Президент Нагорно-Карабахской республики Аркадий Гукасян
о своей стране, России и о людях
|
| Аркадий Гукасян |
Мы любим повторять, что Восток - дело тонкое. И много говорим при этом, сколько недругов есть у России на этом самом многоликом Востоке, забывая при этом повторять, что у нас есть там настоящие друзья. На постсоветском пространстве искренних, а не фальшивых друзей - раз-два и обчелся: Армения и пока не признанные мировым сообществом Северная Осетия, Абхазия и Нагорный Карабах. В рамках проведения Дней Союза армян России в Армении и Арцахе (таково исконное название Карабаха) представители Новосибирска побывали в Нагорно-Карабахской республике, где их радушно принимал президент Аркадий Гукасян. Возможность пообщаться была как в официальной обстановке, так и на вечернем приеме, который закончился уже за полночь. Президент Карабаха оказался не только гостеприимным хозяином, но и интересным человеком, остроумным собеседником.
Несколько слов об Аркадии Гукасяне. Ему 45 лет. Закончил факультет русского языка и литературы Ереванского университета. Работал в газете «Советский Карабах» корреспондентом, а затем заместителем главного редактора. С 1988 года - активный участник карабахского сопротивления. На первых парламентских выборах в НКР был избран депутатом Верховного Совета, в 1993 году стал первым министром иностранных дел НКР. В сентябре 1997 года Аркадий Гукасян был избран президентом Нагорно-Карабахской республики, присягу он принес на Библии XI века. Женат. Отец двух детей.
Итак, о чем сказал президент Нагорного Карабаха.
Мира еще нет
- Нагорный Карабах, испытавший очень тяжелые времена, выживший в войне, действительно нуждается в поддержке - не только в материальной, но, в большей степени, в моральной. Я уверен, что страна, которая не хочет быть в рабстве, жить в рабстве не будет! Никто не верил в то, что мы выстоим. Но мы выстояли и победили. К сожалению, сегодня война еще не закончилась: началась новая война - экономическая и политическая. Конечно, нам хотелось бы, чтобы все проблемы решались в мирных условиях. Но мира на этой земле еще нет - есть перемирие. Очень многое зависит от того, сумеем ли мы победить в этой экономической войне: если нам не удастся обеспечить экономическое развитие Нагорного Карабаха, бессмысленной станет наша блестящая военная победа. Народ должен ощутить результаты победы. А это может быть подкреплено только экономическими успехами.
Победили, потому что были вместе
|
| Дед и баба - символ Карабаха. Фото автора |
В создании рабочих мест - спасение Нагорного Карабаха. Мы обязаны доказать миру, что мы не только хорошо воюем, но и хорошо строим, созидаем, развиваемся. В годы войны основная нагрузка легла, конечно, на плечи карабахцев, хотя мы не победили бы, если бы с нами рядом не было Армении, диаспоры, тех людей, которые помогали нам, - в первую очередь это россияне. Нам удалось прорвать политическую блокаду и выстоять в невероятно тяжелых условиях. Мы победили, потому что были вместе. То, что Нагорный Карабах состоялся как государство, - это заслуга не только наша, но и тех людей, которые были с нами с первой минуты.
Сейчас ситуация меняется к лучшему. Те, кто был здесь, скажем, три года назад, могут сравнить... Несмотря на то, что у нас нет железной дороги и авиасообщения с внешним миром, не урегулирована политическая проблема, - наконец к нам пришли бизнесмены из разных стран мира. Это - добрый знак.
Карабахцы сумеют построить государство, о котором мечтали те, кто не дожил до этих дней. В маленьком Карабахе на душу населения приходится очень много погибших, много инвалидов и пенсионеров. Мы вынуждены содержать большую армию. Но именно армия сегодня - гарант нашей безопасности. Чем сильнее наша армия, тем меньше вероятность, что Азербайджан начнет войну.
Степень риска: один процент или жизнь
Для тех, кто впервые в Степанакерте, я хочу сказать, что в 91-93-м годах здесь была страшная ситуация. Степанакерт бомбили с воздуха, артиллерия била по городу с пяти точек. В день погибало десять человек. Ведро воды - это было счастье. Не было ни одного живого здания. Но сегодня вы не увидите в Степанакерте следов войны, потому что мы тогда решили для себя, что эту войну проиграет тот, кто устанет: они - бомбить или мы - восстанавливать. Вечером они бомбили, а утром мы строили. В 92-м году было оккупировано около половины территории Нагорного Карабаха. Там оказались полностью разрушенными дома, больницы, школы. Мы восстановили все! Сегодня к нам возвращаются люди. Потому что удалось создать атмосферу доверия. Мы создали такую законодательную базу, которая обеспечивает инвесторам выгодные условия для работы. В Карабахе самое мягкое налоговое поле на всем постсоветском пространстве, может быть, даже во всем мире, если не считать оффшоры.
Мы предложили бизнесменам диаспоры: вложите в Нагорный Карабах хотя бы один процент того, что вы имеете. Если это считать риском, то знайте, что мы рискуем своими жизнями. Но я скажу, что никакого риска нет. И еще раз повторю, почему - потому что у нас есть сильная армия. Есть очень простая и верная мысль: нужно кормить свою армию сегодня, чтобы не кормить чужую завтра. Да, сложно одновременно решать такое количество задач. Но я уверен, что нам удастся их решить.
Идем к открытости
|
| Так встречают гостей |
Я помню времена, когда приезд любого представителя Москвы воспринимался как выдающееся событие. Мы думали, что этот человек вернется и все правильно там объяснит. Мы были романтиками, и нам казалось, такими методами можно решить проблемы. Сейчас мы знаем, что все зависит от нас. Мы готовы сделать все от себя зависящее. В войну все было просто: мужчины до пятидесяти лет не имели права покидать границы Нагорного Карабаха - каждый из них должен был взять автомат и защищать свою родину. Сейчас такими методами народ здесь не удержишь - нужно создать условия для того, чтобы люди хотели остаться здесь. Им нужны рабочие места, квартиры, возможность получать образование для себя и своих детей и возможность жить под мирным небом. Нагорный Карабах, твердо стоящий на ногах, имеет гораздо больше шансов для признания мировым сообществом. Мы открыты и мы сейчас уходим от строгой вертикали власти, которая была оправданной в годы войны. Уходим к открытости, потому что понимаем: мы должны быть приемлемы для мирового сообщества.
Русский язык для нас родной
... Я сам учился на факультете русского языка и литературы в университете. То же самое относится к нашему министру иностранных дел. Мы живем с русским языком и относимся к русской культуре так же, как к армянской. Зачем вкладывать деньги в строительство русской школы в Алжире? Здесь, в Нагорном Карабахе, все есть: и преподаватели, и дети, и большое желание - нужно только помочь с условиями. Мы помним, что русско-армянская дружба началась с Карабаха, который был, наверное, самой русскоязычной областью постсоветского пространства. И речь идет не только о языке - мы воспитывались на русской культуре. Так было и так будет.
...Завершая разговор, Аркадий Гукасян сказал ведь вроде бы простую, но очень важную: «Нагорный Карабах есть, он будет и он будет не только нашим, но и вашим». Сегодня в России, кажется, уже научились ценить друзей. Это в Грузии лечатся и набираются сил чеченские боевики, а из Нагорного Карабаха в свое время Шамиль Басаев, приехавший показать, как надо воевать, бежал очень быстро... Кроме того, как это, может быть, ни странно прозвучит, нам есть чему поучиться у маленькой республики, сумевшей отстоять свою независимость в тяжелейшей ситуации. Но об этом в следующий раз.
