (хотя кто его знает, как ныне трактуется столь устаревшее понятие) сказали, что ее четырнадцатилетняя дочь до часу ночи пила в подъезде пиво с пацанами, что бы предприняла такая мамаша? Ответ вроде бы напрашивается. Устроила бы грандиозную разборку, может, и с рукоприкладством? Или поговорила бы, как принято было в старину, с чадом по душам? Или пошла бы выяснять, с какими такими парнями болталась в подъезде ее дочь? Наверное, и парням бы досталось. Увы, в нашей простенькой истории все складывалось по-другому.
Мать разбудила Ларису в одиннадцать утра, а время учебное, не каникулы - март. Разбудила и, не разбираясь, почему дочурка так долго спит, в волнении сообщила, что их трейлер на микрорынке ночью ограбили. Причем так странно, открыли замки ключами. Только контрольный замочек сорвали. Утащили кассовый аппарат и несколько упаковок рыбы, всего килограммов пятьдесят. Мать работала продавщицей в этом трейлере и побежала на рынок к своему сожителю и отчиму Ларисы. А девчонка пошла к приятелю Стасу, тому самому семнадцатилетнему Стасу, с которым чуть не полночи в подъезде провела, и целый день у него просидела. Так объясняла матери вечером. Но мамаша, похоже, достаточно все же знала свою дочь. Достаточно, чтобы заподозрить в этом объяснении вранье. К тому же накануне уставшая продавщица видела в одиннадцать вечера дочку с парнями на лестнице. Но почему-то не позвала ее домой. Торговля свежемороженой рыбой так утомительна, что не до дочерних шалостей.
Подозрения мамаши подтвердились целиком и полностью. Вот как рассказывает незамысловатую историю друг и подельник Ларисы - тот самый Стас.
«В подъезде мы были с двумя моими знакомыми. Когда они ушли, мы еще посидели с Ларисой, допили пиво. Пива было много, поэтому я и Лариса были сильно пьяные. Она еще раньше предлагала вскрыть трейлер своего отчима. Я сказал: «Бери ключ и пойдем». Около часа ночи мы пришли на рынок. На трейлере висел какой-то маленький замочек. Я поднял железяку и его сорвал. А Лариса открыла дверь ключом. Денег мы не нашли. Взяли кассовый аппарат и рыбу. Я все это спрятал, и мы пошли домой». Они не забыли запереть дверь, но вот контрольный замочек уже был непригоден.
Действительно предельно простенькая ситуация. Пива попили и пошли на кражу. Представьте себе только девчушку, которая крадет ключ в собственном доме, пусть даже хозяин его и нелюбимый отчим. Но ведь мать-то родная. До какой степени надо напиться, чтобы решиться на такое «приключение». А может, поставить вопрос по-иному: до какой степени надо ощущать себя нелюбимой и ненужной в семье, чтобы «приключение» перестало в собственных глазах выглядеть чем-то ненормальным.
Наверное, психолог нашел бы в ситуации ординарную неосознанную потребность привлечь к себе внимание. Что ж, девочке это удалось. А конец истории с рыбой совсем детский. Они притащили «добычу» к Ларисиной тетке. Попросили вернуть отчиму, но с условием, чтобы не говорила, кто это принес. по-семейному замять происшествие не удалось. Во-первых, отчим уже сделал заявление в милицию. А во-вторых, похоже, решили дерзкую девчонку напугать. Успела досадить семейству. Не училась и не работала, как и ее приятель. Похоже, мать не пыталась отстоять дочку от следствия и суда, рассчитывая, наверное, что это будет замечательный воспитательный процесс. Да, был и процесс, и приговор, конечно, условный с испытанием. Так ныне становятся преступниками.
...Подростками в России ежегодно совершается свыше 300 тысяч преступлений. Из них около трети - детьми, не достигшими возраста уголовной ответственности. Потому их «проступки» уклончиво именуются противоправными деяниями, не теряя своей сути. Регистрируется более миллиона административных правонарушений. Количество «приводов несовершеннолетних» в милицию ежегодно возрастает в среднем на 12-15 процентов. В российских мегаполисах до трети социально опасных деяний совершается людьми моложе четырнадцати лет. В нашей области за полгода каждое десятое преступление на счету юных, причем и у нас, и в целом в стране растет количество совершенных ими особо тяжких преступлений. И вооружаются они ускоренными темпами. По некоторым данным, число школьников с разным холодным оружием и средствами самозащиты составляет примерно треть от всех учащихся.
В Новосибирской области на восемь процентов стало больше преступлений в нетрезвом виде, если брать весь криминал за прошедшие полгода, а каждое четвертое причинение умышленного вреда здоровью - на совести пьяных подростков. Вдумайтесь в эту цифру. Вообще же юные граждане нашего отечества в первую очередь «наступают» на чужую собственность: кражи, мошенничество, грабежи, разбои, угоны. Примерно десятая часть - преступления против личности. В таком раскладе - видимое проявление социальной нетерпимости и агрессивности. Все более заметной становится «стая» - более половины подросткового криминала совершается в группе.
