В 1962 году Валерий Романов поднял со дна реки «балерину». Она стала первой в длинном перечне спасенных «жизней».
Удивительный вид искусства - корнепластика. Ее еще называют лесной скульптурой - из-за того, что исходный материал чаще всего оттуда, из леса. Уже потом, в мастерской, он облагораживается, полируется, лакируется, чтобы позже предстать перед зрителями во всей красе.
- Я когда начинаю работать над очередным материалом, то поначалу долго сижу перед ним, стараясь понять его настроение, - признается новосибирский самодеятельный художник Валерий Романов. - Чего бы это ни касалось - куска пня, корня, ветки. В каждом заложено некое начало, которое нужно угадать: любопытство, угроза, удивление...
По его словам, придумать название очередной скульптуре - несложно, если угадаешь ее характер. А порой и сама жизнь подсказывает название. Так было, например, с «Половодьем».
- Кто знает бетонный завод на Невельского, тот знает большую лужу неподалеку от него. Она и тридцать лет назад там была, и сейчас есть, и, наверное, через тридцать лет все еще будет, как знаменитая Миргородская лужа. Ее пробовали засыпать, асфальтировать - без толку. И вот однажды иду я мимо нее, а тут вылетает автомобиль и - прямо по луже. Брызги, само собой, на меня. Я, конечно, прежде всего высказал все, что думаю о водителе, а потом обратил внимание на щепку, которую выбросило из лужи мне под ноги. Поднял ее - показалась забавной. Попробовал прополоскать в луже - чище не стала. Тогда я понес ее в вытянутой руке перед собой, чтобы не испачкаться. В киоске купил пакет, опустил ее туда и только тут заметил, что очередь на меня как-то странно смотрит: кто с опаской, а кто с ярко выраженным сочувствием. В России всегда к блаженным относились с сочувствием. Приехал домой, отмыл щепку, очистил. И гляжу - а это уже и не щепка вовсе, а лисенок, который из последних сил преодолевает течение разлившейся реки. Вот так сама жизнь подсказала мне и сюжет, и название.
- У нас и в городе такая же ситуация, - продолжает Романов эту мысль. - Вот, к примеру, парк Кирова. Одна половина его обихоженная, окультуренная, а вторая - заброшенная, запущенная. И в ней гнилушек, пней, сухих веток - сколько угодно. Или Дом Советов. Мне все время кажется, что его окна выходят только в одну сторону - на монумент Славы. А в другую сторону они затемнены вроде. Там как раз онкологическая больница находится. И на территории той больницы очень хороший раньше парк был. Но сегодня он до того запущенный, что от асфальтированных дорожек по пятьдесят сантиметров тропинки осталось. Но для лесного скульптора там просто клад.
Сколько лет занимается Романов корнепластикой, сказать проблематично. Начал еще аж в 1962 году, когда жил в Кемеровской области. Купались с братом в Томи, и брат достал из воды коряжку. «Смотри, - сказал, - на балерину похожа, да?». Валерий посмотрел - точно балерина! Принес домой и привел «балерину» в порядок. Эта первая работа до сих пор хранится у брата.
- Живое дерево я никогда не рассматриваю как материал и ни одной ветки с живого дерева не сорвал. Более того, я заметил, что если даже случайно надломлю ветку, то удачи не будет.
И еще одно его правило.
- Сейчас в краеведческом музее выставлены 67 моих работ. Я дважды одни и те же работы не выставляю. Так что вся экспозиция - это то, что я наработал за 2002-й год. А после выставки я их дарю наиболее дорогим мне людям. Пробовал было продавать. Ну, продал несколько - и что? Прожил бы без этих денег и так, с голоду бы не умер. А вот эти проданные скульптуры теперь мне очень жаль. А те, что кому-то подарил - не жалко совсем, потому что теперь они у людей добрых, которые и мое искусство понимают, и природу понимают.