Научное объяснение народной формуле дал в своей новой книге историк Варлен Соскин

В издательстве СО РАН недавно вышла новая книга известного сибирского историка Варлена Соскина. Монография подоспела вовремя, 24 февраля Варлену Львовичу исполняется 80 лет. В интервью «ВН» юбиляр рассказал о своей новой работе и о своем взгляде на историю России минувшего века.

Варлен Соскин

— Последние десять лет центр тяжести в своих исследованиях я перенес на изучение советской культуры в целом, когда стало ясно, что работы, написанные в советское время, морально и методологически устарели. В том числе устарели и мои книги, я ведь разделял концепции советской историографии и на их базе строил свои исследования. Читая в университете стандартный для вузов страны курс истории культуры, я столкнулся с тем, что достойных учебников по этой теме нет, пришлось переключиться с истории культуры Сибири на историю культуры в целом. Написал девять работ по различным аспектам советской культуры первого десятилетия советской власти. Недавно они были объединены в монографию «Российская советская культура (1917–1927)».

— Можно ли будет увидеть вашу новую книгу на полках книжных магазинов?

— Мои предыдущие работы последнего времени издавались в издательстве НГУ и продавались только в университете. Новая книга вышла в издательстве СО РАН и, надеюсь, попадет в крупные книжные магазины. Хотелось бы, чтобы она получила широкое распространение.

— Какие идеи вы развиваете в своей новой работе?

— Характерной чертой советской истории культуры была апологетика советских достижений в культуре. Все, что делалось советской властью, априори оценивалось высоко. Хотя, конечно, многие достижения советской историографии сохранили свою силу, прежде всего в том, что касается исторических фактов. В период перестройки маятник качнулся в противоположную сторону — советская культура объявлялась не заслуживавшей внимания, «тоталитарной». Но постепенно затихли политические бури, произошло протрезвление умов, и ученые стали понимать, что не все так антагонистично. И среди историков, и в обществе сложилась такая формула: «с одной стороны и с другой стороны». Этой формулой пользуются все, вплоть до президента. Она, в общем-то, верно схватывает существо дела, но в ней, конечно, нет научного объяснения произошедшего. Вот дать такое объяснение я и попытался в своей книге.

— Какова ваша основная концепция?

— Концепция очень проста: я попытался предложить подход, который, как мне кажется, позволяет разобраться в советской культуре более или менее адекватно. Концепция базируется на том, что культура всегда многообразна. В России еще до революции в культуре действовали две тенденции — авторитарная и демократическая, происхождение которых сложная и отдельная тема. Эти тенденции перешли и в советское общество, а их взаимодействие и борьба определяли характер складывающейся культуры. Сначала в Советской России преобладала демократическая тенденция, поскольку была необходима ликвидация феодальных пережитков. Ликбез, доступ пролетарской молодежи к высшему образованию, отделение школы от церкви, объявление свободы совести — это все демократические преобразования, здесь нет никакого социализма. Но одновременно с этим существовала и авторитарная тенденция, которая была менее заметна и действовала изнутри. Во многом поэтому Герберт Уэллс и другие западные интеллектуалы так восхищались советской культурой. Никто ведь не знал, что зреет там, в аппарате.

В 30-е годы демократическая тенденция не исчезла, в частности в том, что касается развития образования, но авторитарная тенденция возобладала, что заметно хотя бы по свертыванию дискуссий в среде литераторов. Власть, что называется, поставила культуру в строй. То есть советская культура изначально была противоречивой. Если мы назовем советскую культуру авторитарной, то как тогда быть с выдающимися достижениями в области кино, музыки, литературы?

В чем ценность этой схемы? Она ведь действенна, и сегодня ее вполне можно применить, поскольку эти две тенденции продолжают существовать. При этом определенные мероприятия содержали в себе и ту и другую тенденцию. Ликбез, например, демократическое по сути мероприятие, проводился принудительно, с помощью авторитарных методов. Поэтому, если мы хотим разобраться в истории, нам надо отказаться от примитивизма, ведь в культуре переплетается очень сложный комплекс проблем. Конечно, я не считаю эту схему какой-то чересчур оригинальной, но я не читал ни одной работы, где бы она пронизывала весь текст.

— С выходом книги ваши творческие планы наверняка не исчерпали себя.

— Я чувствую себя в рабочем состоянии. Мой ученик Сергей Красильников, который сменил меня во главе сектора Института истории СО РАН, поставил перед нами задачу к лету написать монографию о национальных культурах Сибири. Это в моих первоочередных планах. Мои ученики просят меня сесть за мемуары, но я пока в раздумьях. С другой стороны, я в свое время уговаривал написать воспоминания академика Алексея Павловича Окладникова, а он все был занят работой, и так не написал… К тому же сейчас активно развивается такое направление, как история повседневной жизни, у нас в университете этим занимается профессор Иван Кузнецов, в этом плане моя биография рядового профессора может послужить источником для будущих историков. В архивах ведь не все отражено адекватно, там пылятся горы официальных постановлений, которые не выполнялись…

Журналисты «ВН», со своей стороны, тоже надеются увидеть напечатанными воспоминания Варлена Львовича Соскина, воспитавшего 50 кандидатов и докторов наук, написавшего более 300 научных работ, и желают ему продолжить плодотворные исследования советской культуры.