И еще тревожная тенденция - опережающая криминальная активность четырнадцати-пятнадцатилетних по сравнению со «старшими» - шестнадцати-семнадцатилетними. А как иллюстрация - упомянутая выше Лариса, да и многие ее сверстники, которые в первый раз залетают на скамью подсудимых «под пивными парами», как склонны думать их беспечные родители, не желая вникать в суть. А чем раньше человек становится на преступный путь, тем меньше у него шансов исправиться.
Когда приводятся официальные статистические показатели, надо учитывать, что это не фактический, а только лишь регистрируемый уровень подростковой преступности. Пожалуй, цифры стоит увеличить, как минимум, в четыре раза. Но самое опасное в том, что криминал, уголовные группировки стали в глазах все большей части юных, как говорят специалисты, социально престижным занятием. В криминальной среде сформировалась собственная «теневая» структура, которая дает определенный уровень жизни, и принадлежность к «преступным кланам» для части наших юных сограждан - предел желаний. Стоит ли говорить, что такие криминальные устремления - фундамент общей преступности.
Слабое утешение, но и в Европе, и в США кривая подросткового криминала идет вверх в последнее десятилетие. По привычке мы говорим об отсталости нашей экономики. Но тогда почему столь же тревожная ситуация в развитых, богатых странах? Безнадзорность, отсутствие деятельной родительской любви при нынешних временах выживания толкают недорослей в криминал. Еще несколько цифр. С начала года в области выявлено шесть тысяч безнадзорных детей (в тот же период прошлого года чуть более двух тысяч). Пять тысяч возвращены в семьи - значит они есть! Но какие, если дети бегут?
Если же попытаться найти общую для всех стран причину, то, по мнению аналитиков, это следствие так называемого глобального «социального аутсайдерства», когда молодежь и дети как бы выталкиваются из общества. То есть нет системы «социального контроля над процессом становления подрастающего поколения». Все знают и многие сожалеют, что у нас на смену школе, детским и молодежным организациям пришел «институт улицы и подворотни». Мы все растеряли и ничего не приобрели. Попытки восстановления слабые. Трудно воссоздать да еще на новом уровне то, что строилось десятилетиями. А семья, что ж семья - выживает, не до воспитательных процессов. А потому по всему полю, как сказано одним специалистом, «духовный прессинг криминального мира и его ценностей».
Суха теория, но она постоянно подпитывается «живыми» фактами, увы, настолько «живыми», что становится страшно. Еще одно дело, недавно рассмотренное в суде Ленинского района (приговор в законную силу не вступил, потому пока без фамилий). Одно лишь дело, которое «оживляет» все сухие теоретические выводы.
Трое приятелей: старшему двадцать один, второму едва исполнилось восемнадцать, третий на год младше. Снова спиртное, «пиво», как подчеркивал самый молодой, будто умеряя степень своей вины. Пиво - не водка и даже не вино. Вот он-то, назову его Дмитрием и вооружился - свой газовик (спрашивается, зачем такое оружие школьнику?), да у знакомого попросил пневматический пистолет. Удивительно объяснение «арсенала» - «перед девчонками покрасоваться». А вооружались-то в третьем часу ночи, без всяких девчонок. В полной сентябрьской темени остановили машину. Частный «извозчик» работал с приятелем - не так боязно. Но страху им пришлось натерпеться.
Приятели попросили отвезти их на Лесоперевалку. Ехали, пока в безлюдном месте возле какого-то водоема водитель и его приятель не услышали, как щелкнул затвор и не почувствовали «холод металла на шее». Водителю связали сзади руки найденной в автомобиле рубашкой, второго повели просто так. Но как не пойдешь, если «под прицелом пистолета». Один из пострадавших рассказывал в суде: «сопротивления я не оказывал, боялся, что парни могут выстрелить». Их заставили залезть в болото. А парни уехали на машине.
Неподалеку работала круглосуточная «забегаловка». Оттуда и вызвали милицию. Парней удалось догнать. Да они сами в азарте погони и еще под «парами пива» налетели на «бревнышко», повредили машину. За рулем был самый молодой и, как рассказал один из подсудимых, инициатор. Сумели стражи порядка их всех тут же словить. А как налетчики защищались! Как поначалу выгораживали младшего. Какие изумительные характеристики написали на него соседи, видимо, под диктовку безутешного папаши, выступающего законным представителем несовершеннолетнего. «Мягкий, вежливый, способный, неглупый...» И многозначительное замечание: «В серьезных проделках замечен не был». Значит, что-то за ним все же числилось... Приговор: за разбой по семь лет младшим, старшему - девять с половиной, как неотбывшему прежде назначенный испытательный срок.
Что ж, все сходится с теорией: оружие, группа, тяжкое преступление, объяснение младшего, что ему нужны были деньги... «Духовный прессинг криминала»...
 |
